Сергей Глазков - Не будите спящую собаку. Книга вторая

Ревве неприятно слышать то, что говорит Никифоров.

– Почему?

– Потому что ты – первоклассный мент, а все остальное – ерунда. Мелочи. Поэтому я закрываю глаза на все твои художества. Для меня главное: посадить преступника. А как ты это делаешь – никого не касается.

– Так это вы сказали Мультику? – Спрашивает Любушкин.

Никифоров видит, что Ревва и Любушкин не боятся его и не верят ему. Он вздыхает и решает действовать по-другому.

– Ребята, у меня есть свои стукачи и среди бандитов, которых я использую для достижения своих целей. Откровенно говоря, если нужно будет посадить крупную рыбу, я пойду буду целоваться с самим дьяволом. Но в случае с Пашей Петровой, мне этой помощи не нужно.

– Тогда кто предупредил бандюков?

– А вот это мы с вами должны выяснить. О папке, кроме меня знал…

Ревва на некоторое время задумывается, а потом сообщает:

– …Бражник.

– Правильно, – кивает Никифоров, – А потом позвонил мне.

– Вот, трутень! – Возмущается Любушкин, – Я бы никогда на него не подумал. А всегда прибеднялся, зараза.

– Его нужно брать, – делает вывод Ревва.

– Не торопитесь, – советует Никифоров, – Сначала надо его хорошенько проверить. Проследить. Выявить связи, а уж потом брать и трясти.

– У меня есть идея, – предлагает Любушкин.

– Поделитесь ею с майором, – говорит Никифоров, – Меня сейчас занимает больше другой вопрос. Как забрать папку? И чем быстрее, тем лучше.

54

Паша, Саша и Аркаша выходят из подъезда.

– Спасибо, мальчики. Если бы не вы, меня бы уже не стало.

– На всё воля Господа, – говорит Аркаша, – Значит, ещё не время к праотцам отправляться, Паша. Значит, ты ещё не всё на этом свете успела сделать.

– Наверное, вы правы, Аркадий. Для того, чтобы что-то сделать, нужно иметь мужество, а его у меня нет. Я слабая беззащитная женщина, – сознается Паша.

– Мне бы вашу слабость и беззащитность! – Хмыкает Аркаша, – Это вы прибедняетесь, Паша, Павла, Павлина.

– Ничего подобного. Я очень переживаю и сильно боюсь всего, что происходит.

– Это говорит о том, что вы нормальный человек. Вам нужно сделать правильные выводы из всего, и вам станет легче.

– Спасибо за утешение, Аркадий, – благодарит Паша, – Я всегда была уверена, что вы настоящий друг.

– Только не все об этом знают.

– Я знаю, – сообщает Саша.

– Не о тебе речь, Саша, – объясняет Аркаша, – Ты – не все.

Паша топчется на месте, потом вздыхает и улыбается:

– Извините меня, но нам пора расстаться. Во-первых, опасно находиться со мной рядом, а во-вторых, я должна уехать.

– Куда? – Спрашивает Саша.

– На работу, потом к Вере Ильиничне. А вечером к маме на дачу – я ей обещала.

– Кто такая эта Вера Ильинична? – Интересуется Аркаша, – я её знаю?

– Нет, – улыбается Паша, – это она меня спасла вчера вечером от бандитов.

– Смелая женщина, – говорит Аркаша, – нужно будет с ней познакомиться.

– До свидания, Паша, – успокаивает её Саша, – Спасибо за повязку. Если бы не вы, я бы истёк кровью.

– Если бы не я, – произносит Паша, – вы не получили бы эту рану. Завтра не забудьте поменять повязку, иначе рана загноится.

– Да чего там! – Машет рукой Саша, – На мне всё заживает, как на собаке.

– С этим шутить не нужно, – серьезно предупреждает Паша, – Аркадий, проследите, чтоб он всё сделал, как я сказала.

– Прослежу, – обещает Аркаша, – А дача мамы где?

– В Комарово.

