Сергей Изуграфов - Ярче тысячи солнц. Детективная серия «Смерть на Кикладах»

Омары, лангусты и осьминоги шли в их расчетах от трех до семи евро за штуку, если размер был подходящим. Старую лодку он купил за пятьдесят евро и неделю провозился с ремонтом, пытаясь как следует законопатить щели и засмолить днище. Лодка была деревянная, простецкая, с ржавыми уключинами и рассохшимися от времени веслами, – но ему и такая годилась. Надолго задерживаться на одном месте Фарабутто в любом случае не собирался. Накопить две-три тысячи евро – и вернуться в Марсель, где его уже поджидали дружки и большие дела. Вот и все, чего он хотел. Там-то он уж точно разбогатеет, оправдывая свою фамилию, что, словно в насмешку, дала ему судьба 2 2 (Риччи – «богатый» – итал., – прим. автора) .

Вскоре показалась первая «банка»: здесь морская вода вела себя несколько иначе, серебрясь в свете луны мелкой рябью. Сквозь прозрачную толщу воды были явственно видны подводные морские луга, все заросшие густой травой, – отличительная черта Эгейского моря. В большом количестве по «банке» были разбросаны ловушки на омаров и лангустов – плетеные ивовые или сетчатые корзины с узким горлом из металлической проволоки. Место их установки обозначали яркие белые поплавки на тонком тросе, плавающие на воде. Для ловли кальмаров местные использовали и попросту старые глиняные горшки, похожие на амфоры, пластиковые и металлические бидоны, а некоторые – даже автомобильные шины.

Пепе быстро подплывал к ловушке, вытягивал ее наверх с помощью ручной лебедки, и, если в ловушке были омары, он забирал одного, самого крупного. Если омар или осьминог был всего один, он возвращал ловушку обратно и плыл к следующей. Никогда не забирал все, чтобы не вызвать у рыбаков подозрений. Одно дело, когда в ловушке на омара меньше, – кто там сосчитает, сколько их всего было? Другое – когда ловушка пуста на протяжении нескольких дней! Рыбаки же не идиоты…

Постепенно ящик для омаров наполнялся: сегодня улов был особенно хорош! Пепе не смог сдержать счастливой улыбки. Уже двенадцать крупных ракообразных ползали по отсеку, производя характерные скребущие звуки, радовавшие душу. А это всего лишь первая «банка»! Впереди были еще четыре отмели. Если и там повезет не меньше – то есть шанс выбить из повара все двести евро! Правда пятьдесят придется сразу ему же и вернуть за мотор и лодку, еще пятьдесят – за неделю проживания в подсобке ресторана: соотечественник-то он, конечно, соотечественник, но жадный – пройдоха тот еще! Но и сто евро за ночь чистыми – это отличный результат! С учетом, что чаще, чем пару раз в неделю Пепе не решался на свои пиратские вылазки, глядишь, к осени заветная сумма окажется у него в руках!

В остальные дни Фарабутто промышлял тем, что незаметно фотографировал тех или иных отдыхающих по наводке повара, который вручил ему недорогой фотоаппарат и научил им пользоваться. Зачем это было нужно, Пепе не вникал. Главное, что за эту работу повар тоже приплачивал: иногда тридцать, а то и пятьдесят евро за наиболее удачные фотографии. Особенно повар пришел в восторг от снимков какого-то разомлевшего от пива и солнца толстяка, сидевшего в обнимку с пышной блондинкой. Итальянец с восторгом отсмотрел по нескольку раз все фото, цокая языком от радости. Постепенно до Фарабутто дошло, что речь идет о шантаже, но ему было плевать: очередные пятьдесят евро пополнили его копилку – небольшую жестяную коробочку из-под сигар, спрятанную им в дальнем углу подсобки под деревянной половицей.

Фотоаппарат и сейчас был с ним – в футляре под сиденьем. Накануне днем его тоже ждала работа: в отель въехали новые туристы откуда-то с Востока и их зачем-то надо было сфотографировать незаметно, проследив, с кем на открытой террасе ресторана они будут общаться. Пепе пожал плечами: надо – так надо! Он все сделал чисто и аккуратно. Отщелкал кадров тридцать. Не успел еще даже сам просмотреть – торопился в порт. Повар вручил ему фотоаппарат на три дня, сказал, чтобы он сделал как можно больше хороших снимков, а неудачные все стер. Лишняя возня! Но это потом, сначала сдать улов и получить свои кровные! Осталась последняя «банка». Она находилась чуть поодаль, за соседним островком, метрах в пятистах. Пожалуй, он снова заведет «Эвинруд»: он и так уже устал, а ему еще грести обратно.

Когда лодка Фарабутто, разогнавшись, почти достигла маленького островка, он внезапно резко сбросил скорость и упал на дно лодки. Метрах в трехстах от островка на якоре стояло крупное, как ему показалось, совершенно черное судно. На освещенной палубе возились несколько человек, переговаривавшихся на неизвестном итальянцу языке. Вдоль бортов разгуливали вооруженные часовые.

Кто они такие и что здесь делают? Уж точно не рыбаки, подумал он с досадой, лежа в лодке лицом вниз. Только бы не заметили! Хлопот не оберешься! Черт с ней, с последней «банкой» – и так ящик с омарами полон, да четыре крупных осьминога шевелили щупальцами в пластиковой бочке. Надо выбираться отсюда! Он аккуратно, стараясь почти не дышать, опустил в воду весла и легкими гребками погнал лодку обратно за спасительный островок.

Внезапно вода у кормы неизвестного судна забурлила, и на поверхности показался подводный аппарат, всплывший рядом с загадочным кораблем. Пепе никогда в жизни не видел такого. Настоящая подводная лодка с яркими огнями прожекторов и огромными стальными клешнями-манипуляторами. Два человека из команды перескочили на крышку аппарата, прицепили четыре стальных троса подъемного крана к петлям, приваренным к верхней части подлодки, и вернулись обратно. Один из них махнул рукой и что-то прокричал. Взвыли тяжелые лебедки, стрела мощного крана напряглась, и из воды постепенно показалось все тело подводного монстра. Струи воды стекали с него бурными потоками. Картина была фантастической и жуткой.

Повинуясь безотчетному порыву, Пепе бросил весла и схватился за фотоаппарат. Не успев подумать о том, какую непоправимую глупость он совершает, молодой итальянец навел объектив на загадочное судно и несколько раз нажал на кнопку. Серия ярких белых вспышек разорвала ночную темноту.

Часовой на верхней палубе черного корабля среагировал мгновенно. Поймав в объектив оптического прицела винтовки последнюю вспышку, он плавно нажал на спусковой крючок.

– А выспался я просто душевно! – произнес Виктор Манн, потягиваясь и жмуря глаза, словно кот. Он уже добрых десять минут сидел за столиком на нижней террасе виллы «Афродита» в ожидании своего друга Алекса, законного утреннего кофе и свежей выпечки.