Анна Данилова - Витамин любви

Ирина склонилась над мужем и поцеловала его в щеку. Запах алкоголя, смешанный с запахом его духов. Приятно. Она провела ладонью по его волосам, затем еще и еще… Ты самый лучший мужчина в мире. Так она говорила ему в самые нежные минуты их близости.

Хотелось прижаться к нему и заснуть. Но сна не было. А это означало, что она только будет ворочаться рядом со спящим мужем, пока не разбудит его. Значит, надо занять себя чем-то, навевающим тему. Но чем?

Ирина поднялась с постели, села на кровати и оглядела еще раз придирчивым взглядом хозяйскую спальню. Нет, она не любила этот современный стиль – геометрия в черно-белых тонах, шкура зебры напротив железной кровати, лампа черного цвета. Холодные белые стены, ниши в стенах, заполненные сомнительными безделушками, белый ковер под ногами. Нет, не хотела бы она жить в таком доме. Здесь нет тепла, нет уюта, хотя наверняка все это стоит больших денег. Другое дело ее итальянская спальня с широкой деревянной кроватью с резной спинкой, туалетный столик с зеркалом в рамке (настоящее произведение мебельного искусства!), пухлые мягкие кресла, настоящий персидский ковер!

И вдруг что-то произошло. Она и не сразу поняла что. Просто где-то в груди, внутри, все похолодело, и такая страшная тоска охватила, что стало страшно. Нехорошее предчувствие. Леденящий душу ужас. Что это? Откуда взялось? Ведь еще недавно она чувствовала себя счастливой и душа была спокойна. Она вспоминала застолье только для того, чтобы лишний раз признаться себе, что ее Паша – самый красивый и представительный мужчина из всех, кого она увидела на юбилее. Потом мысли ее унеслись домой, она вспомнила свою спальню, свой дом, дочь…

Вот. Вот откуда паника: страх за близкого человека. За Милу.

Нарастающий ужас был так велик, что Ирина, забыв, как только что думала о праве мужа отдохнуть, принялась безжалостно расталкивать его.

– Паша, Паша! Да проснись же ты! Так тревожно на душе… Как там Мила? У меня какое-то нехорошее предчувствие…

Павел что-то эмоционально, громко, но не просыпаясь, ответил, перевернулся на другой бок и захрапел снова.

– Паша… – зашипела на него жена. – Паша, проснись!!! Давай позвоним Миле!!!

И потом вдруг, на мгновение придя в себя, поняла, что может и сама позвонить дочери. Ничего, что звонок ночной. Лучше уж разбудить Милу и успокоиться, услышав ее голос, чем сходить с ума от неведения.

Успокаивая себя, Ирина отошла к окну, набрала номер.

Мила долго не отвечала, и Ирина, глядя на застывшие в февральском ночном оцепенении многоэтажки с редкими леденцово-слезящимися оранжевыми и желтыми окнами, представляла себе пустую девичью постель, распахнутое в ночь, в зимнюю пургу, окно…

Когда вдруг в телефоне щелкнуло и она услышала сонный и недовольный голос дочери, сердце ее бухнуло, замерло, а потом, придя в норму, вернулось к своему прежнему ровному ритму.

– Ма, ты чего? – простонала Мила, и Ирина представила ее себе – с распущенными волосами, в пижаме, с закрытыми глазами и сморщенным в капризной гримаске носиком. Такую хорошенькую, родную…

– Да так… Милочка… Сон нехороший приснился, – сказала она первое, что пришло в голову.

– Ты на часы смотрела? Почти два ночи!

– Ну извини… Вот когда будешь мамой, вспомнишь меня… Понимаешь, я соскучилась… Как-то непривычно, что мы уже два дня в гостях… Одно дело, у наших знакомых, и совсем другое – здесь, я же здесь никого не знаю… Так скучно… Хотя люди, конечно, хорошие…

– Ты хочешь поделиться со мной впечатлениями? – оборвала ее Мила. – Я спать хочу… У меня даже глаза закрыты! Не открываются…

– Все-все, извини… Спокойной ночи…

– Вы когда приедете-то? – снизошла Мила до родственного тона.

– Не знаю… Но завтра, вернее, уже сегодня у них какая-то встреча… Кажется, поедут к своему общему другу, он здесь большая шишка… В ресторане будут сидеть. А вот чем я займусь – ума не приложу…

– По магазинам, ма, по магазинам… А вечером составишь компанию жене именинника… Как бишь его?

– Валерий.

– Вот! Все, ма, спокойной ночи… Ложись. И постарайся расслабиться.

Ирина закрыла телефон. Вот теперь она точно не уснет. Мила. Она – и как будто не она. Голос вроде ее, но тон словно чужой… Она всегда была такой ласковой, нежной. Идеальная дочь. И вдруг это «ма»… Капризная, раздраженная… Какая-то искусственная.

Конечно, глупо предполагать, что это на самом деле не она. Но Ирина с ее живым воображением быстро представила себе, что квартира разграблена, что там вповалку спят какие-то посторонние люди, и среди них та самая девушка, которая разговаривала с ней вместо дочери…

А что? Она запросто могла спутать голоса. Телефон ведь искажает. И почему только она не догадалась расспросить ее о чем-нибудь таком, известном только двоим…

Она снова набрала номер. На этот раз Мила ответила сразу.

– Мам, ну ты чего? На самом деле так плохо?

– Да нет… Мила, скажи, мне никто не звонил?

– О боже! Мама, а ты не могла подождать до утра?

– Дочка, ну почему ты так разговариваешь? Грубишь?

– Я? Ты что? Просто я сплю…

– Так мне звонил кто или нет?

– Тетя Галя звонила, говорит, что перенесла свой день рождения, не хочет отмечать без тебя. И все с ней согласились…

– Ладно, извини… Больше сегодня звонить не буду.

– Так когда вы вернетесь?

– Я не знаю. А ты… ты что, соскучилась?

– Конечно…

– Целую тебя, милая…

– «Милая Милочка!» – передразнила ее Мила, и это был их пароль, знак, что они друг друга прощают, все в порядке. – И я тебя тоже целую. Успокойся. Все хорошо.

Теперь все было на самом деле хорошо: Ирина убедилась, что это действительно Мила. Закрыла телефон, выключила лампу и легла. Обняла мужа, прижалась к нему, и ей показалось, будто бы его сладкий сон накрыл и ее с головой…

14 февраля 2010 г.

Лиза Травина, адвокат, вернувшись из суда, где участвовала в двух заседаниях, расположилась на диванчике в своем офисе. Она страшно устала, но предстояло еще подготовиться к завтрашнему, очень сложному процессу. Вместо того чтобы отправиться домой, к мужу, она решила передохнуть немного здесь, почитать завтрашнее дело и только потом позволить себе расслабиться.

Ее помощница, Глафира Кифер, заваривала чай в кухне, чтобы успеть напоить Лизу до того, как та уснет.

– Послушай, Лиза, разве можно так много работать? Посмотри, на кого ты стала похожа! Кожа и кости! Да тебя скоро твой Дима бросит. Вот вспомнишь потом меня… Вы оба столько зарабатываете, что могли бы позволить себе несколько лет вообще не работать! Жизнь прекрасна и удивительна, а вы с ним, вместо того чтобы радоваться, грузите себя одной работой…

Глафира, энергичная пухленькая молодая особа с большой грудью, внесла в приемную поднос с чаем и булочками.