Павел Астахов - Невеста

На губах Дмитрия Олеговича заиграла язвительная усмешка.

– Вы желаете, чтобы я посвятил вас в нюансы оперативной работы, господин адвокат? Или рассказал об агентурных сотрудниках, с помощью которых нам удалось раскрыть это преступление? Вы же понимаете, что это информация ограниченного доступа.

– Упаси боже! – отмахнулся Павлов. – Не надо мне никаких секретов по этой части… Дмитрий Олегович, вы, должно быть, помните, что на месте преступления был обнаружен нож с отпечатками пальцев, которые не удалось идентифицировать? – задал он вопрос, чувствуя, что наступил решающий момент.

– Вы правы. Экспертиза оружия, как и все остальные исследования, учитывая масштабы деятельности банды, проводилась в Москве, – ответил Бугров. – И я в курсе, что отпечатки на ноже не совпали ни с одними из отпечатков пальцев тех, кто имел отношение к этому преступлению. Это касается и убитых родственников Кнута. А почему вас так интересует нож?

– На его рукоятке были обнаружены «пальцы» моего подзащитного, – сообщил Артем, и его цепкий взгляд тут же подметил, как на бесстрастном лице генерала заиграли желваки. – Поэтому я здесь, Дмитрий Олегович.

– Кто ваш подзащитный?

– Вам действительно это интересно?

– Бросьте, Артемий Андреевич! Учитывая ситуацию – конечно, да.

– Ее зовут Кристина Яснова, и она сейчас находится под стражей.

Бугров положил свои громадные руки перед собой и, глядя в упор на адвоката, сказал:

– Я не слышал о такой. Может, эта женщина каким-то образом и связана с теми событиями. Может, она поменяла имя. Но мне ничего об этом не известно. Все те, кто оказался связан с «шипами», были пойманы и осуждены. Женщин среди них не было.

– Понятно, – резюмировал Артем, поднимаясь с кресла. – Большое спасибо, что уделили мне время.

– Скажите… кто следователь по этому делу? Ну, кто инициировал возобновление следствия? – поинтересовался генерал.

– Милещенко Владимир Яковлевич, заместитель начальника одного из управлений Следственного комитета, – ответил адвокат. Он положил на стол свою визитку: – Дмитрий Олегович, буду премного благодарен, если вы все-таки вспомните какую-либо деталь по этому делу. Пожалуйста.

– Да, конечно, – отозвался Бугров, машинально забирая визитку. – Вас проводят к выходу…

– Не стоит, – улыбнулся Артем.

– Фролов! – пролаял в «кормушку» простуженный голос.

Фрол спустил ноги с нар и сунул ступни в тапочки. Железная дверь с лязгом отворилась.

– С вещами на выход! – скомандовал появившийся в дверном проеме упитанный прапорщик. Он небрежно помахивал увесистой связкой ключей и с презрением глядел на замерших зэков.

– Ну, Фрол, в добрый путь! – хрипло произнес Седой, с огромным трудом слезая вниз, и легонько пнул вора необутой ногой. – Чтоб обратно не возвращался! Чай, большой уже, на воле дел, поди, скопилось целый воз!

– Братва, удачи всем! – махнул рукой зэк и вышел наружу.

Когда все формальности были улажены и заместитель начальника ИТК торжественно произнес напутственную речь о непростой роли исправительных учреждений в процессе перевоспитания лиц, сбившихся с правильного пути, Фрол не выдержал и расхохотался. Капитан побагровел и приказал гнать Фрола в шею, пригрозив при очередном появлении здесь спустить с него три шкуры.

У ворот его уже встречали не менее пятнадцати человек. Все хорошо и со вкусом одеты, на массивных шеях толстые цепи, поблескивающие золотом, и принадлежность этих людей к уголовному миру выдавали лишь тяжелые, сверлящие взгляды да синие «перстни», в изобилии наколотые на пальцах.

Сима, долговязый уголовник, сам только недавно освободившийся, тут же поднес Фролу граненый стакан с ледяной водкой и на закуску – черный хлеб с крупным куском сала.

– Куда? – только и успел спросить Фрол.

– Для начала в баньку. Кореец обещал хороших девчонок подсуетить. Потом в «Метеорит», он сегодня наш до самого утра, – сообщил Шнобель, получивший эту кличку из-за сломанного в драке носа.

Баня вышла отменная, попарились на славу. Чуть позже приехал Кореец в сопровождении молодых девушек в мини-юбках, раскрашенных как матрешки. Тут же скинув с себя одежду, они гурьбой повалили в парилку и принялись с визгом и смехом нахлестывать душистыми вениками татуированные тела уголовников. Фрол вскрикивал и крякал от удовольствия, после чего надолго уединился с сочной брюнеткой в комнате отдыха.

После бани вся компания поехала в ресторан «Метеорит», считавшийся самым фешенебельным заведением в этом районе. Водка, коньяк лились рекой, официанты не успевали подносить очередные блюда, как тут же заказывались новые. Директор ресторана вымученно улыбался, глядя со стороны на происходящую вакханалию – если бы не увесистая пачка денег, предусмотрительно переданная ему одним из организаторов этого застолья в качестве аванса, он давно вызвал бы полицию.

Ближе к полуночи больше половины братвы разъехалось. Наконец за столом остались сидеть трое – Фрол, Сима и Шнобель. Наевшись и напившись, они развалились на диване и, закурив, лениво перебрасывались фразами.

– Что думаешь делать-то, Фрол? – словно между делом спросил Шнобель. – Времена сейчас другие, сам знаешь. Оглядеться нужно, присмотреться…

– У меня дело одно есть, – сказал бывший зэк и тут же поправился: – Даже два.

Шнобель и Сима переглянулись.

– Слыхали про одно из них, – протянул Сима, выпуская дым. – Если ты про свое слово, что на сходке дал.

– Да и второе не секрет, – кивнул Фрол. – Есть в Москве человек один. Очень найти его хочу.

– Уж не родню ли решил поискать? – полюбопытствовал Шнобель. Он стряхнул пепел с сигареты щелчком ногтя и сквозь дым посмотрел на друга.

– Вроде того. Давно мыслил об этом, а тут пацан один выручил, вместе срок мотали, – пояснил Фрол. – Хочу свидеться с человеком. Кроме него, никого из близких не осталось.

– А что насчет Одессита? – задал вопрос Сима, выпуская несколько колечек дыма и с интересом наблюдая, как они растворяются в воздухе.

– Одессит тут не при делах, – сурово отрезал Фрол, – его самого подставили.

Сима бросил короткий взгляд на Шнобеля, продолжавшего дымить с невозмутимым видом, и медленно, с расстановкой, произнес:

– Это уже интересно. Мы-то думали, ты на Одессита когти точишь… поэтому и не трогали его. Даже вся шакровская зона в теме, что вот-вот откинешься, поэтому и волосинки с его плешивого «чайника» не трогали.

– Это не он. «Шипы» тут вообще побоку, – глухо проговорил Фрол. – Одессит сам терпила, его мусора под статью подвели. Мне Бугор нужен. Это он, сука, все подстроил.

– Я тебе признаюсь, брат, что и сам так мыслю, – вдруг сказал Сима. – Не хотели твои душевные раны тревожить. Все знают, что Кнута и его родню порешили по мусорской подлянке.