Даниил Лабанович - Человек с черного берега

7:58 – Кабинет пуст, если только не брать в расчёт пыль, которой скопилось достаточное количество, чтобы заменить человека.

7:59 – Компанию пыли составила персона, сильно радующаяся своему своевременному появлению. Первый личный кабинет. Это раньше было коморкой для уборщика, но когда в отделении стало на одного следователя больше, то решили, что для очистительных обязанностей она слишком велика, правда, при этом для профессиональных была весьма мала, но об этом уже никто не думал. Возможно, новый поселенец и пожаловался бы, но в его глазах лучше маленький, но свой кабинет, чем лишь стол в большом и чужом помещении.

Насладившись, он увидел намёк на угрозу его монополии: ещё один стол. Спустя пару минут его раздумий ответ зашёл в кабинет.

– О, Алексей Сергеевич, вы уже на месте, – удивлённо и довольно громко воскликнул незваный гость.

Это покоробило молодого человека, ибо удивление в его понимании означало, будто ему чужда пунктуальность, а это не соответствовало истине (по мнению Дорогенского, естественно).

Подойдя и протянув руку, новоиспеченный собеседник продолжил: «Стрелецкий Михаил Иванович, назначен вашим помощником на некоторое время».

После рукопожатия и этих слов мужчина переместился за свой стол. Благодаря площади кабинета, это заняло от силы секунды две.

Люди всегда сначала судят внешность, однако тут молодой человек был краток: «Усы сейчас конечно в моде, но что-то мне подсказывает, что этим уже не один десяток».

– Это немного неожиданно, честно говоря, – скованно произнёс Лёша.

– Ваш дядя решил, что так будет лучше, – осматриваясь, отрезал Михаил Иванович.

– Я так и подумал, что он приложил руку, в принципе, как и к этому кабинету.

– Вы всё верно уловили. Похоже, у нас появился свой Шерлок Холмс.

Лёша понимал, что особого удовольствия его новому напарнику задание от дяди не доставляло. Они хоть за последние два года друг с другом редко пересекались, да всё же юная голова сложила образ этого человека: «Не дурак, но самодур, слегка дебошир, впрочем, знающий понятие „сочувствие“ и умеющий помогать. Где-то слышал, что он как-то приютил Льва Петровича с вахты, пока у того затопление случилось. Причём с семьей! Да ещё и там их залило серьёзно вроде как, так что это дело растянулось на несколько недель».

Михаил Иванович не старался скрывать своего недовольства, специально обращаясь к коллеге исключительно на «вы» язвительным тоном и периодически иронично подмечая какие-либо действия или слова юного следователя. Но Стрелецкий хотел оставить в тайне то, почему именно он сидит напротив Лёши. Только его трясущиеся руки и знание Лёшей характера своего дяди не позволило этому плану реализоваться. Мужик страдал от одной пагубной привычки довольно длительное время, и, видимо, из-за неё совсем недавно сотворил какую-то историю. Возможно, даже благополучно забыв о ней, жалко только начальство не забыло. Молодой коллега решил не концентрировать на этом своё внимание, только лишь отметив куда более важный для него элемент трудовой деятельности.

– Значит, вы в моём подчинении? – будто бы убеждая себя в этом, произнёс юный сыщик.

– А как же? Я без вас никуда! Ни шагу влево, ни шагу вправо.

– Тогда я хотел бы, чтобы сегодня было ваше первое и последнее опоздание.

– Так я же пришёл в десять минут девятого.

– Да, а начинаем мы в восемь, поэтому буду рад видеть вас впредь здесь именно с восьми, а не с 8:10, – убеждение проходило вполне успешно.

Шея Стрелецкого выдала всё напряжение хозяина, однако, несмотря на свои привычки, сила воли у него хоть в каком-то виде да имелась, поэтому в ответ было лишь:

– Что ж, слушаюсь и повинуюсь, товарищ следователь.

Через несколько десятков минут в комнату зашёл глава отдела:

– Дорогенский, Стрелецкий!

– Здравствуйте, товарищ полковник! – ответил Лёша, резко встав перед этим. Его временный помощник не утруждал себя «этой вычурностью» и просто пожал руку «нежданному» гостю.

– Ну, как первый рабочий день? – присев на стол свежего подчинённого, спросил подполковник

– Рано судить ещё, но ничего. Надеюсь не просидеть весь день за бумагами.

– Ха! Рвёшься в бой? – улыбчиво отреагировал Валентин Михайлович. – Похвально! Тогда можешь собираться. Есть для тебя дело.

Восторг Лёши немного подмял Стрелецкий, иронично заявив: «Оперативно», но и то ненадолго: уж больно хотелось парню отправиться на дело в ранге главного следователя – такого опыта у него никогда не было.

– Значит так, – резко включив серьёзный тон, продолжил старший по званию в масштабе этих четырёх стен, трёх шкафов и двух столов. – Труп на берегу озера в парке, что на севере города. Подробности на месте, так что – вперёд.

3

«До чего же это странно. Закрыв глаза, ощущаешь тепло, подаренное ярким солнцем, лёгкий ветерок, колышущий рубашку и волосы, ощущение жизни так и прёт от всего вокруг. Но ты открываешь глаза и видишь труп рыжего парня в спортивном костюме. Один из тех редких случаев, когда не хочется открывать глаза».

Лёша не мог позволить себе долгих размышлений, ибо он тут не за этим. Да и с концентрацией у него всё в порядке, просто парень лишь в третий раз в жизни видит труп и пока что не успел привыкнуть к духу смерти. Впрочем, сейчас он считает, что к этому невозможно привыкнуть.

– Алексей Сергеевич, как будем поступать? С кем мне поговорить? Судмедэкспертом, криминалистом или с той женщиной, что позвонила в полицию? Или у вас для меня другое задание?

– Пожалуй, поговорите с женщиной.

– Будет сделано! – и полный удовлетворения он размашистой походкой отправился выполнять поручение.

Лёша вздохнул от поведения коллеги и пошел за предварительным отчётом к судмедэксперту.

– Здравствуйте, Иван Соломонович! Что вы можете сказать?

– Ох, Лёшенька, поверь мне, я бы мог много чего тебе сказать. И восхититься погодой, и пожаловаться на противный парфюм нашего криминалиста, из-за которого вашему покорному слуге пришлось открыть окно в машине и безнадёжно надеяться на то, чтобы не простудиться. Но ты, вполне вероятно, спрашивал о трупе.

– Вы как всегда в точку, – улыбнувшись из уважения, ответил сыщик.

– Что ж, смерть наступила около двух часов ночи, то есть примерно семь часов назад. Предварительно могу сказать, что парень умер из-за удара об этот камень. И седой человек с большими глазами указал на булыжник в полуметре от них. Убедившись, что слушатель посмотрел, продолжил:

– Но вот странно, что по такому сценарию причиной смерти является потеря крови, и тогда здесь всё должно об этом свидетельствовать. Однако, как вы видите (старичок обвёл рукой полукруг): следов её большого количества нет. Увидев смятение в молодых глазах, Иван Соломонович заключил: