Елена Сперанская - Красный китайский сундучок. Детективный роман

– У меня к вам дело, – вставил тут же Петр, не дав слово сказать участковому милиционеру.

– Говори, что случилось? – немедленно спросил следователь Кирьянов, переложив папку в портфель, куда он заносил все показания свидетелей.

– У нашей студентки Музучилища пропал контрабас. Она оставила его в кабинете, а внутри еще лежали ноты. На другой день пришла, а контрабас исчез. Я учусь с ней в вечерней школе в десятом классе. Вот она просила меня помочь ей найти музыкальный инструмент… – рассказал Петр историю, выдуманную его одноклассницей.

– Хорошо, говорите адрес, – следователь достал блокнот и карандаш в ожидании, что ему продиктуют нужную информацию для дальнейшего расследования.

– Нет, лучше мне сходить с вами в училище. Мы посмотрим, кто мог взять такую махину домой. Наверняка тот вор уже вернулся и где-то репетирует, готовится к сдаче вступительных экзаменов в консерваторию, – посоветовал Петр глубокомысленно.

– Ладно, пойдем сейчас, посмотрим, о чем ты говоришь. Идешь? – спросил оперативник.

– Иду, – быстро сообразил Петр, что ответить.

Они доехали до трехэтажного здания, где располагалось музыкальное и хореографическое училище, на милицейской машине.

– Знаешь фамилию студентки, то есть одноклассницы, чтобы в библиотеке узнать, какие ноты записаны у нее в формуляре? – спросил следователь, выработав стратегию поиска дорогостоящего и тяжелого музыкального скрипичного образца искусства.

– Да, Вета Алексеева, – изрек Петр.

Они вдвоем зашли в библиотеку, которая находилась на первом этаже в левом крыле здания. Библиотекарь – Галина Максимовна, белокурая, в строгом костюме женщина – нашла формуляр пострадавшей, когда следователь предъявил ей свое удостоверение. Она записала на листочке задолженности студентки Алексеевой, отдала шпаргалку следователю Кирьянову, чтобы тот помог восстановить справедливость. Вдвоем с Петром они поднялись на второй этаж, прошлись по классам в поисках пропажи. Репетиции струнников проходили согласно расписанию занятий. Обнаружить пропавший контрабас оказалось делом пяти минут. В одном из классов шло занятие сводного оркестра для подготовки к сдаче выпускного экзамена. Заглянув в один из классов, они заметили в руках музыканта банальный, пропавший, темно-коричневый, блестящий контрабас.

– Разрешите мне взглянуть на библиотечный номер его партитуры? – следователь предложил руководителю.

Оркестр прекратил исполнять мелодию Брамса.

– Да, конечно, можете пройти к нам на занятие, – согласился молодой дирижер, сидя около пианино с закрытой крышкой, на которой лежали те самые ноты. – Вот они…

Следователь Кирьянов сверил номера. Он сказал убедительно Петру, который тоже стоял рядом с милиционером в гражданской одежде, дожидаясь, когда же пропажа вернется в чехол, стоящий в самом дальнем углу просторного класса:

– Все соответствует. Твоя одноклассница может не беспокоиться. Музыкальный инструмент найден.

– Я взял, чтобы репетировать. Мне разрешили воспользоваться им. А ноты могу вернуть сейчас, – стал оправдываться высокий, плотный студент музыкального училища.

– Ой, вы даже не представляете, как с ними трудно работать, – стал жаловаться преподаватель. – Одно нытье, играть не умеют. Мы им разрешаем пользоваться нашими оркестровыми музыкальными инструментами. Пусть девушка, которая сидела прошлый раз за этой скрипкой, не волнуется. Никто с нее требовать контрабас не будет. Он принадлежит училищу, но мы даем инструмент двоим нашим выпускникам, чтобы они репетировали спокойно, без напряжения. Ноты оставьте на вахте. Она придет и сдаст их. Может не беспокоиться, никто их не возьмет.

– Спасибо, – поблагодарил Петр дирижера.

Вдвоем со следователем Кирьяновым они ушли, вернув немедленно ноты в библиотеку. Таким образом, Петр избавил свою одноклассницу от треволнений. А участковый милиционер записал в своей тетради: «После расследования ноты и контрабас были возвращены на место».

Прошло пол года. Во Дворце пионеров для подготовки к Новогоднему представлению утром собрались все руководители кружков у директора, чтобы получился сводный концерт с участием всех детей, посещавших кружки и студии. Сценарий для Новогодней сказки с небольшими изменениями был сразу подписан и вынесен на обсуждение педагогов.

Наталья Иосифовна и Василий Петрович стояли в фойе, обсуждая дальнейшую концертную программу. Мимо них сновали дети, кто явился на занятия, дожидаясь, пока совещание у директора закончится. Педагоги театральной студии не торопились осчастливить своим вниманием директора. Наконец все руководители кружков собрались и разложили списки детей перед собой.

– Кто будет в этом году моей внучкой Снегурочкой? – спросил Василий Петрович предвзято у Натальи Иосифовны, заметив ее волнение.

– Мы уже стали репетировать, как обычно, с Наташей. Она одна у нас высокая, симпатичная блондинка с пышными волнистыми волосами, – рекомендовала режиссер строго.

– Я с ней в прошлом году призы раздавал. Она как труженица трудового фронта, которая фигурировала на афишах 60-х, – сравнил сам сценарист свою помощницу и посредницу между детьми с реальной героиней.

– Надеюсь, наш Дед Мороза будет самым лучшим, – отметила директор Дворца пионеров положительные качества главного режиссера и сценариста. – Василий Петрович, вы беретесь сыграть в этом году?

– Безусловно. Костюм красивый, бороду и усы я приклею. А посох лежит в костюмерной. Школьники останутся довольные, – договорился порадовать ребят на каникулах будущий зимний волшебник.

– Мои дети хорошо знают текст. Они много раз участвовали во всех Новогодних спектаклях в ролях Бармалея, Буратино и Мальвины ни один год, – пояснила Наталья Иосифовна с пафосом.

– Помню. За это им благодарность лично от меня. Из них самой привлекательной была все-таки Снегурочка в исполнении Наташи Соляровой, – похвалила своих питомцев директор.

На самом деле Снегурочка-Наташа в голубой шубке с меховой опушкой и высоком кокошнике, расшитым серебром, любила приковывать внимание публики своим ярким внешним видом и писклявым голосом, создавая впечатление, будто говорила маленькая девочка. Тем самым, вводя зрителей в полный экстаз от своих непредсказуемых проделок, спекулируя на дешевых трюках с раздачей подарков с мандаринами, шоколадными конфетами и грецкими орехами, купленных заранее родителями в профсоюзной организации со скидкой.

– Что скажет кружок бальных танцев и балетная студия? – спросила снова директор, разглядывая цветные наброски карнавальных костюмов на больших матовых листах.

– Я отобрала лучшие пары. У них свои костюмы, – провозгласила руководитель кружка бальных танцев – невысокая, кудрявая бывшая балерина в строгом, черном костюме. – Долго репетировали. Замечательные и способные ребята!