Василий Васянин - Создай меня, мама!

– Нет, ключи находятся у сестры – хозяйки. После приёма каждый вечер в кабинетах протираются полы, столы – уборщицами…

– А в течение приёма, если вы отлучаетесь из кабинета, кто – то остаётся вместо вас если посетители в коридоре? – задал очередной свой вопрос оперативник.

– Когда много больных, то практически не выхожу, а вообще на каждом приёме присутствует медсестра. Это только сейчас провожу я приём одна ввиду её болезни. Отработав с восьми до четырнадцати и забыв свитера я ушла, кабинет был оставлен открытым, – помолчав немного, продолжила:

– Конечно я понимаю, что проявила беспечность и войти в кабинет в момент моего отсутствия могли многие, но из украденных свитеров одна вещь мне дорога, это подарок – канадский жакет. Вы уж извините, – она вновь замолчала, виновато улыбнувшись.

– Лидия Петровна, а кому конкретно вы демонстрировали свитера из своих коллег?

– Что вы? – испуганно взглянула она на сыщика.

– Из них я даже не подозреваю никого. Мы все хорошо здесь друг друга знаем и не один год вместе работаем…

– И всё же, – настаивал Оленев.

– Да в общем – то видели немногие. Светлана да Надежда, из соседнего кабинета. Это – доктор и медицинская сестра. Они как раз сейчас здесь, на приёме…

– Ну, что ж, рад был с вами познакомиться, – улыбнувшись, Оленев поднялся со своего места.

– Попробуем найти ваши кофточки, – и попрощавшись с хозяйкой вязанных изделий, он вышел прикрывая за собою дверь.

Из беседы с соседями ничего существенного выяснить не удалось, лишь имело место в подтверждении изделий у врача – терапевта Смирновой. А вот информация сестры – хозяйки, заслуживала внимания и тщательной проверки принятых не так давно на должность – уборщиц, двух сомнительных, молодых женщин по долгу не засиживающихся на одном, рабочем месте. Из этих двух, одна после дней пропажи уже не вышла на работу, чем и сыскала подозрения у сыщика.

– С неё и начнём, – подумал Оленев направляясь по данному адресу, приготовленный по запросу в кадрах.

Полутёмный коридор без единой лампочки освещался лишь единственным окном с давно немытыми, грязными стёклами. Расположенные двери комнат по обе стороны его, говорили о жизни этого серого, невзрачного барака. Старые доски предательски скрипели от невыносимости прошедших времён, отдаваясь эхом после каждого шага, осторожно ступающего Оленева. Подойдя к одной из дверей комнаты, он постучал. Отделанная фанерой, она мгновенно открылась словно её хозяйка только и ждала внезапного прихода сыщика. Небольшого роста женщина, любопытно разглядывала пришельца.

– Извините я из милиции, – показав при этом документ Оленев продолжил:

– Мне необходимо с вами поговорить. Можно войти?

– Входите, – посмотрев случайным взглядом на фото в форме, она углубилась в комнату, гостеприимно предлагая проследовать за ней.

– Вы уж извините у меня не прибрано, решила постираться. Чем могу помочь нашим Органам? – улыбаясь подметила она.

– Скажите, здесь много проживают жильцов?

– Нет, здесь всего восемь квартир, вернее комнат, из них четыре только заняты. В комнате напротив, живут Панкратовы, муж с женой – пенсионеры, рядом в комнате – восемь Башарина Надя, – услышав интересующее его имя Оленев продолжал внимательно прислушиваться к подробностям рассказа искренней соседки не пытаясь перебивать её.

– Проживает Надя здесь одна и всем порядком надоела. Сейчас неделю уже пьёт, пропивая вещи. Предлагала мне какие – то свитера, которые я не купила, ну а вот соседка моя – Бикбаева Альфия у неё что – то приобрела и совместно с ней всё это отмечали…

– Извините, а что Башарина не работает нигде?

– Вы знаете её не поймёшь, то работает, то пьянствует. Вообще ходила в поликлинику мыла там полы, сейчас или прогуливает, или выгнали опять, – она замолчала, давая понять сотруднику, что к сказанному добавить больше ей нечего. Поблагодарив за помощь и понимание, Оленев вышел в общий коридор давно готового под снос барака.

– Отлично, – подумал сыщик.

– Кража близится к раскрытию… – Он был счастлив, испытывая приятное наслаждение от первой своей самостоятельности, подгоняя его к завершению, этого на первый взгляд простого криминала.

– А теперь, наш гвоздь программы, – подумал он и очень осторожно приоткрыл незапертую дверь. Притонный запах всем своим пахучим смрадом, ударил не предупреждая в нос. Перемешанный состав токсичных сигарет, паров некачественного спирта, был растворён и насыщен в каждом грязном углу комнаты. По столу нагромождённом стеклянными бутылками с остатками пищи, по – хозяйски и нагло бегали тараканы. Рваные, серые, когда – то вязанные половички лежащие на полу, сбились в одну сторону, оголяя половицы зашарканного дерева, поскрипывая при каждом движении шагов, приближающегося опера. Часть обстановки: металлическая кровать, стоявшая неподалёку, держала на себе спящую женщину. Она лежала не шевелясь с открытым ртом и громко храпела, слегка чмокая своими толстыми, слюнявыми губами. Её растрёпанные волосы давно не знавшие мытья, разметались на пародии – подушки. Трудно было предугадать её возраст, но интуиция подсказывала Оленеву, что эта «спящая красавица» и есть – Башарина Надя. Её неподвижное, рыхлое тело облегала нитка из шерстяной, белой вязки канадского жакета. Другая очаровательная вещь, скомкано и неуклюже, валялась неподалёку…

– Здравствуйте, можно? – после лёгкого стука в дверь на пороге кабинета уголовного розыска простучав каблучками, вошла симпатичный врач – терапевт. Скромно и немножко несмело, она с интересом и лёгким любопытством осматривала ничем особо не примечательный рабочий кабинет оперативников.

– Здравствуйте, проходите Лидия Петровна. Присаживайтесь вот здесь напротив, – Оленев с удовольствием рассматривал её явно готовившуюся к своему приходу.

– Мы пригласили вас для проведения опознания нескольких вещей, – начал сыщик, информационно подготавливая потерпевшую к одному из следственных мероприятий. При этом как фокусник, он вдруг убрал с поверхности стола тёмную ткань, прикрывавшую изделия ручной вязки различных фасонов: свитеров, жакетов, среди которых смотревшие на неё дорогие ей вещи. Они лежали рядом с другими, выделяясь несколько элегантностью. Поначалу, её настороженные глаза внимательно и цепко пробежали по цифровым обозначениям, но узнав их, она как маленькая девчонка обронив слезу, ухватила в руки прижимая к себе приятную память своих воспоминаний.

– Вы узнаёте их?

– Да, это они мои кофточки, – с удовольствием озвучила она.

– Это они были похищены у меня несколько дней назад из моего кабинета поликлиники, – она была счастлива. Её восторг, настроение, тепло благодарности отразилось и на присутствующих здесь оперов. Вошло и не покидало – это приятное чувство помощи, от которого ты тоже был счастлив. Растроганная, она быстрым движением рук извлекла из принесённого с собою пакета, несколько больших налитым солнцем сочных груш и подала их Оленеву.