Бернард Задунайский - Рок-звезда для Андропова

Боб снова принял стойку и поклонился покойникам: – Господа! Я вас предупреждал со всем моим уважением. Надеюсь в следующий раз… Следующего раза не будет!

Толстяк с косичкой громко захлопал: – В кино такого не увидишь! Франц, откуда взялся этот ниндзя? Одолжи на месяц, а то турки совсем достали. Напрягают каждый день после намаза.

Романов похлопал тушу по плечу и вернул трубу, предварительно выпрямив одним рывком: – Возвращаю антиквариат с благодарностью. Этой вывеске лет сто – не меньше! Вашим гостям терапевт уже не поможет. Нужны трепанация и капремонт атрофированного мозга троглодитов. Лучше подбрось их поближе к народной тропе. В таком состоянии они никому ничего не расскажут!

Напарник вытирал руки салфеткой: – Нас такому не учили! Это Асихара? Дашь пару уроков на досуге?

Боб отмахнулся: – Сейчас в ходу комбинированный стиль на базе школы Дзёсиммон. За неделю занятий его не осилить. Лучше вози с собой «Калаш».

Онемевшие грузчики за пять минут разгрузили фургон и Франц мигом вырулил на шоссе: – Залётные янычары промышляют рэкетом в квартале второй год. Рипербан всегда крышевали местные боксёры, но ситуация выходит из-под контроля, а турки наглеют с каждым днём. Теперь их в районе целая колония. Шайка, которую ты успокоил, работала на Ибрагима.

Романов достал пачку салфеток: – Кто вам мешает нанять полицию или сколотить свой отряд? В крайнем случае, можно пригласить отпетых боевиков из «Красной Армии».

Фургончик петлял в портовой зоне среди старых пакгаузов и элеваторов, где в этот час хозяйничали контрабандисты. По эстакадам сновали электропогрузчики с поддонами алкоголя и сигарет. По всему периметру дежурили вооружённые охранники в форме частного агентства.

Франц свернул в открытые ворота к офисному зданию и заехал в подземный гараж: – Поднимемся в контору за новыми документами и освежим твой гардероб. Потом я доставлю тебя в отель.

В просторном бюро жокея дожидались гримёр и костюмер, которые поспешили обслужить клиента. Всего за четверть часа Романов превратился в обаятельного блондина с роскошными усами и бородкой той же масти. Элегантный серый костюм в полоску и очки в золотой оправе довершали образ скандинавского плейбоя, способного укрощать строптивых мисок табунами.

Документы Карлсона остались в сейфе, а из офиса вышел финский журналист Симпсон, представляющий молодёжный журнал левого толка. Франц сел за руль таксомотора с эмблемой слона, который обитал в гараже транспортной фирмы. Юркий «баварец» с плафоном выскочил из ворот и помчался по шоссе в центр города. На этот раз Бобу представили другой Гамбург – чинный немецкий город, где творили Гендель и Малер, провёл последние годы «железный канцлер» Отто фон Бисмарк.

Имя основоположника «второго рейха» красовалось на фронтоне отеля, куда Франц доставил гостя. Поездка обошлась журналисту в 10 марок.

Таксист вытащил багаж Боба и распрощался: – Мы скоро увидимся. Захочешь отдохнуть на эстакаде – звони! Я мигом прилечу, заодно и потренируемся.

Памятник архитектуры стиля «югенд», а по-русски «модерн» оберегал от неимущих земляков дородный швейцар. А судя по выправке, ветеран СС. Боб никогда не упускал случая проверить свой немецкий: – Augen rechts! Stillgestanden! Unterscharfuhrer!

Крепкий дедок вытянулся в струнку, выполняя команды «Равняйсь, смирно!» и почему-то доложил по-русски: – Гражданин капитан, унтер-офицер Гаус построил 2-й барак на вечернюю поверку лагеря!

Боб перешёл на английский: – Где служить изволили? Унтер упорно рапортовал на русском: – Дивизия «Мёртвая голова» под посёлком Прохоровка. Там наступил Гитлер капут! Потом помогал строить социализм в Норильлаге.

Жокей оценил юмор ветерана на английском: – Держаться до последнего! Вам в тыл вышли русские танки! Ни шагу назад за нами Берлин!

Швейцар улыбнулся: – Скорей бы уж! Ждём не дождёмся! Дед гостеприимно распахнул дверь на ширину плеч, за что получил 10 марок. В ответ раздалось: – Рад стараться, гражданин капитан! Мы вас ещё вчера ждали! Добро пожаловать в отель!

Унтер-офицера завербовали в СМЕРШе и направили перевоспитывать фашистов в норильский лагерь, где Гаус вступил в компартию. В 54-м на родине его передали немецким товарищам, которые перебросили эсэсовца в Гамбург. С тех пор дедушка верой и правдой служил «Штази». Фотографию Романова он нашёл в газете знакомств под заголовком «молодой инженер-механик».

Это послание означало – «специальный агент ПГУ». После смены старичок пересчитал улов, составивший 500 марок, и позвонил из телефона-автомата в соседнюю будку.

Ветеран привычно жаловался на железное здоровье: – Давление подскочило до 200-т! Ходил к врачу и мне назначили процедуры. Не хватает денег на лекарства.

Абонент вошёл в положение больного: – Пришлю тебе медсестру. Ты её знаешь. Она привезёт лекарства и новые рецепты. Жди! Рот фронт!

Дедок вышел из кабины повеселевшим и распрямлялся по ходу движения. Дальше ветеран проследовал почти прусским шагом. Выполнив поворот в движении «налево марш», он занял позицию у стойки бара «Элефант» – любимого заведения Штирлица в Берлине.

После показа культового сериала по телевидению ФРГ руководство «Штази» способствовало реконструкции культового кабачка в Гамбурге, где агенты обменивались информацией.

В углу зала экспонировался столик Штирлица, а чуть дальше – кресло пастора Шлага. Эсэсовец заказал баварского и шнапс, озадачив бармена вопросом: – Как там дела на Восточном фронте? Мы уже догнали русских под Берлином?

Отъявленный резидент «Штази» прошептал: – Штирлиц на допросе у Мюллера! Скоро и нам кранты! Пора вывозить Кэт!

Неудовлетворённая журналистка Габи подала шнапс: – Радистка Кэт вчера ушла с пехотным обер-лейтенантом! Шлюха! Пропустила сеанс связи!

Гаус расплатился с буфетчиком десяткой Романова, содержавшей указания агентуре прикрыть московского камрада. Унтер дописал сбоку своё мнение специальными чернилами: – К нам едет ревизор!

Общим кивком он поприветствовал собравшихся в баре агентов, которых тут сегодня наблюдалось числом не менее 20-ти. Отмечали день чекиста. Перед уходом дед поднял пару бокалов за Штирлица и партайгеноссе Бормана из НКВД. На улице Гаус столкнулся с панком при полном параде, которого обругал «фашистской сволочью», сбив с ног одним поставленным ударом.

Дедушка вытер руки, отправил в рот горсть мятных лепёшек и засеменил в поликлинику симулировать радикулит. По пути он достал из тайника тросточку со встроенным пневматическим пистолетом.