Сергей Глазков - Случайный свидетель Паша Петрова. Ироничный детектив

– Мне это не грозит, Ревва. За такую еду приходится много платить, – парирует журналист.

– Мне ты не платишь.

– Не все берут борзыми щенками. Некоторые званиям и повышением по службе.

– Не наглей, Егоркин, – без обиды произносит Ревва, – я не подхожу ни под одну твою формулировку.

– Это долгий спор, Ревва, – соглашается журналист, – мы его продолжим на досуге, в другой обстановке. За шашлыками.

– Ты меня не купишь своими вонючими кусками мяса.

– Зря ты так, Ревва. Те, что ты приготовил на свой день рождения, были замечательными.

Они подходят к джипу. Егоркин заглядывает в салон.

– Рассказывай, что произошло? Двойное убийство? Свидетели есть?

Ревва безразлично следит за действиями своего знакомого.

– Чего молчишь? – поворачивается к нему журналист.

– Мне нечего тебе сказать, – отвечает Ревва.

Егоркин смотрит в глаза другу.

– Я же все-равно всё узнаю рано или поздно.

– Леша, в данном случае, лучше – поздно.

– Значит, сегодня ты мне не друг?

– Угадал.

Егоркин вздыхает.

– Можно, я хотя бы здесь всё рассмотрю?

– Этого я тебе запретить не могу. Смотри, сколько тебе заблагорассудится, но… не торопись фотографировать.

– Ты не прав…

Ревва по-дружески берет Егоркина под локоть:

– Тогда попридержи их до поры до времени.

Журналист кивает. Ревва разворачивается и идёт к УАЗику. Быстро запрыгивает на переднее сидение. Поворачивается к Петайкину.

– Поехали.

УАЗ сразу трогается с места. В другом конце квартала, не включая свет, за ними, крадучись, двигаются серенькие «Жигули».

15

Они едут молча. Ревва сосредоточенно смотрит на дорогу, будто она занимает его больше, чем-то, что произошло. Женщины, отодвинувшись от решётки, которая отделяет их от преступников, искоса поглядывают то на Сарычева и Кузьмича, то на Ревву и Петайкина.

УАЗик тормозит на красный свет светофора. Следивший за ними, серый «Жигулёнок» на полном ходу проскакивает перекрёсток.

Проехав несколько кварталов молча, Ревва, разворачивается и смотрит на Сарычева и Кузьмича, которые прикованы наручниками к бортам машины. И хоть они находятся в отсеке, отделённом от салона густой решёткой, они замечают его горящие ненавистью глаза. Даже женщины: Паша и Капустина вжимаются в сидения.

– Я не знаю, кто вы. Смерть Емельянова для меня – значит столько, сколько для обыкновенного человека значит смерть соседа. А вот за смерть Середы вам придётся ответить. Ответить по полной. И не по закону, который, что дышло, а по совести. Я вам это обещаю.

Он больше не поворачивается и ничего не говорит.

У следующего перекрёстка УАЗик снова останавливается на красный свет. Петайкин, подняв глаза на светофор, не сразу замечает несущийся лоб в лоб «Жигулёнок».

– Ух, ты чёрт! Куда он прётся?

Петайкин пытается сдать назад. Ревва понимает, что столкновения не избежать, быстро выпрыгивает. Из летящего серого «Жигуленка», вываливается Сахновский. Покувыркавшись несколько метров, он вскакивает на ноги. А неуправляемая машина на полном ходу врезается в полицейский УАЗ. Сахновский, остановившись посередине перекрёстка, бросает в УАЗик гранату. Затем вторую. Ревва, падая, бьётся головой о бордюр, но успевает выхватить пистолет и выстрелить. Сахновский валится на мокрый асфальт.

Первая граната падает рядом с Пашей. Она подбирает ноги, потом в ужасе смотрит на гранату. Сворачивается калачиком на сидении, обхватив голову руками. Капустина хватает гранату и выбрасывает из машины.

Взрыв гремит в стороне от раскуроченных столкновением машин, выбив окна и осыпав Пашу осколками стекла. Капустина, вытолкнув наружу перепуганную Пашу, сама выпрыгивает из машины, свалившись на асфальт.

– Шевели булками! Хватит киснуть! Быстро!

Они быстро отползают от машины, зная, что обязательно будет ещё взрыв. Прячутся в кустах.

Взрыв гремит в стороне от раскуроченных столкновением машин, выбив окна и осыпав Пашу осколками стекла.

Вторая граната, влетев в разбитое окно, попадает в отсек, где сидят Сарычев и Кузьмич. Поскольку их руки прикованы к бортам машины, действовать они могут только ногами. Но, кроме, как отчаянно футболить гранату друг другу, они ничего другого делать не могут.

– Сахно мозгами поехал, падла!

Взрыв отрывает у УАЗика кусок крыши и заднюю дверь. Ревва на мгновение приходит в себя. Он видит, как подскакивает от взрыва УАЗик, и снова теряет сознание. Капустина выглядывает из кустов.

– Ужас, прости Господи!

Она поворачивается и смотрит на Пашу, которая, свернувшись калачиком, лежит на земле.

– Ой!… Что же это такое?… Зачем же такое?

Капустина качает головой и бросает взгляд на окружающую обстановку. Видит посередине дороги мертвого Сахновского. Замечает лежащего на газоне Ревву. Обращает внимание на горящий полицейский УАЗик.

В окнах близлежащих домов загораются огни. Проезжающие машины сворачивают на другие улицы, стараясь объехать опасный участок дороги. Капустина снова смотрит на дрожащую Пашу.

– Кажется, пронесло.

Но Паша не слышит её слов. Капустина встряхивает её.

– Очнись, девочка! Все уже кончилось!

Паша в ужасе трясет головой. Капустина, чтобы привести в чувство Пашу, отвешивает ей пощечину.

– Приходи в себя! Ты меня слышишь?

Паша безумными глазами смотрит на Капустину. Постепенно её взгляд становится осмысленным.

– Ну, что? Вернулась? Или до сих пор в потустороннем мире?

Паша облизывает губы, затем кивает.

– Надо выяснить, кто жив остался?

Паша снова кивает. Они поднимаются во весь рост и выходят из кустов. Держась за руки, направляются к Ревве.

– Проверь, жив ли он?

– Как проверить? – Спрашивает Паша.

– Пульс пощупай!

Паша снова кивает и присаживается на корточки рядом с Реввой.

– А я в машине посмотрю, – говорит Капустина.

Она идет к полицейскому УАЗику. Паша берет руку Реввы и проверяет пульс. Капустина обходит машину вокруг, качает головой. Затем тормозит старенький «Жигулёнок», который пытается быстро проскочить мимо. Капустина открывает дверь.

– Разворачивайся, едем на Кронверкский.

– Я занят… – отвечает водитель.

– Поговори мне тут. Видишь, что творится!

Она садится в машину, но дверь не закрывает.

– Паша, я вернусь за полицией. Надеюсь, они еще не уехали…

Паша кивает. Капустина захлопывает дверь.

– Гони!

«Жигуленок», скрипя тормозами, разворачивается и едет в обратную сторону.

Паша радуется, услышав, как у Реввы бьется пульс. Она кладет его голову себе на колени. Ревва приходит в себя, почувствовав, что на его лицо капает вода. Он открывает глаза и видит Пашу. Это её слёзы приводят его в чувство. Она сидит на газоне, на коленях держит его голову и плачет.