В. Шевченко - Напряги извилины. 4 квартал

– Угораздило же влюбиться не в том месте и не в то время! – язвил опер Козлов.

– «Но не она ли является разгадкой кражи?» – подумал тогда я, – сказал Правосудов.

– И это оказалось правдой. На стрелке наркош реальный пацан Вован, забивая косяк, обронил фразу: «Звонил богатой невесте, вся хата в хрустале!» – подхватил далее Полковник.

– Тяжело невесте иметь дело с женихом-уголовником, – согласилась я, как женщина.

– Но, обронив эту фразу на стрелке наркоманов, тем самым Вован стал невольным наводчиком кражи.

«Надо сделать важный звонок!» – тут же сообразил неоднократно судимый вор по прозвищу Зверь, нюхом учуяв крупное дело. И нажав повтор телефона, рецидивист мгновенно запомнил заветный телефончик богатой невесты. А узнав номер богатой невесты, это обстоятельство опытный вор тщательно скрыл от братков. А дальше, как из жизни замечательных животных, Зверь вышел на охоту! – образно сравнил Полковник.

– А собака тогда животный след на месте преступления не взяла, – с сожалением констатировала кинолог.

– Вот как раз с собаки и началась детективная история про усатых и хвостатых, – поддержал дух кинолога Полковник.

– В мире животных с Полковником! – весело язвил опер Козлов, видимо, тоже вспоминая ту историю.

– Вы слышали, чтобы животные разговаривали? – неожиданно задал Полковник вопрос.

– Животные? Какие? – удивилась я уже в который раз неожиданной перемене разговора.

– Разнообразные: домашние, дикие, опасные, пушистые, гладкошерстные…

– Я держу кошек, но никогда не слышала. Они веками живут рядом с людьми. Казалось бы, что в них удивительного.

– А у нас не заводят собак и кошек, а покупают себе роботов, – послышалось, то ли показалось мне, то ли внутренний голос, но все в машине тоже переглянулись.

– Ох, и удивился же я, когда узнал, что животные эти умеют разговаривать по-человечески, – язвил опер Козлов.

– Сейчас услышите историю из жизни говорящих животных. Записывайте. В служебном кабинете оперов дым стоял коромыслом. Сыщики устроили консилиум, оживленно обсуждая обстоятельства кражи и выдвигая самые разные версии случившегося, – продолжал Полковник.

– Здесь курят? А как же борьба с курением? Ведь все болезни развиваются у курильщиков быстрее, чем у людей без этой пагубной привычки, – откровенно удивилась я, помешивая горячий чай из общего термоса.

– Нам дым отечества… – не растерялся опер Козлов.

– Предлагаю трубку мира, – миролюбиво предложила я в ответ.

– «Такс-такс-такс. Что тут у нас?» – как обычно спросил Полковник, заходя в кабинет оперов, – сказал Козлов, копируя Полковника.

– «Удивительное сходство фамилий коллег, которые, как тучи перед грозой, сгустились на месте этой кражи», – обратил тогда внимание элегантный, как рояль, сыщик Правосудов, – продолжил рассказ Полковник.

– Это не имеет никакого значения! Участники места происшествия, у которых нет ничего общего, кроме животных фамилий, а фамилии не связаны причинно-следственнойсвязью, – засомневался сразу же старший опер Козлов, разводя руками.

– Сходство фамилий! Это вам не кот в мешке… а шанс узнать ту самую правду! – вежливо настаивал с безупречными манерами Правосудов.

– Но каким образом вы узнаете правду? – заинтересовалась я.

– Такой же вопрос задал тогда и Полковник. Кража сгустила, как тучи, вместе людей с животными фамилиями,братьев меньших, – начал лично пояснять Правосудов, – судите сами. Господа животные:

Медведева – потерпевшая;

Бычков – дежурный, принявший сообщение о преступлении;

Копылов – следователь, ведущий следствие на месте кражи;

Рогов – участковый, производивший поквартирный обход;

Зайцев – эксперт-криминалист;

Козлов – руководитель группы по раскрытию краж. Все как в сказке о волке, козе и семерых ее козлятах.

– Кто не знает эту сказку! – согласилась я весело, намекая на фамилию опера Козлова.

– Только на новый лад! – сравнил Полковник. – Все дети любят слушать и смотреть сказки.

– А Полковник любит их рассказывать. Не шутите с Козловым! – неожиданно остро отреагировал на шутку опер Козлов.

– И правда, живой уголок! – согласилась я и лучше бы промолчала.

– А, репортерша желтой прессы, обожающая всюду совать нос, находит себе занятие по душе. Помолчали бы! – едко, но метко в пылу полемики рыкнул на меня опер Козлов.

– А то что? Начнете строить козни, девушки не промах! – не растерявшись, парировала я.

– Козлов, ну будь человеком! – пристыдил его Полковник.

«Оказывается, фамилия Козлов – его больное место. Полковник свел воедино два противоположных образа, а их отношения иногда становятся напряженными. Порой они, возможно, даже не разговаривают, но им приходится работать вместе. Смогут ли они оставить в стороне свои различия с тем, чтобы сосредоточиться исключительно на командном успехе? Однако черная кошка, пробежавшая между сыщиками, оборачивалась захватывающим произведением с непредсказуемыми поворотами сюжета – люди и звери», – отметила я в блокноте для колонки уголовной хроники.

– Да, тогда еще на место кражи выезжала звериный телерепортер Варя, – иронично напомнил опер Козлов.

– Итак, кража сгустила людей с животными фамилиями, ну и что? – спросила, не понимая, я.

– «Следовательно, если в одном месте оказались люди с животными фамилиями, то один из воров, совершивших кражу в этом месте, тоже имеет фамилию, связанную с животным миром», – предположил тогда сыщик Правосудов, – продолжил историю Полковник.

– Не верю! Животным здесь не место! И хотя, по странному стечению обстоятельств, по гороскопу вы Лев, царь зверей, но ничего львиного в вас нет, – злился тогда опер Козлов.

– А львиное сердце? – отшутился сыщик Правосудов.

– Сердце как у всякого человека! В вашем животном выводе нет главного – причинно-следственной связи, это заметила даже журналист, а сыщики не могут основывать версии на случайных совпадениях. Вдумайтесь, наши знакомые-животные устроили собрание. Цирк, да и только! А Полковник, как в лесу, наблюдает за животным миром, – ироничным смехом рассмеялся язвительный опер Козлов, рисуя яркую картинку. – Но современному оперу Козлову некогда распыляться на суеверия…

– А какой вкусный в цирке молочный коктейль! – подыграла я, но это не помогло, а только раззадорило.

– За козла ответишь! – вновь начал свирепеть Козлов с показушной козой. – Смотрите, кто заговорил. Звериный репортер! Вам право голоса никто не давал. Не будите во мне зверя!

– Ничего личного! Говорить имеет право каждый! – напомнила я Козлову о правах.

– Когда Козлов не в духе, лучше держаться от него подальш-ш-е… Узнаете, что называется, «на собственной шкуре». Люди и звери, надо же. Добрый вечер, животные! – даже теперь, по истечении времени, все никак не мог успокоиться раздосадованный опер Козлов.