Мэри Кларк - Мы еще встретимся с тобой

— Да, это наверняка было ужасно, — согласилась Марта.

Эдна ни минуты не сомневалась, что Фрэн Симмонс снова будет совать нос в ее дела, задавать новые вопросы и, скорее всего, примется за Марту. Что ж, если так, то Эдна сделает все, чтобы соседка правильно описала ситуацию. Экономка поклялась себе, что на этот раз Марте не удастся сообщить информацию, которая может повредить Уолли. Она сделала еще глоток чая и перенесла трубку к другому уху.

— Марта, — продолжала она, — ты сама подсказала мне, что Молли может быть опасна, помнишь? Я старалась не думать об этом, но она ведет себя очень странно. Молли все время молчит. Сидит часами совсем одна. Не хочет никого видеть. Сегодня я нашла ее на полу в кабинете, она разбирала коробки. Рядом лежала стопка фотографий доктора Лэша.

— Не может быть! — ахнула Марта. — Я думала, она давным-давно от них избавилась. Зачем ей держать их в доме? Тебе бы захотелось посмотреть на снимок человека, которого ты убила?

— Вот поэтому я и говорю, что Молли ведет себя странно, — нарочито вздохнула Эдна. — А вчера она заявила, что не брала запасной ключ из тайника. И тут, Марта, я поняла, что она начала все забывать еще до того, как умер доктор. Думаю, ее состояние изменилось после выкидыша. Наверное, у Молли уже тогда началась депрессия, и она так и не пришла в себя.

— Бедная женщина, — посочувствовала Марта. — Для нее самой было бы лучше, если бы ее поместили куда-то, где могли бы помочь. Я рада, что ты ушла оттуда, Эдна. Не забывай, ты нужна Уолли. О нем ты должна думать в первую очередь.

— Я с тобой согласна. Как хорошо иметь такую подругу, как ты, Марта. С тобой я могу поговорить. Я была так расстроена, мне нужно было снять камень с души.

— Я всегда готова помочь, Эдна. Ложись-ка спать пораньше и как следует выспись.

Довольная тем, что выполнила свою задачу, Эдна встала, выключила свет на кухне и пошла в небольшую уютную гостиную. Уолли смотрел круглосуточный канал новостей. У Эдны защемило сердце, когда на экране она увидела Молли у ворот тюрьмы. Диктор говорил:

— Всего десять дней назад Молли Карпентер Лэш вышла из тюрьмы «Ниантик», отсидев пять с половиной лет за убийство мужа, доктора Гэри Лэша. Два дня назад ее арестовали за убийство бывшей любовницы мужа Анна-Марии Скалли. Прокурор Том Серрадзано требует аннулировать решение о ее досрочном освобождении.

— Уолли, переключи на другой канал, — предложила Эдна.

— Они снова посадят Молли в тюрьму, да, мама?

— Я не знаю, дорогой.

— Она так испугалась, когда нашла его. Мне стало ее жалко.

— Уолли, перестань. Ты не понимаешь, о чем говоришь.

— Нет, понимаю. Я же был там, помнишь?

Охваченная паникой, Эдна обхватила ладонями лицо сына и заставила посмотреть ей в глаза:

— Ты помнишь, как тебя напугала полиция, когда убили доктора Морроу? Как они спрашивали тебя, где ты был в тот вечер, когда он погиб? Ты помнишь, что перед их приходом я заставила тебя снова надеть гипс на ногу и взять костыли, чтобы они оставили тебя в покое?

Напуганный, Уолли попытался вырваться.

— Мама, отпусти меня.

Эдна твердо смотрела ему в глаза.

— Уолли, ты никогда не должен говорить о Молли и том вечере. Больше ни слова, никогда, ты понял?

— Я не буду.

— Уолли, я больше не буду работать у Молли. Мы с тобой отправимся путешествовать. Мы поедем в горы или, может быть, даже в Калифорнию. Хочешь?

Он явно сомневался.

— Наверное.

