Людмила Петрушевская - Нас украли. История преступлений

Все деревенские ребята были в курсе и опасались, что родители девочек будут мстить и заставят жениться.

А все девочки летом в деревне (из города приезжали к родне на лето) над этим словом смеялись. Замуж ни одна не хотела.

А вообще в деревне зимой одни старухи оставались. Старики почти все поумирали, кто от чего. Только Колин дед еще держался.

Когда прощались с новой девушкой, он сам помогал ей одеться, застегивал там на спине, и она попросила его номер телефона.

И в феврале позвонила, что беременна. А семнадцать ей только будет в апреле.

Коля испугался, как так. А она сказала, что ты ведь ничем не пользовался. Никак не поберег меня. А я была девушка.

– Как ты была девушка?

– А вот так.

– Я не заметил ничего.

– А я скрыла. Мне было стыдно, что я девочка. Шестнадцать лет, а никого не было еще. Подруги бы меня обсмеяли. А я все знала уже. Я смотрела видеокассеты.

– Какие?

– Порнокассеты, вот.

– Ну ты даешь, – поразился Николай.

– Да, и я тебя еще на дискотеке наметила. Ты же со мной танцевал, помнишь?

– Нет!

– Пьяный был. Мы в одном кругу отрывались всю дорогу. И я за тобой пошла, увидела, что тебя уводят. Я их знаю. Групповой секс. Еще позовут ребят. Я за тобой специально пошла к соседке, поняла, кто они и куда твою «Газель» направляют, они взрослые девки были, из Тулы приехали к ней, племянницы. Да им по двадцать лет уже, больше. Не в первый раз их видела у нас в поселке. И тогда я впрыгнула в твою «Газель» тоже. Они такие рожи состроили, матерились, меня спихивали, щипали! Но я не испугалась, доехала, тоже села за их стол, как будто ты мой парень. Они же не в курсе, кто тут с кем. Сразу стала целоваться с тобой. И все делала под столом. И потом оделась и тебя повела. И они обалдели, что ты уходишь.

– Ну ты подумай, – удивился как дурак Николай.

– Но это ты же мне сказал: «Пошли к тебе». Ты!

– Не помню, – ошарашенно отвечал по телефону Николай, будущий отец ни с того ни с сего.

– Ты на это шел. И что думаешь, я в десятом классе пойду чиститься? Чтобы на всю жизнь остаться калекой? И убивать своего ребенка?

Коля поехал ее уговаривать, а дома оказалась ее злющая мать, которая сразу сказала, что его посадит.

И у них были данные его паспорта, как это так.

А вот так.

В случае чего, ребенок родится, в Туле делают анализ, кто отец.

Быстро все завертелось, ее мать была продавщицей в промтоварном, у них было все то, что необходимо для свадьбы, и посуда сервиз немецкий, и всю выпивку теща купила, а закуску Николай организовал через тетку, она взяла заказ, и дед дал из своих бочек, он всегда заготавливал капусту, моченые яблоки, огурцы, и картошки выделил мешок.

Поженились.

Родители одобрили, что он взял свою, тульскую.

Коля нашел работу в Москве, сняли однушку. Галина устроилась в ясли нянечкой, хоть была беременная на четвертом месяце.

Но она и так была полная, никто ничего не заметил до седьмого месяца, а там уже можно было уходить в декретный отпуск.

Галя легла на сохраниловку в роддом, какие-то были плохие анализы.

Потом родилась Анджелка, родилась не в срок, раньше, и Гале теперь должны были оплатить по декрету меньше, чем полагалось.

Галина плакала в роддоме, переживала. Вес у Анджелки был меньше нормы, но так многие сейчас рожают, худых, сказала врач Коле, когда он пошел узнавать, почему так и зачем Галю взяли почему-то на обследование на кресло, это на девятом месяце, врач из Химок орудовала ложкой, и сразу ночью пошли воды.

Врач сказала, что это было плановое обследование, мало ли что можно было ожидать при родах.

Все. Но это быстро забылось, потому что, когда Галина с Анджелкой и Коля уже жили месяц у себя в однушке, мама Коли получила трехкомнатную служебную квартиру.

И тут родители их пригласили к себе жить с Анджелкой!

Коля был рад, колбасился, все покупал-устанавливал, доводил квартиру до ума, дали же голые стены!

Привез кафель со стройки, купил у таджиков, все обделал сам, купил кухню, не новую, но в хорошем состоянии.

Началась жизнь, Анджелка уже бегала по квартире куда хотела, Галина не работала, сидела с ней.

Купили себе раскладную кровать и спали втроем с Анджелой, детскую кроватку пока не приобрели. С деньгами было туго.

И вдруг в один прекрасный день мать вошла к ним на ночь глядя без стука, черная как туча, и сказала: «Выезжайте, все».

Что? Как? Коля ни-х не понял.

Галина, которая после родов сидела на диете, пила кефир и ела гречку, все хотела похудеть, рассказала, что мать Коли с ней круто поговорила.

Что якобы Галина съела что-то не свое из холодильника.

Да Галина скорее бы удавилась, чем сожрала ихово. Коля ее знал.

Жена сама была крутая.

Она ответила его маме как полагается, матерком да с ветерком. Мама тоже в долгу не осталась.

Тульские бабы, они шутить не любят.

Галина еще потом добавила, что Ирина Ивановна ее конкретно достала, давно уже жаловаться не хотелось.

Типа что Анджелка не ваша.

И типа что я тебя обманула, то что мне было шестнадцать. Да, после дискотеки обманула, мне уже было вообще двадцать, и я работала у матери в магазине уборщицей. Что я, буду твоей маме рассказывать, то что я тебя обманула? А ты бы вообще не женился на старше себя и на уборщице, да еще я толстая. А я уборщицей пошла к матери, потому что мы знали, она скоро умрет, я ей помогала, ее грузчики обманывали. А места продавщицы не было. После мамы я бы сама стала завотделом, я же кончила ПТУ, у меня среднее образование. На дискотеке ты мне понравился, ты был совсем другой, не такой, как наши поселковые, и я захотела от тебя ребенка, я поэтому пошла к тебе в машину с теми девками. И придумала, наговорила тебе, то что мне шестнадцать лет, а когда ты заснул, я списала данные твоего паспорта. И [взяла у тебя номер телефона] вот когда я узнала, что беременна, то решила, что буду за тебя бороться. А когда мы подавали заявление в ЗАГС, ты же не видел, что я там писала, какой год рождения. Мне надо было сохранить семью, моя мать вообще плакала и хотела, чтобы я сделала аборт, и она собралась тебе киллера нанимать. Пятьсот долларов, да и за сто бы пошли, такие отморозки есть. Пусть твоя мама меня осуждает, но Анджелка твоя доченька. Я толстая, старше тебя. Я уборщица. Я уеду, пусть.

Коля сидел на тахте как стукнутый по голове. Опять искать квартиру! А денег нет!

Коля очень любил своих родителей. Особенно маму.

И он теперь понял их с отцом, там еще старшая сестра тоже выступала против Галины. Но Галина его жена, Анджелка его дочка, он к ним привык. Дочку он растил с шести дней ее жизни.

Галина же смотрела на него злорадно, вся зареванная. Как будто доказала что-то.

И она уехала к своей матери в поселок. Все личные вещи забрала.