Екатерина Соллъх - Пробуждение Башни. Том 1

Дэнель забрался с ногами в кресло и закутался в плед. Ему совсем не хотелось ложиться в постель одному. Харальд был рядом всегда, всю его жизнь, ведь она началась, когда они встретились. Что было до этого, его не волновало. Что-то важное, что-то опасное. Дэнель мотнул головой, прогоняя ненужные мысли. В квартире было тихо. Никогда ещё здесь не было так тихо. Юноша взял в руки кружку с горячим чаем. Он раньше не мог быть с ним, когда он работал, не мог защищать и прикрывать, так почему же сейчас так неспокойно? Всё как и прежде, так что изменилось? Я сам. Дэнель вздохнул и посмотрел на лежащую рядом на столике книгу. Всё равно не смогу сосредоточиться. Я не хочу оставаться один. Снова.

Адам отодвинул крышку люка и протянул руку своему наставнику и отцу. Пророк ухватился за его ладонь. Всё-таки ему удалось создать почти идеальные образцы. В городе шёл снег, липкий и влажный, как мысли его обитателей. Пророк накинул капюшон.

– Как продвигается твоя работа, Адам? – голос седоволосого мужчины был глубоким и властным. Адам склонился в полупоклоне.

– Всё идёт так, как ты планировал, отец. Мои братья и сёстры отлично справляются. – В голосе молодого мужчины слышалось торжество. Ему удалось сделать то, что ему приказал отец. – Дела на юге тоже идут, как было запланировано. Как бы ни старалась Башня, солдаты скоро поймут, что происходит.

– Отлично, мой мальчик, – Пророк осмотрелся, – нам сюда. Как же давно я здесь не был!

– Куда мы идём, Учитель? – Адам окинул взглядом полуразрушенные здания, кучи мусора. Окраины, когда-то здесь были дома людей, работавших на заводах. Пустые, облезлые громадины заброшенных цехов и складов возвышались над невысокими, чаще всего одноэтажными постройками. В застоявшемся воздухе отчётливо чувствовался запах речки, протекавшей неподалёку – химикаты, помои и гниющая падаль. Один из самых неприятных и опасных районов города.

– К одной моей старой знакомой, Адам, – Пророк уверенно свернул в переулок между двумя огромными зданиями с выбитыми стёклами и начал спускаться к мутной зеленовато-серой речке, по поверхности которой расплывались тошнотворно-ржавые пятна. Адам закрыл нос и рот шарфом. От воды шёл такой запах, что невозможно было дышать. Отец научил их полностью контролировать своё тело, даже то, что обычно происходит под действием рефлексов: дыхание, сердцебиение, сокращение мышц. Сейчас Адаму приходилось расслаблять пищевод и гортань, чтобы его не стошнило. Пророк остановился у полуразрушенного дома, стоящего на самом берегу.

– Адам, видишь то серое здание? Жди меня внутри на первом этаже, я скоро приду, – седоволосый мужчина указал на двухэтажное складское здание.

– Но, Учитель… – Адам замялся, – я не могу оставить тебя в таком месте одного. Это опасно!

– Ты считаешь, я слишком стар и слаб, чтобы защитить себя от идиотов, которые осмелятся мне угрожать? – в голосе Пророка чувствовалась угроза.

– Прости, Учитель, – Адам склонил голову, – я немедленно отправлюсь в то серое здание, и буду ждать тебя там.

– Ну же, мой мальчик, – Пророк улыбнулся тепло, по-отечески, – я вовсе не хотел тебя пугать.

Адам робко улыбнулся и направился к складу. Ему было неуютно здесь. Поверхность всё ещё несколько нервировала его. К тому же он так и не сказал Учителю, что одна из сестёр хочет вернуть заблудшего брата. Хотя он, скорее всего, об этом знает, он ведь так мудр.

Пророк прошёл по узкому коридору, лишь мельком глянул на младенца, орущего на руках неопрятной молодой женщины, сидевшей около одной из дверей. Маленький выродок, мусор. Он подошёл к облезлой двери в конце коридора и толкнул её.

Пророк осторожно переступил порог – маленькая убогая комнатка, голые стены, голый бетонный пол. Она сидела у окна и что-то шила, напевая себе под нос колыбельную. Пророк вздрогнул, он слишком хорошо знал эти слова:

Женщина подняла голову, откинула с лица прядь светлых, почти бесцветных волос. Её глаза были абсолютно белыми. Женщина изогнула тонкие губы в улыбке.

Пророк шагнул к женщине. Достаточно. Она уже должна была понять, что он пришёл. Жестокая песня, которую женщины пели своим детям, не зная, увидят ли их завтра утром.

– Ты всё-таки пришёл. Я давно жду тебя, – женщина отложила шитьё, – садись, здесь где-то был ящик. Ты ведь пришёл спросить меня о чём-то?

– Да, Карин, ты не ошиблась, – Пророк подтащил ящик и сел напротив женщины, – ты никогда не ошибаешься. Ты ведь потомок Синезглазой, ты не можешь ошибаться.

– Всё никак не можешь понять? – Женщина рассмеялась, – как она могла выбрать судьбу обычного человека, родить ребёнка и умереть, когда вышел её срок? Тогда слеп ты, а не я.

– Прошло слишком много времени – это уже не важно. – Пророк чувствовал, что лжёт. – Я хочу спросить тебя о будущем, Пророчица.

– Будущем? Оно есть, не сомневайся! Вот только твоё оно или их, это ты хочешь знать? – Карин улыбнулась, – вероятности расходятся. Ты сам создал того, кто их разводит. Ты сам научил его слову, которое они запретили. Это ты шептал его ему в темноте, ты сам создал того, кто может тебя остановить!

– Меня нельзя остановить. Они должны уйти, их правда разрушает мир! – Пророк вскочил с ящика и заходил по комнате. – Я способен дать намного больше. Мир должен измениться, правда должна измениться! Всё уже готово.

– Твоя правда была бы иной, не будь их. А их правда тоже отличалась бы, не будь тебя. Не боишься, что без них не будет тебя? – Карин покачала головой, – ты прожил так долго, а ведёшь себя, как ребёнок. Я же сказала – будущее расходится.

– Где девочка? – Пророк окинул взглядом пустую комнату, – где она, отвечай!

– Она ушла. Оставила меня и ушла с тем, кто будет заботиться о ней лучше, чем я.

– Вот ведь! Тебе стоило заставить её остаться! – Пророк сжал руку в кулак.

– Зачем? Я не твоя рабыня и слушаться тебя не обязана, – Женщина пожала плечами, – она захотела уйти. Я не стала её останавливать – с ним ей лучше.

– Ладно, не так это важно. – Пророк снова опустился на ящик. – Расскажи мне про него, того, кто покинул меня.

– А что говорить, ты знаешь всё сам. Он нашёл его и пробудился. – Пророчица переложила шитьё себе на колени. – Он больше не твой, сам виноват.

– Как он мог выбрать этого человека? Он – идеальное существо, а этот… мужчина жалок и слаб! – Пророк сжал в пальцах край плаща. – Я не затем учил его, не затем создавал!

– Ты ошибся и не раз, – Карин снова рассмеялась. – Ты сам виноват. Теперь никто не скажет, что будет дальше. Зелёная их кровь или чёрная, но она всё равно синяя! Одно могу сказать тебе – Империя изменится, всё изменится. У кукол обрываются нити, а сколькие из них решат остаться с кукловодами – это уже им решать. То, что ты начал, не остановить. Иди и закончи.