Софи Гид - Песочница

– Все, спасибо, адвокат, дальше я сама.

И она действительно протянула мне руку и вложила в мою ладонь, так что я почувствовал немного нервное пожатие, которое плохо вязалось со спокойным выражением ее глаз.

– Меня зовут Андрэ. А тебя?

Только тогда, когда я спросил её имя, девушка через несколько мгновений наконец-то улыбнулась. Словно забежала за угол и вернулась оттуда с улыбкой, потом её глаза пристально посмотрели в мои в течение долгой секунды, и она назвалась:

– Мари. А я уже думала, ты так и не осмелишься спросить моё имя.

– Это имя тебе идёт.

– Большое спасибо, Андрэ.

Внезапно возникшая улыбка исчезла с её лица, и она просто развернулась и ушла. Я развернулся в другую сторону и пошёл вниз, в сторону «Роялти». Не потому, что хотел вернуться туда, а просто, чтобы ей не казалось, что я стараюсь проследить её маршрут. Хватит приключений на сегодня, домой.

Я знал, как найти родственников покойного журналиста. С его тёткой я был знаком мельком, а вот лишённого всякого высокомерия мужа тёти Эрсана знал ещё с детства и двадцать лет назад не раз видел его на новом тогда судёнышке у рыбацкого порта; именно это судно и кормило старика и его семью. Так что на следующий день я решил направиться к небольшой бухте, именуемой Портом Рыбаков – это в нескольких десятках метров от того места, где нашли тело Ламара Эрсана.

Утром в зеркале над умывальником я критически оглядел ту часть туловища, которое поместилось в него, и усталое, небритое лицо. Открыл кран, и начал плескать её себе в лицо и на шею, тряся головой и отфыркиваясь, как бродячий пёс под дождём. Затем живо растёрся полотенцем и принялся бриться, рассматривая своё лицо: тяжёлый нос, тёмные глаза, явно широкие черты лица. Если оценивать свои шансы в борьбе за женщин с этой точки зрения – особо похвастать нечем. Парню с такой фотографией ничего не перепадёт.

После столь неутешительного вывода я занялся прямо на кровати разбором своих неоплаченных счетов, кои созерцал по одному под ритмы «Мисс Робинсон» 14 14 «Мисс Робинсон» – нарицательный персонаж, взрослая дама, запавшая на безусого юнца. Саймона и Гарфанкеля 15 15 Саймон и Гарфанкель – дуэт американских музыкантов 1960-х г.г. . Честно говоря, я так ни разу и не посмотрел прославленный фильм шестидесятых прошлого века «Выпускник» 16 16 «Выпускник» – знаменитый американский фильм, по сюжету которого главная героиня соблазняет 21-летнего юношу, только что окончившего университет; в финале молодой человек променял свою взрослую возлюбленную на ее юную дочь. , дебютный для Дастина Хоффмана. Но услышав впервые эту мелодию ещё на кассетнике своего отца, я всей душой полюбил и эту и другие мелодии этих исполнителей фолк-рок-поп-ичёртзнаеткакихещёстилей. А блестящая переработка Саймоном «Полёта кондора» 17 17 «Полёт кондора» – песня из одноимённой сарсуэлы, написанная перуанским композитором Д. Роблесом в 1913 г. на мотив традиционных народных мелодий жителей Анд. Даниэля Роблеса заставила меня по-новому отнестись к сарсуэлам 18 18 Сарсуэла – испанский музыкально-драматический жанр, сочетающий вокальные выступления, разговорные диалоги и танцы. наших соседей испанцев. Чудесное переплетение звуков гитары, чаранго 19 19 Чаранго – щипковый струнный музыкальный инструмент, распространённый в Андском регионе Латинской Америки. , виолончели, флейты с гармоничным исполнением этого дуэта поражали своей изобретательностью даже такого безграмотного любителя музыки, как я.

Совместив цифры счетов со звуками звучавших мелодий уже из альбома «Мост над неспокойной рекой», я стал мечтательно подсчитывать, сколько же мне времени понадобится на то, чтобы купить себе хотя бы какой-нибудь автомобиль, на котором можно было бы не стыдно показаться в городе. Пока же придётся договариваться с моим знакомым, который владел в Биаррице небольшой фирмой по прокату автомобилей, чтобы он сделал мне максимально возможную скидку на что-нибудь четырёхколёсное.

В четверть одиннадцатого я подъехал на семилетнем небольшом «Пежо» к Рыбацкому Порту, где хозяин точки аквалангистского оборудования в домике с вывеской «подводное плавание с аквалангом», подсказал мне, что сегодня он не видел старика Натана, но дал мне его адрес и объяснил, как лучше найти его дом. Это было меньше чем в получасе езды, на краю города, там, где на трассе А-63 надо было свернуть сразу за бетонным столбом с дорожным указателем «Бильбао – Сант-Себастьен – Сант-Жен-де-Луз» и поворотом на Биарриц.

По дороге меня побеспокоил телефонный звонок. Я достал мобильник из кармана.

– Как поживаешь, дружище?

– Я за рулём, Биш. Еду к родственникам журналиста.

– А вечером что собираешься делать? Может найдём подходящих малышек?

– Пока не знаю. Всё зависит от работы.

– Это понятно, ну а как же секс?

– Я тебе перезвоню, пока!

Я отключился. Он хороший парень, и как-то умудряется вести беззаботную жизнь без ущерба для своей работы. У меня так не получается.

Он никогда не лез в мою жизнь тараном, но и не бросал меня на произвол судьбы, чтобы со мной не происходило. Даже пару раз отметелил противников по пьяной драке. Я был благодарен ему за это и готов был прощать Бишенте все его недостатки. Знать бы только какие его черты можно было наверняка отнести к недостаткам. Не то чтобы у него их не было. Вот хотя бы его болезнь, связанная с падкостью на женщин, которой он и меня старался заразить. Всё заканчивалось бурно проведёнными ночами и алкогольным синдромом. Но разве для мужчины это недостаток?

Я понимал, что беседа с родственниками журналиста, если вообще и состоится, будет непростой. Мне припомнился опыт общения с семейством Тибо. Мне была нужна неизвестно какая информация, но не могу же я подвергнуть родню убитого приличествующему в таких случаях официальному допросу. Когда вы видели убитого в последний раз? Что вы все делали в тот день? Какие у вас были отношения? Кто мог желать его смерти?

В молодости Натан Сорель выбрал работу на флоте, ходил по морю лет двадцать, но потом вернулся в Биарриц, чтобы на собранные деньги купить себе свежий катер и в сезон катать на нём туристов на рыбалку, дайвинг, а в остальное время вместе с семьёй возделывать землю, хотя добрая половина местных крестьян пыталась продавать свои земли под строительство. В те времена он был человеком крепким, упорным, и удачно использовал свои познания английского языка, приобретенные в своих морских походах, при общении с туристами. Его даже называли «туристский капитан», и он не воспринимал это прозвище в качестве насмешки.

Его женой была старшая сестра Луиса Эрсана, и вот он-то и был отцом Ламара Эрсана.