Екатерина Соллъх - Пробуждение Башни. Том 2

– Да, очень старался. – Гйоль говорил тихо, нервно покусывая губы. – Как будто от этого зависела его жизнь.

В глазах химеры мелькнуло странное выражение – облегчение, боль и радость. Чем упорней он старался убить его, тем важнее он для него – странная, вывернутая логика.

– Это жестоко. Так жестоко. – Гйоль закрыл глаза и коснулся руки Харальда. Даже через кожаные перчатки он почувствовал, какие у химеры холодные пальцы. – Это был Глейпнир.

Гринхильда улыбнулась и поднесла чашку с чаем к губам. Рейнер фон Гедерберг, сидевший напротив неё, казался уставшим и напряжённым, а стоявший у него за спиной Нейхардт фон Кальтштейн – бесстрастным, как всегда. Она ждала их с того самого момента, как вернулась домой. Гринхильда позволила себе проспать всего два часа, она ведь должна была встретить гостей полностью одетой и готовой к беседе

– Я благодарен вам за информацию, фройлен Рейденберг. – Рейнер склонил голову в вежливом поклоне. Разумеется, она ответила тем же – это ведь моя работа. – Вы не возвращались после произошедшего в храме?

– Нет, но встречалась с одной женщиной из секты. Она сказала мне, что лидеры весьма встревожены проникновением чужаков. – Гринхильда разгладила ладонью складки на юбке. Старая женщина, её родственница, настолько дальняя, что некоторая нечистота её генов не заботила отца, пришла час назад, она была сильно взволнована и говорила очень быстро, без пауз. – Насколько я поняла из её слов, Истинный Путь решил действовать. Боюсь, у вас больше нет времени – оно закончилось.

– Вы уверены в словах этой женщины? – Голос спокойный и ровный, даже без вопросительной интонации. Гринхильда подумала, что это должно пугать, но ей было интересно, действительно ли у него нет никаких чувств, или его безразличие – хорошая, давно сросшаяся с лицом маска.

– Она моя дальняя родственница, так что не станет лгать, кроме того она крайне болтлива, но при этом не обладает ни фантазией, ни хитростью, ни сколько-нибудь значимыми умственными способностями. – Гринхильда позволила себе лёгкую улыбку как знак её отношения к этой женщине.

– Вы так пренебрежительно отзываетесь о своей родственнице. У неё ведь не достаточно чистые гены, верно? – Нейхардт слегка изогнул бровь. Гринхильда сжала ткань юбки, как он мог так её оскорбить? Она – лицемерка? Неужели это действительно так выглядело?

– Я говорю это не потому, что её генотип слабее моего. Вы забываетесь, оберштурмбанфюрер! – Гринхильда расслабила пальцы, позволяя ткани расправиться. Она и сама понимала, что это прозвучало слишком дерзко, слишком грубо и слишком не так, как ей бы хотелось. Этому человеку всё-таки удалось вывести её из равновесия. Она злилась на себя больше, чем на него – надменная лицемерка, привыкшая гордиться своим происхождением и ещё больше – своим умом. А ведь нужную информацию она получила как раз от глупой и наивной простушки.

– Достаточно. Значит, вы доверяете своему информатору? Это хорошо. – Рейнер сцепил пальцы в замок и упёрся локтями в колени. Нейхардт был груб, но фройлен прореагировала слишком бурно, на неё это не похоже – так легко поддаваться на провокации.

– Если, конечно, эту женщину не послали к вам намеренно, – Нейхардт словно не заметил выпада Гринхильды, – Хотя сейчас это уже не так важно. Секта решила, наконец, перейти к более активным действиям, время тайных игр прошло. Или вернее, пока отходит на второй план. От вас требовали каких-либо действий, фройлен?

– Нет, она просто сказала мне, что в храме очень неспокойно, младших послушников распустили по домам, приказали сидеть тихо и ничего не предпринимать. – Гринхильда заставила себя говорить спокойно – если он проглотил её высокомерие, то и ей придётся сделать вид, что ничего не произошло. Какой же дурой она выставила себя перед ним! Почему это её так волнует, да какое ей дело до того, что он подумает о ней? Какое ей дело до него?

– Отлично, значит, вам стоит оставаться здесь. Вы должны сохранить свою жизнь, свободу и, желательно, положение в секте при любом исходе. – Рейнер встал и повернулся к Нейхардту. Всего один взгляд – они отпустили тех, кто им ещё понадобится, это резерв, значит – только первый ход. – Я благодарен вам за информацию, надеюсь на дальнейшее сотрудничество.

– Конечно, я продолжу работать на вас, бригаденфюрер. – Гринхильда вышла из комнаты вслед за Рейнером и Нейхардтом – как примерная хозяйка она должна была проводить гостей до дверей. – Надеюсь, у вас больше не осталось вопросов, и вы, наконец, признаете меня невиновной? – это было сказано уже для дворецкого.

Гринхильда не стала выходить из дома – погода испортилась, а женщинам её положения не рекомендовалось находиться вне помещений во время сильного ветра или осадков – они должны были хранить чистоту генов для будущих поколений. Как же это глупо – она ведь не собиралась выходить замуж и рожать детей. Когда за спиной дворецкого закрылась дверь, Гринхильда, наконец, смогла позволить себе вернуться в библиотеку и без сил рухнуть в кресло. С тех пор, как она впервые увидела Нейхардта Кальтштейна, её не переставая мучил вопрос – почему ей так хочется разгадать его, почему она ждёт именно его одобрения? Сейчас ей казалось, она почти нашла ответ, и этот ответ ей не нравился, ведь он делал её слабой, глупой и уязвимой.

Нейхардт придержал дверцу машины, пропуская Рейнера. Он не ожидал такой сильной реакции на свои слова, более того – он ждал, что она сумеет достойно ему ответить. Кажется, сегодня они оба вышли за границы дозволенного в той игре, которую вели с первой встречи. Это было проявление слабости или просто последствия переутомления? Нейхардт прекрасно видел, что фройлен почти не спала, собирая и анализируя информацию, и ожидая их приезда. Игра? Почему они вообще это начали? Она – агент Гедерберга, он должен быть в ней уверен, а такое поведение провоцирует её показать свою силу и слабость. Вполне подходящее объяснение, вот только ему не хотелось заходить так далеко. Не хотелось? С каких пор его желания стали хоть что-то значить?

С тех пор, как он встретил эту женщину. Это не более чем игра, она – всего лишь ещё один инструмент Империи, которой он предан.

– Что скажешь, Нейхардт? – Голос Гедерберга разорвал тишину, обрывая мысли. Своё мнение, правила придуманные для другого.

– Она права. Не важно, было ли появление её родственницы ловушкой или нет, время действительно вышло – они перейдут к активным действиям. – Нейхардт перевёл взгляд на Гедерберга. Напряжённый, но внешне спокойный, сосредоточенный, скорее всего, думает, что делать дальше. – Нам надо немедленно возвращаться в Управление и готовиться к обороне. В первую очередь – собрать подконтрольных Башне химер.