Андрей Константинов - Дело о взбесившемся враче

— Как вы молодо выглядите, Марина Борисовна, — ловко ушел я от ответа.

Агеева так и просияла:

— Да, представь себе, золотое армирование пошло мне на пользу! А заодно мы с Зудинцевым и Кашириным разоблачили хирурга-афериста…

— Мои поздравления, — отвесил я поклон.

— Володя, я не успокоюсь, — продолжала Агеева теребить меня за рукав. — Ведь это ты просил милостыню в метро?

— Да, понимаете ли, зарплата кончилась решил малость подработать… — признался я.

— Я сойду с ума, — прошептала Агеева. — Такое сходство!

— Вай, люди добрые, сами мы не местные! — воскликнул я.

— Я сойду с ума, — оглянувшись, повторила Марина Борисовна.

Навстречу попался хмурый Обнорский.

— Так, вернулся… В твое отсутствие Шах два убийства проморгал. Угадай-ка, Володя, кто за это будет отвечать?

«Может, надо было в таборе остаться?» — подумал я.

— Володя, Спозаранник снова заблокировал наши дисководы, — пожаловалась Завгородняя.

— Ничего, мы их опять разблокируем, — успокоил я Свету, садясь за компьютер.

Заглянул Спозаранник:

— Владимир Альбертович, я знаю от оперов, что вам удалось продвинуться в расследовании убийства Вертухадзе… Считаю, что мы должны совместными силами подготовить материал для «Явки с повинной»

— Так точно, Глеб Егорыч, — согласился я, не отрывая взгляд от экрана.

И что, интересно, я опишу в материале? Как мы с 3ейнаш ходили по вагонам метро?

— Володя, тебя, — протянула мне трубку Света.

Это был Макс Езидов. Сегодня они вместе с опергруппой приехали в Шушары, но табора уже не было — остались одни угли от костров. Я предложил Езидову пошарить на дне озера — авось найдет что-то интересное… А заодно продиктовал ему данные трех киллеров — цыган-люли, вылетевших два дня назад в Одессу.

Езидов отнесся к моей информации с недоверием, но на всякий случай записал ее.

Пошарить на дне озера опера смогли только через пару недель — до этого у них не было времени. Три «харлея-дэвидсона» лежали там, как новенькие, будто только что из магазина.

А через месяц прокурор Степан Степанович Цымбалюк созвал пресс-конференцию.

— Благодаря высокому профессионализму наших оперативников из УУР, РУБОП и УССМ на прошлой неделе в Одессе были задержаны трое преступников, граждан Таджикистана, подозреваемых в тройном убийстве у гостиницы «Прибалтийская»…

Минут десять Степан Степанович нахваливал работу оперативно-следственной бригады, а также коллег из прокуратур Украины и Таджикистана.

— Степан Степанович, можно вопрос? — поднялась бойкая девочка с телевидения. — А что известно о заказчиках убийства Гиви Вертухадзе, и правда ли, что следствие разрабатывает версию о причастности к этому убийству предпринимателя Гурджиева?

— Я обещаю, что в скором времени имена заказчиков будут названы, — обнадежил Цымбалюк. — Не исключено, что мы предъявим обвинение именно Гурджиеву.

Я тихо встал и направился к выходу.

Ничего интересного здесь я больше не услышу…

Когда Аня и Антошка уже спали, а я сидел на кухне, листая свои бумаги, зазвонил телефон. Был час ночи.

— Улыбочку ты у меня просил, я поняла, меня ты не узнал… — услышал я знакомый голос.

— Зейнаш! — вскрикнул я.

В трубке зазвучал звонкий переливчатый смех, а затем раздались гудки.

"Кононов Максим Викторович, 1967 года рождения, разведен, имеет на иждивении дочь 9 лет.

До работы в Агентстве занимался коммерцией, знаком со структурой мелкого бизнеса, неплохо ориентируется в теневой экономике. Склонен к нестандартному мышлению, неплохо владеет журналистским стилем, правда, присутствует некий крен в «желтизну». Иногда злоупотребляет спиртными напитками, однако на рабочей дисциплине это серьезным образом пока не отражалось…"

Из служебной характеристики

Кое— как выбравшись из переполненного вагона, я поспешил к эскалатору. «Блин, вот обязательно надо этому Спозараннику, чтобы я был в Агентстве ни свет ни заря! -клокотало в душе. — Ну какая разница, приеду я к 10.00 или на час позже. Ведь ничего же не случилось! Да даже если бы и случилось, это проблема репортеров, а не расследователей! Вот зануда!»

Я все-таки опоздал. На целых семь минут! Спозаранник, наверное, караулил меня у входа в Агентство. Потому что первый, кого я увидел, входя в наш офис на улице Зодчего Росси, был именно Глеб Егорыч.

— Вы опоздали, Максим Викторович, — без всяких эмоций констатировал Глеб, — хотя я вас в пятницу предупреждал. Мне придется составить докладную записку руководству.

— Глеб, ну что ты придираешься?

Не так уж я и опоздал, всего на пять минут. — Я еще старался сдерживаться, чтобы не высказать Спозараннику все, что я думаю о нем самом, о его занудстве, идиотизме, педантичности и о его дурацких записках.

Глеб ничего не ответил, развернулся и ушел в свой кабинет, наверное, писать очередную кляузу. Ну и хрен с ним. Я зашел в кабинет расследователей, поздоровался с ребятами и пошел в репортерский отдел узнать, что новенького случилось в городе за минувшие выходные. В репортерском царила обычная утренняя суета: Соболин с всклокоченными волосами носился от одного телефона к другому, Завгородняя, сидя на столе с задранной чуть ли не до пояса юбкой и покачивая ножкой, ворковала с каким-то ментовским чином, Шах что-то строчил на компьютере, стажерка Оксана, чуть не сбив меня с ног, умчалась в коридор с криком:

«У меня в районе заказуха! Срочно надо ехать! Где машина?!!» В общем, все как обычно. Кроме репортеров в кабинете сидел Гвичия, задумчиво созерцая коленки Завгородней.

— Привет, Князь, — подошел я к бывшему десантнику. — Ты решил перейти к репортерам?

— А? — попытался отвлечься Зураб от ножек Завгородней. — Конечно, пойдем покурим!

Покурить нам не удалось: в дверях появился Спозаранник, и выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

— Максим Викторович, вам придется срочно ехать в порт, — безапелляционно заявил Глеб Егорович. — Ваша задача выяснить, сколько получили докеры за то, чтобы объявить о начале забастовки.

— А если им никто не платил? Вдруг они сами так решили? — попытался я отмазаться от не очень приятной поездки.

— Не говорите ерунду, — поморщился Спозаранник, — докеры и так получают около тысячи долларов в месяц.

Чтобы они забастовали — профсоюзам явно заплатили изрядную сумму. По нашим сведениям, забастовка напрямую связана с переделом порта. Леха Склеп и так уже имеет там изрядный процент, но он мечтает получить единоличный контроль над портом. Вместо того, чтобы пререкаться, вам бы следовало уже быть там. Мне эти сведения нужны как можно быстрее.