Василий Васянин - Создай меня, мама!

Посапывая мирно как обычно это бывает в утренние часы, Николай слегка ворочаясь в скрипучей своей кровати не осознавал нарастающей для себя напряжённости, которая стояла уже на его пороге.

Вернувшись домой почти под утро, спотыкаясь о тёмные углы, он рухнул давясь перегаром и сладко задремал не беспокоя себя без нужды. Мать, воспитывающая сына одна не перечила ему ни в чём. Потому что боялась и потому, что взрослый стал её сын, которого она упустила вместе с умершим от пьянки отцом. Где было набраться ему благородства в семье вечно пьяных родителей, от которых и он недалеко ушёл. И теперь пожиная свои плоды, она вынуждена бегать из дому, когда в дом возвращался сын.

От сильного удара ногой дверь распахнулась и растворившись в темноте, затихла. Шум и грохот внезапностью своей разбудил и в тоже время напугал крутого парня. Настороженно и опасливо озираясь по сторонам, он сполз со своей кровати дабы укрыться найдя убежище под ней. Но чьи – то сильные руки схватили его с двух сторон и повалили на пол. Одновременно лёгкий скрежет металла на запястье кулака, ограничил движение его взрослых конечностей. Подняв голову, Николай замер. Какой – то таинственной опасностью потянуло из чёрной дырки ствола оружия, смотревшего ему прямо в глаза.

– Ну, что гадёныш, может пристрелить тебя сразу. Вы почему уроды, парня затоптали до смерти? Рассказывай, сука! – наболевшая печаль за ни в чём ни повинного, за хамство и беспредел одних, рвала в клочья эмоции наслаивающиеся с рабочими годами у других. Данный приём, как вариант психологической загрузки в момент задержания, ещё и успешно применялся в процессе признания вины в совершении преступления.

По прозвищу «Бык» растерянно метался глазами, выискивая снисхождения у незваных гостей. Но куда подевалась его групповая спесь, этот азарт уличной драки, где вшестером мы как всегда одного не боимся. Бесстыдно испугавшись, он обмочил штаны не смея поднять теперь хотя бы взгляда, ещё вчера жестоких своих глаз.

– Парни простите, мы пьяные были. Он что – то сказал нехорошее нам…

– Да, что он вам мог сказать, вы тут всю округу в страхе давно уже держите. Рассказывай, где остальных будем брать? – Получив подробный расклад информации, сыщики переглянулись. Отзвучавшая одна из фамилий этой группы нападавших была им хорошо известна. Голов Игорёк, сынок работника милиции. К восемнадцати своим годам сформировался дерзким, наглым, высокомерным и как говорят в народе про таких – конченный ублюдок. Это как раз он неожиданно ударил не ожидающего ничего в этот миг Сергея, а затем забавы ради веселясь, прыгал по нему вместе со всеми, оставляя след своих каблуков. Что ж не хватало сынку, произрастая в полной семье достаточно не дураков родителей? Папа хоть и был дознавателем, ну уж очень слепо с мамой любил своего отпрыска не вникая в мелочи шалости, потакая капризам подрастающего юнца. И конечно же главное, он знал о совершении тяжкого его сыночком, умышленно покрывая его во всём.

«Суд да дело и статья, предусмотренная от восьми до двенадцати – за нанесение тяжких телесных, повлёкших смерть. Отбыв свои сроки в дальнейшем, они благополучно вернутся домой к подружкам, друзьям и товарищам. К своим мамкам, папкам сделавших их такими. А погибший Сергей, никогда уже не создаст семьи, ни оценит минуты счастья, ни обнимет любимую свою мамку, которая не вынесет внезапный уход сына и вскоре уйдёт за ним. Что ж вам пожелать всем таким, ребятки? Как говориться, Бог вам судья. Чтоб вы ещё при этой жизни поймали для себя то, что по праву заслужили…»

Новый день, свежая история, отдохнувший Оленев торопился не опоздать после бессонных ночей на службу. Он нашёл себя здесь. Уставший от последних событий, всё же был неимоверно счастлив от проделанной целиком розыскной работы где в короткий срок начало своей деятельности, полностью поучаствовал в раскрытии и задержании опасных, безжалостных хищников.

– Привет, – входя в кабинет улыбнулся Василий.

– А, привет, – подавая руку Аркадий поднялся навстречу вошедшему.

– Василий, здесь «материал» поступил по краже из поликлиники трёх вязанных свитеров, – перелистывая поштучно листки бумаг, старший опер передал их Оленеву.

– По срокам им ещё можно заниматься, а так планировали отказывать в возбуждении уголовного дела. Раскроешь, хорошо. Нет, напишем «отказной материал». Занимайся в общем, это будет твоё первое самостоятельное дело…

Наспех собранный на дежурных сутках криминал, говорил обычной кражей совершённой свободным доступом из кабинета врача поликлиники, откуда были похищены три элегантно связанных свитера. Внимательно прочитав изучая суть проникновения, Оленев наметил начальный план розыскных своих мероприятий, направившись тут же на место первого экзамена.

Обычное двухэтажное здание поселкового типа постройки из кирпича, не спеша впускала и выпускала из себя незначительные потоки людей, гостеприимно открывая свою дверь каждому нуждающемуся в здоровье. Возле яркой вывески на стекле информационно обозначенной «регистратура» толкался очередью народ, пытаясь попасть по талонам к находящимся в дефиците врачам.

– Извините, где можно найти терапевта Смирнову Лидию Петровну? – обратился младший опер к служащей регистрационного стола, восседающей в медицинском, белом халатике.

– По коридору направо, – отзвучал мягкий, женский голос, указывая направление ожидающего его врача. Постучавшись в приоткрытую дверь кабинета, Оленев вошёл.

– Добрый день…

– Здравствуйте, – на него внимательно взглянули большие, синие глаза подчёркнуто выражая из под белоснежной шапочки – женственность и красоту. На этом приятном личике главенствовали только они, ввиду прикрытия её нижней части носика, инфекционно – хирургическою маской.

– Оленев, уголовный розыск, – при этом достав из кармана милицейское удостоверение, он аккуратно распахнув его, предъявил документ для ознакомления.

– Мне нужна Лидия Петровна?

– Это я, присаживайтесь, – показав своей тонкой ручкой на стул свободный напротив.

– Вы писали заявление в милицию, мы могли бы сейчас поговорить об этом?

– Да, приём у меня закончился…

– Тогда в подробностях можете ещё раз объяснить пропажу ваших свитеров?

– Точную дату их кражи назвать не могу, но примерный период по времени, от одного до трёх дней. Приносила на работу, чтоб показать коллегам. Но, в этот же день забрать их забыла, так как на приёме было много больных, лишь сложила вязание в пакет и положила вот в эту тумбочку, – она поднялась со своего места и белый халатик обнажил до колен стройность её фигуры, в строгом движении её каблучков.

– Скажите, кабинет вы сами закрываете?