Уваров Григорий - Моменты

© Уваров Григорий, 2017

ISBN 978-5-4483-0559-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

За окном было пасмурно. Небо хмурилось на протяжении недели; тяжелая свинцовая пелена охватывала весь купол небосвода от горизонта до горизонта, изливая на город ливневые дожди, и лишь сегодня одинокие слабые солнечные лучи смогли прорезать монолитную толщу облаков и коснуться земли тусклым, но теплым светом. На часах было только девять утра, а такое впечатление, что сутки уже подходят к концу. Обстановка больничных палат, освещаемая ядовитым светом люминесцентных ламп, давила на глаза своей бледностью. В больнице Святого Луки так уныло и хмуро было только во время дождя.

Три года в колледже, вместо положенных шести, далее стажировка, испытательный срок, смена всего персонала, а позже и директора, повышение, личный кабинет. Череда побед даже без самого легкого намека на поражение – таковой была цена за целеустремленность. И, наконец, тридцатилетнего Роберта МакГовери стали называть полным именем, добавляя перед ним долгожданное «доктор». За каких-то двенадцать лет маленький Бобби («коротышка Боб», «Бобик-неудачник» и самое кошмарное «Боб-долбо…") превратился из гадкого утенка в прекрасного хирурга. Хирургия была мечтой его детства. Ведь даже такой сложный механизм, как человек, тоже можно починить и изменить до неузнаваемости.

Таким образом, хирургия стала для Роберта делом всей жизни. За столько лет ни одной неудачной операции. Даже, когда, казалось бы, больше ничего нельзя сделать, когда не было надежды даже на чудо, он находил способ поставить человека на ноги. Находил всегда. Он уже давно не испытывал волнения от предстоящей операции. Сам Роберт, хоть и был застенчивым молодым человеком, однако прекрасно понимал, какого профессионального уровня достиг, а иной раз, приняв на душу больше обычного, скромно замечал, что удалить опухоль с головного мозга смог бы даже с закрытыми глазами, используя лишь крестовую отвертку. Разумеется, Роберту эта фраза приносила больше удовольствия, чем остальным присутствующим, втянутым в беседу.

Но сегодня что-то было не так. Где-то там, в потайных уголках души, полузабытые детские страхи вновь дали о себе знать. Словно невидимая дверь, сдерживающая их все это время, дала слабину. С чего бы ему волноваться? Роберт не мог ответить на немой вопрос, застывший на губах. Пальцы на правой руке заметно дрожали, отчего пепел с зажатой в них сигареты периодически срывался сам собой и падал на пол. Роберт смотрел сквозь покрытое каплями дождя окно на приближающуюся машину скорой помощи с включенной сиреной. Что-то случилось. Правда, Роберт не мог понять, почему чувство тревоги вдруг так сильно захлестнуло его.

Скорая помощь остановилась у приемного покоя. Широкие двойные двери тут же распахнулись, и из здания высыпала бригада санитаров с каталкой. Из машины на носилках аккуратно вынесли молодую девушку с кислородной маской на лице. Как только вся бригада вместе с пострадавшей зашли в здание больницы, Роберт стремглав бросился по коридору. Руки уже не дрожали, но волнение внутри с каждой секундой набирало обороты.

Ее звали Элис Вэйн. Девушка попала в страшную аварию. Дорога была скользкой после дождя, и потому водитель огромной многотонной фуры выехал на встречную полосу. Страшно представить, что происходит с обычным кабриолетом с накидной крышей после столкновения с таким гигантом. Как если бы полевой мыши вздумалось пободаться с разъяренным мамонтом. И в результате 16 погибших, в том числе и водитель фуры. Элис очень повезло, что она осталась жива в том хаосе, пусть и такой ценой.

– Доктор МакГовери, на лобной доле гематома. Возможно, сотрясение мозга.

– При таком ударе не исключено кровоизлияние. Мне нужен конкретный ответ без всяких «возможно»! – Роберт строго посмотрел на молодую аспирантку медицинского института. – Что еще?

– У пациентки травматическая кома. Осмотр показал несерьезные переломы четырех ребер. В области левой руки выход из лучезапястного сустава без повреждения связочного аппарата. Косой перелом ключицы правого плечевого пояса. Разрыв селезенки второй степени.

– Она так легко отделалась? – только после сказанного Роберту самому не понравились нотки изумления, схожие с разочарованием. – Что показывает рентген?

– Прошу прощения, рентген не проводили, – смутилась аспирантка, заломив указательный палец, от чего тот громко хрустнул.

– Так чего же вы ждете? – строгий тон подействовал на девушку как хлыст. – Черт знает, что такое! – эту реплику Роберт адресовал уже в потолок.

Операционный стол, на котором сейчас лежала обнаженная Элис Вэйн, представлял собой широкую платформу из мутного белого стекла, состоящего из единой сети датчиков и сенсоров, отслеживающих внутреннее состояние пострадавшего. Все данные в оперативном режиме переносились на компьютер. С таким оборудованием сделать рентген подразумевало под собой лишь нажатие двух клавиш и пятисекундное ожидание. Однако аспиранты и стажеры про такую простую, но важную процедуру попросту забывали, полагаясь на более современные методы обследования. Конечно, сенсор способен разглядеть многое, но не все.

На плоском мониторе компьютера появилась картинка скелета на темно-синем фоне. Программа автоматически выделяла области нарушений красным и желтым цветом в зависимости от тяжести и сложности. Вокруг ключицы правой руки и нескольких ребер тут же засветились алые круги. Кисть левой руки вышла из сустава, о чем сигнализировал желтый маркер.

– Как я вам и говорила, доктор, больше ничего серьезного. Сенсор показал перелом ребер и ключицы, – аспирантка замолчала, боясь что-либо добавить, но про себя испытывала глубокое облегчение, что пока не допустила серьезной ошибки.

– Своим собственным глазам я доверяю больше, – Роберт подошел к монитору вплотную, бегло, но совершенно отчетливо оглядывая каждый миллиметр изображения. Его руки снова задрожали. Вслед за этим пришло ясное осознание, что все это время волнение не проходило, а по-прежнему держало его в своих цепких лапах. В чем же дело?

Наконец, Роберт понял, в чем. От профессионального взгляда не утаилась одна деталь, которую пропустила такая совершенная программа. Три спинных позвонка были сплошь покрыты еле заметными трещинами. Вероятно, общее давление позвоночника не позволяло им рассыпаться на мелкие кусочки, сдерживая форму. Вот и объяснение, почему программа не распознала повреждения. С новейшим оборудованием не составит труда заменить поврежденные позвонки искусственными. Но есть риск, что осколки могли повредить спинной мозг.