— Тогда поклянись, что больше не будешь говорить о Молли.

Уолли долго молчал, потом тихо ответил:

— Клянусь, мама.

Хотя Молли и попыталась отказаться, доктор Дэниелс не позволил ей второй день подряд избежать встречи с ним. Он предупредил, что заедет около шести, и ровно в шесть уже звонил в дверь ее дома.

— Вы смелый человек, доктор, если не боитесь оставаться со мной наедине, — прошептала Молли, закрывая за ним дверь. — Но на вашем месте я была бы поосторожнее. Не поворачивайтесь ко мне спиной. Я могу быть опасной.

Врач снимал пальто, когда она это говорила. Он замер, одна рука еще в рукаве, и пристально посмотрел на нее.

— И что это должно означать, Молли?

— Проходите, я вам все расскажу. — Она провела его в кабинет. — Расскажу и покажу. — Она указала на стопки папок, журналов, фотографий и альбомов на диване. — Видите, я не просто сидела и вынашивала зловещие планы.

— Я бы назвал это генеральной уборкой, — заметил доктор Дэниелс.

— Генеральная уборка, согласна, но не только это. Это называется «начать с нуля», или «открыть новую главу», или «похоронить прошлое». Выбирайте сами.

Дэниелс подошел к дивану.

— Можно? — спросил он, указывая на фотографии.

— Смотрите все фотографии, доктор. Те, что слева, я отправлю матери Гэри. А те, что справа, уничтожу.

— Вы собираетесь их выбросить?

— Мне кажется, что это полезно для душевного здоровья, согласны?

Он просматривал снимки.

— Я вижу, у вас много фотографий четы Уайтхолл.

— Дженна моя лучшая подруга, а Кел, Гэри и Питер вместе управляли «Ремингтоном». Где-то лежит немало фотографий Питера Блэка и его двух бывших жен.

— Я знаю, что вы очень привязаны к Дженне, Молли. А как вы относитесь к Келу?

Дэниелс поднял голову и заметил тень улыбки на губах Молли.

— Доктор, Кел не может нравиться, — ответила она. — Я сомневаюсь, что кто-нибудь по-настоящему привязан к нему, включая и его шофера-адъютанта-подручного Лу Нокса. Люди не любят Кела, он их завораживает. Он может быть удивительно веселым. И он невероятно умен. Помню, мы как-то были на ужине в его честь, где присутствовали шестьсот очень важных персон. Знаете, что шепнула мне на ухо Дженна? «Девяносто девять процентов гостей пришли из страха».

— Вы думаете, это беспокоит Дженну?

— Господи, нет, конечно. Дженна наслаждается властью Кела. Хотя она и сама не из слабых. Ничто ее не остановит. Вот почему Дженна уже стала партнером в одной из престижных юридических фирм. Она добилась этого сама. — Молли помолчала. — А я похожа скорее на взбитые сливки. И всегда такой была. Дженна проявила себя с самой лучшей стороны. А Кел предпочел бы, чтобы я исчезла с лица земли.

Дэниелс мысленно согласился с ней.

— Дженна должна заехать сегодня? — спросил он.

— Нет. Она приглашена на ужин в Нью-Йорке, но она звонила днем. Я была этому рада. После ухода миссис Барри мне была необходима поддержка.

Дэниелс ждал объяснений. Он смотрел, как печаль на лице Молли сменяется неверием в происходящее. Ее голос звучал ровно, почти монотонно, пока она рассказывала о своем последнем разговоре с экономкой.

— Днем я позвонила матери, — продолжала Молли. — Спросила, может быть, они с отцом тоже боятся быть рядом со мной и поэтому не приезжают, хотя так мне нужны. Понимаете, после тюрьмы я никого не хотела видеть. Я вела себя как человек, страдающий от ожогов. "Не трогайте меня! Оставьте меня в покое! " Но после того, как нашли тело Анна-Марии, я хотела, чтобы они приехали. Они были мне так нужны.