В. Шевченко - Напряги извилины. 4 квартал

– Микроавтобус дежурной части, для первых лиц полиции! – весело, в унисон Полковнику воскликнул словоохотливый водитель, метр с кепкой, завидев оперативно-следственную группу.

– В наше время колесами полиции был зеленый «уазик», вон стоит, во дворе, – с грустью сказал Полковник, показывая рукой, и продолжил: – С ним экипаж машины боевой делил трудности и лишения полицейской службы дни и ночи. Он мерз зимой, буксовал на размытой дороге весной, но всегда выручал, справлялся с обязанностями. В путь! – приказал Полковник, умостившись на переднем командирском сиденье.

– А что такое кража? – задала вопрос я.

Но осекшись, Полковник переменил тему и неожиданно спросил:

– А вы любите шопинг?

– Странно, какая женщина не любит ходить по распродажам? Шопинг – это жизнь любой женщины! – удивилась я.

– И потратить часы в торговом центре на поиск 1000 и одной мелочи, не правда ли? – подхватил эксперт эстафету рассказа у Полковника.

– Ведь мелочь, а приятно! А потом торговый центр – людное место, куда все ходят за покупками, и кого там только ни встретишь: и знакомые, и политики, и звезды кино и шоу-бизнеса… – согласилась я с экспертом как журналист желтой прессы.

– И быть в ярости, если муж не сможет уделить жене какую-то пару часов на шопинг или у жены украдут женскую сумочку. Будьте бдительны! – предостерег Полковник.

– Что ж, теперь будем! – подыграла я как потенциальная потерпевшая.

– Представьте себе! Место преступления – это как магазин 1000 мелочей, где полиция как покупатель порой часами ищет важные мелочи, только оставленные преступником. Иногда следы преступления сразу бросаются в глаза, но мелочи можно отыскать лишь с помощью специальных навыков и специальных приборов.

– Затем найденные на месте преступления предметы сдаются в бюро экспертиз, как в бюро находок, – образно добавил эксперт.

– А на месте преступления каждый полицейский тоже на своем месте, но следователь – главный режиссер! – активно включился в разговор следователь Макс.

– Тогда на месте кражи преступники, взломав входную дверь, проникли в квартиру и похитили: магнитофон «Грюндиг», магнитофонные кассеты, хрусталь, продукты и т. д., а протоколировал все следователь Копылов.

– Странно! Всего лишь кража хрусталя, а выезжает целый Полковник, – откровенно удивилась я.

– Полковник уважает закон, и для него незначительных преступлений не бывает, – многозначительно развел руками Козлов.

– В наше время хрусталь – это было круто! – сделал примечание Полковник. «На холодильнике обнаружили отпечаток большого пальца руки, но он непригоден для идентификации, смазанный!» – диктовал следователю эксперт-криминалист Зайцев.

«Ничего не вижу, ничего не знаю! В общем, свидетелей, как всегда, нет!» – бодро доложил участковый Рогов. Записывайте, участковые – это люди, которые работают «на земле». Они разбирают жалобы на шумных соседей, наркоманов и бомжей, обосновавшихся в подъездах, и прочее. Поэтому они и обходят квартиры в поисках очевидцев преступления, – пояснил Полковник и продолжил: – «Странно, – удивленно сказал я ему, – улица-то людная, а свидетелей нет. Но в любом случае готовьтесь к повышению квалификации по опросу среди жителей с оценкой работы участковых, вы представлены к очередному званию».

– Итак, обычный холодный вечер октября. Обычная типичная кража в обычном доме. Обычная трехкомнатная квартира. Обычная семья потерпевших, живущих обычной жизнью в самом обычном городе, самые обычные люди, самая обычная ситуация. Это я поняла и записала, что дальше? – в тон Полковнику подвела черту я.

– Что может перевернуть обычную жизнь обычной семьи с ног на голову? – вновь задал неожиданный вопрос Полковник.

– Финансовый кризис, наводнение, землетрясение, супружеская измена… – не растерялась я.

– И не только! Обычное течение жизни семьи нарушает и преступление. Вот тут-то все и начинается. И обычные городские жители, и обычные полицейские, оказавшись в мире, где все перевернуто с ног на голову, сразу же задают один и тот же вопрос: что не так?Именно так и спросили мы хозяев, оказавшись на месте происшествия.

«Сразу, как вошла, почувствовала, что-то не так. В квартире все вверх дном, все как попало, дверь в квартиру взломана. Что это было? Кто перевернул все вверх дном?» – вопрошала в глубоком недоумении хозяйка квартиры.

– Неужели воры за короткий срок своего пребывания умудряются перевернуть все в доме с ног на голову? – удивилась я.

– Так и в карьере, и в личной жизни порой все складывается не так, как хотелось бы, – философски продолжал Полковник.

«Все смешалось в доме. Дом вверх дном. Так и в жизни, все пойдет кувырком. Полная неразбериха во всем: и в делах, и в личной жизни!» – расстраивалась хозяйка.

«Без паники, для этого я здесь! Приведу в порядок весь хаос», – бодро успокоил тогда растерянную хозяйку квартиры новый сыщик Правосудов.

– 1, 2, 3, 4, 5, он идет искать! – с иронией поддержал опер Козлов.

– Сыщик перевернет город вверх тормашками, чтобы найти виновного в краже. Вот почему говорят, что ищейка роется в грязном белье, – догадалась я.

– А в это время сыщик Правосудов на месте происшествия, как на сцене, бегло и артистично окидывал взглядом комнату за комнатой обычной трехкомнатной квартиры, где все вещи были вверх дном, и беспристрастно, как киноглаз, фиксировал малейшие нюансы, но при этом не давая никакой субъективной оценки, – иронично язвил далее опер Козлов.

– И вдруг! Сыщик застыл в изумлении. Под старинными настенными часами с боем, на тахте красного цвета сидела молодая фигуристая дочь хозяйки, 90х60х90, с изумрудными глазами, и изумленно смотрела прямо на него.

«О боже! Как же ты красива!» – отметил наметанный глаз сыщика.

«Ну что, влюбился?» – иронизировал тогда опер Козлов. Можно сколько угодно говорить о преследовании и расследовании, но ни одна история не живет без любви, – продолжал Полковник рассказ.

– Любовь с первого взгляда поразила меня. Хорошая девчонка. Плохая девчонка. Святая. Грешница. Кто она? Все равно! Я полюбил. Я был на волне любви. Но тогда, в свои 24, я еще ничего не знал о сексе. Да-да, я не оговорился, – виновато оправдывался сыщик Правосудов.

– Правда?! – удивилась я.

– Тогда, в наше время, кроме работы за идею во имя Родины, таких, как мы, ничего не интересовало! – грусти не тая, поддержал сыщика Полковник.

– Но каково быть сердцу! Случилось то, чего не случалось раньше: на пути встали чувства. Чувства, которые не позволяли забыть о ней ни на секунду! Видеть снова хочу… – словами песни артистично пропел Правосудов.

– Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь, – понимающе заметила я.