– Может, и мы с вами? – Предлагает Аркаша, – Охранниками?

– Со мной опасно, – говорит Паша, – Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось.

– Мы бы помогли вам, Паша, если что случится. Я кричать громко могу: «Помогите! Спасите!», а Саша на ножи красиво прыгать умеет. Вы сами в этом убедились.

– Нет, мальчики. Мне «Александры Матросовы» не нужны. Всё. Будем прощаться.

Паша протягивает руку Саше. Тот с радостью хватает её и трясёт.

– До свидания, Паша!

Далее Паша за руку попрощается с Аркашей.

– Счастливой дороги, Павла.

55

В дежурную часть входят Любушкин и Ревва. Бражник дремлет за столом. Любушкин обходит Бражника и становится за спиной.

– Рота, подъём!

Бражник спокойно открывает глаза и достаёт из ушей ватные тампоны.

– Зря стараешься, я вас засёк ещё на подходе. Вы же по крыльцу, как лошади проскакали, а уже здесь на цыпочки перешли.

– Тебе бы акустиком на подводной лодке служить, а не в полиции.

– Здесь тоже неплохо кормят. А за хороший слух двойную пайку дают.

– Это верно, Бражник.

– Всё. Я понял, – вздыхает дежурный, – Больше спать вы мне не дадите. Докладываю. ЧП на улице Чехова, 45. Самоубийца неудачно с крыши спрыгнул.

– Труп? – Спрашивает Ревва.

– Нет, – отрицательно вертит головой Бражник, – Повесился.

– Не понял.

– Хотел, наверное, разбиться, – объясняет дежурный, – А у него не получилось. На штыре завис. Пиджаком зацепился.

Любушкин смеется:

– Так он живой?

– Живой, между вторым и третьим этажом болтается.

– Если живой, пусть тогда службу спасения вызывает, – говорит Ревва, – Нам некогда.

– Я тоже сначала так подумал, – произносит Бражник, – но вспомнил, что это возле дома Паши Петровой происходит. Свидетельницей нашей. Может, это с ней связано.

– Бражник, а если возле её дома землетрясение произойдет, – вздыхает Любушкин, понимая, что Ревва сейчас пошлет его на место происшествия, – ты тоже посчитать, что она в этом виновата?

– Эта Паша – ходячая цунами, – поворачивается к нему Бражник, – С ней все может произойти. Она несчастья, как магнит притягивает. В общем, я вам передал, а вы, как хотите. Можете не ехать.

Ревва смотрит на Любушкина:

– Люба, Бражник прав. Ты поезжай, посмотри на этого летуна, а я к криминалистам наведаюсь.

Любушкин вздыхает:

– Хорошо.

– И сразу позвонишь. Я тебя здесь подожду, а после поедем на работу к Петровой за папкой.

– За какой папкой? – Спрашивает Любушкин, не врубаясь, что Ревва специально забрасывает информацию Бражнику.

– За той, которую ей Емельянов передал.

– Понял, – доходит до Любушкина.

Любушкин открывает дверь и выбегает на улицу. Ревва идёт на второй этаж к криминалистам. Бражник встаёт, обувается и выходит на улицу.

56

Эксперт Пятигорский возится за столом с химикатами, колбами и стекляшками, заглядывая в окуляр микроскопа. Ревва входит в кабинет криминалистики.

– Чем порадуешь, Мерлин?

Пятигорский роется в столе и передает Ревве маленький листок.

– Вот, майор. Всё, как просили. Быстро и, главное раньше срока. Ночь отсюда не выходил.

– Я думал, что вы дома.

– Не могу же спать, когда все на работе. Я не рыжий.

Ревва забирает бумаги, подходит к окну и открывает створку.

– Это я потом почитаю. Что скажешь на словах?

– А на словах, как вы выражаетесь, добавлю. Все трое клиентов проходят по нашей картотеке. Фамилии прочитаете в документиках, которые я вам передал. Все в своё время отбывали уголовные наказания в колониях нашей всепрощающей Родины.