Екатерина Соллъх - Пробуждение Башни. Том 1

– Дерек Лейбрих, – юноша подождал, пока сработает голосовой замок. Как у адъютанта и помощника Рейденберга, у него был доступ во все помещения Отдела.

– Дерек? Твои экзамены уже закончились? – Отто оторвал глаза от монитора компьютера и повернулся, когда открылась дверь. В Управлении он называл его официальным именем, а не настоящим – Дэнель.

– Да, результаты будут только завтра, – юноша улыбнулся.

– Анна! – Женщина кинулась к одному из обезображенных трупов, лежавших на препараторских столах. Отто как раз заканчивал сравнение и анализ покрывавших их надрезов. Дэнель резко развернулся на крик. Неужели угадал? Отто недоумённо смотрел на женщину, сжимавшую в объятьях обнажённое тело своей мёртвой дочери. – Анна, малышка, я, наконец, нашла тебя! Пойдём домой! Ну что ты молчишь?

– Фрау… – Отто поправил очки, – она не может пойти с вами. Прошу вас, положите тело на место.

Дверь снова открылась, Хильдеберг замер на пороге. Посреди морга стоит Денненберг, рядом этот мальчишка-адъютант, у одного из столов какая-то сумасшедшая обнимается с трупом.

– Что здесь происходит! – Хильдеберг вошёл в комнату и остановился рядом с Отто, – кто она такая?

– Я не знаю, Хильдеберг, её привёл Дерек, – Отто пожал плечами, – но, по-моему, это именно то, что ты ищешь – мать одной из жертв.

– Унтерштурмфюрер Лейбрих, откуда вы её взяли? – Хильдеберг повернулся к Дэнелю. И что теперь делать? С одной стороны, мальчишка и сам подозрительный, да и дело его не касается. С другой – это очень важная зацепка, которая может вытянуть всё дело. К тому же, у парня есть одно очень весомое преимущество – его никто не знает.

– Она сама подошла ко мне на улице, – Дэнель спокойно выдержал взгляд Хильдеберга, – сказала, что её дочь пропала, а полиция не хочет её искать. После нашего разговора утром я просмотрел материалы этого дела – она показалась мне похожей на одну из фотографий жертв. Поэтому я решил привести её сюда, на опознание. Я не знал, ушли вы или ещё нет, поэтому повёл её сразу в морг.

– Счастливая случайность? – Хильдеберг усмехнулся. Везёт только тем, кто не упускает шанса. Большинство на его месте даже не стали бы слушать какую-то сумасшедшую оборванку. Он подошёл к женщине, баюкающей на руках тело своей дочери. – Фрау, нам надо поговорить, положите её.

– Ей здесь холодно, можно мы пойдём домой? – Женщина подняла голову и посмотрела на Хильдеберга. – Я сошью ей новое платье, она будет такой же красивой, как и прежде.

– Положи на стол, – Хильдеберг смотрел женщине в глаза, – сейчас же!

– Нет, не отдам, – женщина дёрнула к себе тело, покрытая порезами худая рука девочки безвольно соскользнула со стола.

– Твоя дочь мертва. Хочешь, чтобы я нашёл убийцу? – Хильдегерд подошёл к женщине вплотную, – или пусть и дальше расчленяет девчонок?

– Нет, она жива. – Женщина мотнула головой, – ну же, Анна, скажи ему что-нибудь!

Хильдеберг обречённо вздохнул. Как же это мерзко, объяснять таким вот свихнувшимся от горя родителям, что вот этот кусок мяса – их ребёнок, и что он мёртв. Он хорошо помнил похороны Вильгельма, младшего брата Отто. Его отец и мать держались хорошо, почти не показывали своё горе. Нелегко, наверное, пришлось тому, кто сообщил им о случившемся. Интересно, кто это был? Харальд? Или Отто? Нет, он вряд ли смог бы, его эта смерть едва не сломала. Рейнер? Мог, конечно.

– Отто, забери тело. – Хильдегерд помог отобрать труп у женщины и уложить на препараторский стол. – А теперь смотри мне в глаза и слушай, что я говорю, поняла?

Женщина кивнула и оторвала взгляд от тела дочери. Хильдегерд не до конца представлял себе, что должен сейчас делать или говорить. Надо было как-то вывести женщину из этого состояния. А мальчишка всё-таки молодец, наблюдательный. Лицо жертвы было всё исполосовано, но густые каштановые волосы были как у матери. Ладно, Хильдегерд, соберись, тебе нужны ответы.

– Твоя дочь мертва, её убили. Как видишь, не её одну. Тебе очень повезло, что ты встретила унтерштурмфюрера Лейбриха, никто другой не стал бы тебя слушать. – Хильдеберг говорил чётко, делая ударения на значимых словах. Женщина кивала и, кажется, даже пыталась понять, что он говорит. – Мне нужно знать, где ты живёшь, где и когда ты видела дочь в последний раз, куда она выходила из дома.

– Две недели назад, пятого числа, она пошла за продуктами в магазин и не вернулась. – Женщина всхлипнула, но заплакать не решилась. – Там идти-то всего минут пятнадцать, совсем близко. Она ведь не первый раз… как я могла отпустить её одну?

– Где ты живёшь? – Хильдеберг нахмурился, – покажешь тот магазин?

– Да, да. Пятнадцатый район рядом со старыми мясными складами, – женщина нервно теребила край платка, – наш дом совсем рядом с консервным заводом, по утрам и ночью слышны гудки. Я могу проводить вас.

– Знаю я этот район, – Хильдеберг едва не выругался. – Ладно. Завтра в двенадцать часов дня жди меня у ворот Управления.

– Хорошо. – Женщина опустила голову. Кажется, она всё-таки справилась. – Прошу вас, найдите того ублюдка, который сделал это с Анной.

Хильдеберг кивнул и нажал кнопку вызова охраны – такие были почти в каждом помещении. Когда вошёл охранник, он приказал ему сопроводить женщину до выхода. Это не просто кое-что, это уже очень даже что-то.

– Бывал там? – Отто накрыл тело девочки и повернулся к Хильдебергу. – Не самый плохой район, заводской, но достаточно чистый.

– В том-то всё и дело. Мутаций там нет, но люди живут бедные. Я был там несколько раз. – Хильдеберг едва удержал рвавшееся наружу ругательство. – Есть там один парень. Он отыскивает смазливых парней и девчонок, крадёт их и продаёт аристократам-заказчикам. Полиция, наверное, на него и подумала, потому и искать не стала. А вот я, пожалуй, его навещу. Одна только проблема – меня там уже знают.

– Тогда возьми с собой Дерека, его они видеть не могли, – Отто постарался, чтобы голос его звучал равнодушно. Дэнелю надо чем-то заняться, пока не вернётся Харальд. Дело, конечно, не самое приятное, но не опасней прошлого. – Кстати, Хильдеберг, я же тебя не за этим просил зайти. Мне, кажется, удалось кое-что выяснить о личности убийцы. Вот, посмотри.

Отто подошёл к компьютеру и вывел на экран изображения всех жертв, потом убрал изображения самих девочек, оставив только схему разрезов, развернул на плоскости. Рисунки – растительные, геометрические или просто переплетение линий. Все разные, не похожие и ни в чём друг друга не повторяющие.

– Кто-то использовал тело человека вместо холста и нож вместо кисти. Мы имеем дело с творческой личностью, эстетом. – Отто вздохнул. Сомнительное искусство, хотя талант у него был. – Боюсь, он аристократ, и, по крайней мере, не обычный садист.