Джеймс Кейн - Растратчик

— Ступайте в хранилище и проверьте, как обстоят дела.

— Мы там уже были, Снеллинг и я.

— Что он украл?

— Всю наличность — сорок четыре тысячи. Кроме этого, он стамеской вскрыл сейфовые ячейки, выборочно, те, в которых находились ценные бумаги, и прихватил с собой. Он точно знал, где что лежит.

— Мистер Фрейзер уже выехал сюда. Он везет наличные для вкладчиков. Пока он в пути, составьте список вскрытых ячеек. Необходимо вызвать их владельцев. Обзвоните всех по телефону, если с кем-то не удастся связаться, отправьте телеграммы.

— Я займусь этим сейчас же.

В дверях снова показались врачи «скорой помощи». Они направились ко мне. Я замахал рукой, давая понять, что мне сейчас не до них, и они уехали, увезя Адлера. Ко мне подошла Шейла:

— С тобой хочет поговорить мистер Кайзер.

Он стоял позади нее. Банни Кайзер, тип, которому она помогла получить заем в сто тысяч долларов в тот день, когда я обнаружил растрату. Я хотел уже сказать ему, что все обязательства будут выполнены и он вместе с другими клиентами сможет получить деньги, как только вновь откроется банк. Но он показал на окна. Те, что выходили на улицу, были испещрены следами от пуль, а в выходившем во двор зиял огромный проем, через который Брент улизнул со своей добычей.

— Я вот что хочу предложить, мистер Беннет. У меня сейчас работают стекольщики, и они как раз начали вставлять в моем здании большие стекла. Там этого добра в избытке. Если хотите, я пришлю их, и они заменят у вас разбитые стекла. Эти неважно смотрятся.

— Да, это было бы хорошо, мистер Кайзер.

— Договорились.

— Спасибо.

Я протянул ему левую руку — правая была в крови — и он пожал ее. Должно быть, я пережил хорошую встряску, потому что в этот момент мне показалось, что я люблю его больше всех на свете. В такой ситуации даже одно доброе слово значит очень много.

Лу Фрейзер появился, когда стекольщики уже вынимали осколки из рам. Он привез небольшой несгораемый сейф с наличными, а также четверых кассиров и охранника в униформе — всех, кто смог поместиться в его машине. Я вкратце рассказал ему о случившемся, после чего он вышел на улицу, поднял над собой сейф и обратился к толпе:

— Все требования вкладчиков будут полностью удовлетворены. Через пять минут банк откроется, вкладчики встанут к окошкам и начнется обычная работа. Никого, кроме вкладчиков, в банк не впустят.

Он велел Снеллингу отбирать вкладчиков из толпы, а полицейским и новому охраннику построить их в очередь у входа. Фрейзер снова зашел в банк. Приехавшие с ним кассиры подняли опрокинутую тележку, выкатили остальные и вместе с Хельмом стали готовиться к выплатам. Дайер тоже вернулся в банк. Лу указал ему на меня:

— Уведи его отсюда.

Только тут мне пришло в голову, что, весь в крови, я, должно быть, ужасно выгляжу, сидя за столом в центре зала. Дайер направился к телефону и снова вызвал «скорую». Шейла достала носовой платок из моего кармана и еще раз промокнула кровь. Судя по выражению лица Лу, я понял, что вид у меня стал еще хуже.

Лу открыл двери и пригласил сорок или пятьдесят вкладчиков:

— Пожалуйста, проходите сюда и приготовьте свои книжки.

Он распределил вкладчиков в очереди к четырем окошкам. И спустя какое-то время те, кто стоял впереди, начали получать деньги. Они отходили, проверяя банкноты, и двое или трое человек из очереди, убедившись, что мы платим по счетам, тут же ушли. Один из вкладчиков, пересчитав полученные деньги, остановился и поспешил в конец очереди, чтобы положить их обратно.

Паника прекратилась.

Голова у меня кружилась, и сильно подташнивало. Следующее, что я помню, — сирена «скорой» и врач в белом халате, склонившийся надо мной, а рядом с ним два санитара.

— Вы сможете идти сами или вам нужна помощь?

— Я смогу.

— Лучше обопритесь на меня.

Я оперся на врача и выглядел, должно быть, ужасно, потому что Шейла отвернулась и заплакала. Впервые после всех событий она не сдержалась. Ее плечи тряслись, и врач кивнул одному из санитаров:

— Думаю, нам следует забрать и ее.

— Да, пожалуй.

Они повезли нас в одной машине. Она лежала на одних носилках, а я на других. Врач сидел в проходе между нами. Всю дорогу он занимался моей раной. Врач начал обрабатывать ее дезинфицирующим раствором, и я почувствовал сильное жжение. Но я не обращал внимания. Я думал о Шейле. Едва оказавшись за порогом банка, она окончательно утратила самообладание. Мне было больно слышать ее рыдания. Врачи успокаивали ее как могли, но основное внимание по-прежнему уделяли мне. Эту поездку я не забуду.

Больница, в которую нас привезли, была нам уже знакома. Сначала занялись Шейлой, потом — мной. Меня подняли на лифте и поместили в палату. Здесь мою рану осмотрели двое врачей. Один из них, тот, что постарше, был настроен весьма решительно.

— Плохи дела, мистер Беннет. Придется повозиться с вашей головой.

— Наложите швы — только и всего.

— Без наркоза не обойтись.

— Какой к черту наркоз. У меня уйма дел.

— Хотите, чтобы у вас остался шрам?

— Какой еще шрам?

— Послушайте, у вас серьезная рана, и если...

— Ладно, валяйте.

Он тут же ушел, и вскоре явился санитар, который начал меня раздевать. Я остановил его и попросил разрешения позвонить домой. Санитар набрал номер и, когда Сэм ответил, передал трубку мне. Я велел Сэму срочно мчаться сюда, захватив костюм, чистую рубашку, галстук и смену белья. После этого я разделся. На меня надели больничную рубаху, сделали укол против столбняка и повезли в операционную. Здесь мне поднесли ко рту маску и попросили подышать. Это последнее, что я запомнил.

Когда я очнулся, то обнаружил, что лежу в палате. Рядом сидела медсестра. Голова у меня была забинтована. Минут через пять я полностью пришел в себя, хотя и чувствовал слабость. Я попросил газету, которую заметил на коленях у медсестры. Это оказался утренний выпуск, и материал об ограблении занимал всю первую полосу. Там были фотографии Брента, Адлера и моя, давнишняя, футбольной поры. В газете сообщалось, что Брент скрылся, прихватив с собой приблизительно девяносто тысяч долларов, включая сорок четыре тысячи, украденные из банковского сейфа, и сорок шесть тысяч — из сейфовых ячеек. Я знал, что Брент спрятался в хранилище, говорилось в статье, и, несмотря на то что со мной были охранники, вошел в хранилище первым. Итог таков: я получил серьезную черепно-мозговую травму. В начавшейся перестрелке погиб Адлер. У него остались жена и ребенок. Похороны, как ожидается, состоятся завтра.

Далее следовало описание «седана», в котором скрылся Брент, и указывался номер машины, его запомнил Дайер. Номер совпадал с тем, что был зарегистрирован на имя Брента. Сообщалось также о том, что машина отъехала сразу, как только Брент вскочил в нее. Это доказывало, что у Брента имелись сообщники. О Шейле не было сказано ни слова за исключением того, что ее доставили в больницу с нервным расстройством. О растрате не упоминалось.