Владимир Буров - 8, 9 – аут. Потустороннее

Далее, появление Светы-официантки. Потом приходит Том. И еще – Итальянец.

И все же им пришлось сесть в банкетном зале. Пока Алексей, Даша и София умывались, одевались, красились, в зале возник спор из-за их стола.

– Представляете, пришел этот предприниматель, Пилигин. Хочет занять ваш стол, – сказала Галя. – Че будем делать?

– Пусть садится, – сказала Даша.

– Да, мы уместимся в банкетном между коробок, – сказала София.

– Тем более, нам придется одновременно работать на кухне, – сказал Алексей. – Мы вообще могли быть здесь жить.

– Да, был бы народ, – невозмутимо сказала Галя. И добавила: – Тогда так: этот Пилигин заказал три флорентийский стейка.

– Их трое?

– Три килограммовых стейка на четверых, – сказала Галя. – Это нормально. Он вообще просил три стейка по два с половиной килограмма каждый. Говорит, что ел такие в Италии.

– Ну, ты сказала, что у нас нет таких больших коров? – спросила София. – Надеюсь…

– Простите, но мы используем для питания наших гостей только быков, – сказала Галя, и вышла в зал.

– Чего это она? – спросила София.

– Думает, что ты имела в виду себя, – сказала Даша. – Я имею в виду подсознательно.

– Нет, я просто так сказала.

– Ну, я и сказала, что ты хочешь этого предпринимателя не сознательно, а подсознательно. А она, – Даша кинула на дверь в зал, – сознательно.

– Нет, я люблю Моцарта, – сказала София.

– Почему Моцарта? – спросила Даша. Потом добавила: – Ах, да, Моцарта. Я тоже.

Они взяли Алексея под руки, и повели в банкетный зал.

– Подождите, дамы, – сказал Валера, – я один не справлюсь. Алексей, ты, может быть, останешься?

– Сейчас мы выпьем холодненького шампанского, и я приду.

– Ага.

Вошла бывшая официантка Света. Она сразу хотела броситься на шею Валере, но повар предостерегающе поднял руку.

– Мы здесь не за этим, – сказал он. – Надо работать. Картошку жарить умеешь?

– Конечно, умею.

– Давай, жарь. Бери сразу две сковородки с толстым дном. По три порции в каждой.

– Может быть, сначала начистить по больше и нарезать?

– Без сомнения.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

– Я начинаю.

– Тебе выдали паспорт? – спросила София.

– Да, – сказал Алексей. Он раскладывал вино и закуски на столике.

– Можно посмотреть?

– Я первая, – сказала Даша.

– Посмотрим вместе. – Они открыли паспорт Алексея и ужаснулись.

– Ты немец? – спросила Даша.

– Я немец? Почему? – удивился Алексей.

– Я даже не догадывалась, что твоя фамилия Моцарт.

Алексей подошел и заглянул в раскрытый Софией паспорт.

– Моцарт Алексей, – прочитал парень. – Не может быть! – Он взял и повертел паспорт в руках. – Это мой паспорт? Где вы его взяли?

– Да, твой, твой, – сказала София, – я взяла его в твоей сумке.

– Тем более, здесь твоя фотография, – сказала Даша.

Они находились на кладбище. На могиле Алексея. Он сам ее нашел. Они ходили, ходили по кладбищу, но такой могилы не было.

– Чего мы ищем? – спросила София.

– Кого мы ищем? – сказала Даша.

– Когда найду – скажу, – ответил Алексей. И вот нашли. Правда, пришлось дать на бутылку сторожу, который подумал, подумал, и, наконец, показал ребятам эту могилу.

– Когда это было? – спросил Алексей.

– Так на могиле, чай, написано, – сказал сторож. – Впрочем, сейчас я подумаю. Сейчас, сейчас вспомню. – И вспомнил: – Два года назад. Даже меньше. Ну, где-то так. И да: может, еще на закуску у вас еще есть бабло? – добавил он.

– Хорошо, вот тебе пятак серебром, – сказал Алексей, и дал сторожу стольник. Он посмотрел на деньги, и сказал, что пятак-то они за полтинник считают. А тут, выходит, два пятака.

– Так серебром! – рассмеялись девушки. – Серебром в два раза больше!

– И то правда, – ответил сторож. – Пойду куплю кило краковской и хлеба батон, да буханку черного.

– Вы – немец? – осведомилась София. И почему-то даже на Вы.

– Я-то? – переспросил Алексей и вдруг задумался. – Да, пожалуй, немец, – сказал он.

– Для немца вы слишком хорошо говорите по-русски, – сказала Даша.

– Я вообще полиглот и знаю очень большое количество языков, – ответил Моцарт.

– А у вас какая специальность? – осведомилась София.

– Я – специалист по черной магии.

– Ох, Моцарт, Моцарт! – воскликнула Даша. И добавила: – Хватит врать. Это я специалист по языкам и также по черной магии.

Они выпили, закусили.

– Что бы это могло значить? – спросила София, в очередной раз оглядываясь на мраморный памятник с фотографией Алексея. – Может быть, это не ты, – добавила она. – Фамилия здесь другая, не Моцарт. Илларионов.

– Так это и была его фамилия, – сказала Даша. – Я помню. – Вдруг Даше показалось, что между ней и Алексеем возникла невидимая преграда. – Алексей, нас разделяет ограда, – неожиданно для самой себя сказала она. – Точно, тебе говорю. Вот только что она появилась. И даже сейчас еще вибрирует. Настоящая стена.

– Брось выдумывать, Даша, – сказала София. – Я боюсь привидений на кладбище. А что? Я слышала, они иногда появляются. Особенно вечером. Кажется, что все покойники уже собрались. Надели выходные одежды, ждут, когда все уйдут с кладбища. А вы, как назло, тут. Они, естественно, начинают злиться. И честно вам говорю, это чувствуется. Лучше их не злить, и быстрее, быстрее уходить.

– Еще не вечер, – сказала Даша. И добавила: – А привидения уже здесь. Точно вам говорю, я чувствую стену.

– Я тоже, – сказала София.

– Не ври, София, – сказала Даша. – Ты не экстрасенс, ты не можешь ничего чувствовать. Нет, вот что интересно! Между мной и тобой тоже появилась ограда. Кошмар!

– Что это может значить? – спросил Алексей.

– Это? Думаю, это значит, кто-то из нас действительно умер. Или вы, – Даша обвела эллипсом Софию и Алексея, как будто переносила часть текста в другое место и в другое время, – или я. Мама! я потеряла тебя, Алексей. – Она горько заплакала.

– Ты много выпила, подруга, – сказала София, – успокойся. Успокойся, мы все здесь. В одном месте.

– Мне кажется, вы умерли. Нет, правда. – И она опять заплакала.

– Ты просто много выпила, – сказала София, и тут же подумала, что они выпили только по полстакана красного сухого вина. – И да: как нам теперь вас называть?

Алексей подумал.

– Лучше, наверное…

– Моцарт, – сказала София.

– Лучше бы, конечно, Алексей, – сказала Даша. Она помолчала и добавила: – Но, думаю, теперь уже это невозможно. – И она опять заплакала.

– Ну, что ты плачешь? – Алексей обнял Дашу. – В чем дело? Что случилось?

– Что-то случилось, – сказала Даша, и заплакала еще сильнее.

– У нее нервный срыв, – сказала София. – Не пойму только, с какой стати?

– Может, мы действительно умерли? – сказал Алексей, и, обернувшись, осмотрел кладбище.