Владимир Безымянный - Очищение тьмой

- По рюмке?

- Чего? Водицы из-под крана? Не было уже ничего. Тут и в дверь зазвонили. Чубук нам: "Я никуда не ездил, вернусь - все объясню". Открывает дверь - милиция. И по телефону - милиция. Ну, мы хоть и пьяные были, а поняли, что ничего страшного, стороной пронесло. А все-таки труханули - товар-то к нему в магазин мы завезли.

- Ворованный?

Щуплов уклонился от ответа.

- У него там был треснут уголок витрины. Щелкни пальцем, сигнализация и сработает. Вымогатель - ответственный, позвонят к нему, потом повезут в магазин - открывать, воров искать. Ну и зацепил бы разом спирт из сейфа. Но наш жмотина впопыхах перестарался. Угол витрины возьми и отвались. Представляю, как он штаны с перепугу обмочил. С пульта домой к нему звонят - занято, хорошо, раньше них успел вернуться! Хотя кто его, крысу жирную, стал бы подозревать? Взяли они его с собой, а вернулся он только к вечеру, деньги отдал. Но все равно по морде схлопотал.

- Восемьсот тысяч, говорите? За что же тогда по морде?

- Ага, вам и сумма известна? Ну, да ладно, вы же, я знаю, по серьезному делу. Значит, чего-то наворотил Чубук? Неужто сам себя обокрал? Нет, это вряд ли, Когда на следующую ночь его действительно обнесли, он ошалел до изумления. Хотя и нажрались мы тогда здорово - припер-таки Ленька спирт, - да только под глаз я ему все равно засвинячил...

Чубук сидел потупившись, с виноватой физиономией. Лишь изредка вскидывал бегающие глазки на Строкача, словно напоминая: "Да это же я, Леня, тот самый, что всегда готов услужить".

Строкач помнил, еще бы. Но речь шла о несколько иных материях.

- Хорошо, Леонид Владимирович, что вы быстро сообразили, что я знаю куда больше, чем вам хотелось бы.

- А чего? Не нарочно же я стекло выбил. Мне казалось - крепко держится. Не судить же меня за это?

- За это - ни в коем случае.

- Ну, запчасти... Может, и отбрешусь. Виноват, конечно, но у меня уперли больше, чем я нажил. Да и документы у меня на товар кое-какие...

- Приберегите свои накладные, пригодятся.

- Эх, надо было мне тогда сразу к вам...

- Да уж. Может, по-иному бы сложилось.

- Я когда увидел, кто за мной приехал - обмер. Не дай Бог. Я Кольцова-то этого... стоит и скалится. Я ведь до него сроду никому не платил. Дешевки! Пугали: родственников похитим, то, другое... Мою благоверную хоть сейчас бери, я еще и приплачу. Вот, значит, вывезли они меня в лес, тут-то до меня и дошло, что шутки по боку. Но я ведь этих парней знал, сколько раз ремонтировались у меня...

- Не надо слезу пускать, Чубук. Топить я вас не стану, но и мне попрошу не врать.

- А чего врать? Все перед глазами. Я в командировку собирался - в Тольятти. Агеев знал, что я еду, просил распредвал достать. Я сдуру и ляпнул, когда выезжаю. Чего мне бояться, у меня не наличные - аккредитив. Он меня и подвез... В машине Демин сидел, так они мне салазки загнули, не хотел, а поехал. Убили бы - точно. Но если бы знал, что дальше будет криком бы кричал!.. Еду и думаю: обломаетесь об меня, парни, первый раз, что ли, терпеть? Это потом, когда кончилось, пожгли они меня кварцевой лампой - чтобы все думали, что я на море с красоткой куролесил... Но когда мне на пуп банку поставили, - знаете, как обычно банки ставят, только двухлитровую, - вот тут, говорю, Леня, тебе и конец. Но молчу, думаю, все равно выпустите! Какой смысл меня убивать? И вот - тащат в лес!.. Опять же втроем, я, как положено, в наручниках, не трепыхаюсь. По разговору понял, что и с Кольцовым увидимся. Он приехал сразу за нами, сам сидел за рулем, выволок с заднего сиденья того, второго. Я его не знаю не из наших, крутой, видать, тип, но пижон - павлином вырядился. Они нам: "Раздеться до трусов!" Ну, мне не жалко. Второй тоже, видно, крепился, денег не давал. А цепь на нем - с палец, часы с браслетом! И шмотки! Они его Витек звали... Короче, мы с ним по-быстрому ямки выкопали, под пистолетом. Поставили нас туда, землей забросали - одни головы торчат, как кочаны. От меня до Витька метра два. О, думаю, разошлись, большие понты лепят. Один взял косу откуда-то и помахивает. Махал-махал, потом смотрю, а у этого Витька голова-то и покатилась... прямо ко мне, нос к носу. Вы можете себе это представить? Я думал, у меня глаза выскочат. Крикнул, что заплачу сколько запросят, гори оно все огнем... Потом еще пришлось камуфляж наводить - Сочи, валютные кабаки, фотомонтаж слепили - это уже Кольцов присоветовал. Я, между прочим, уверен, что и магазин их рук дело. Кольцов заходил, товар видел. Что ему сигнализацию отключить? Тьфу! И я у них далеко не первый, все давным-давно отработано.

- Значит, не было девушки Любы? - меланхолически осведомился Строкач.

Чубук угрюмо уткнулся мутным, ускользающим взглядом в пол.

Вернувшись в город, Строкач нанес первый визит человеку, на первый взгляд непосредственно не связанному с делом.

Во дворе у подъезда все еще болталась никому не нужная табличка "Спортклуб "Богатырь". Олег оказался дома, и, как всегда, приход майора не вызвал у него энтузиазма.

Дальше прихожей Строкач проходить не стал. Попросил парня прикрыть дверь в комнату - разговор не предназначался для лишних ушей - и спросил напрямик:

- Тебе не кажется, что если подозревать поголовно всех, то скоро покажется, что и жить незачем? Ладно, ты для своего возраста повидал лишку всякой дряни, но это же не значит, что все кругом того же сорта.

- А кому прикажете верить? Вам? Капитану Кольцову - суке продажной? Я как-то подслушал, он с Бобровским о деньгах говорил. Как плохое кино из жизни чикагской мафии. Эти стервятники и Глеба погубили. Я после этого начал следить за аптекарем, и очень скоро понял, что его рук это дело. Нет, конечно, сам он не стрелял, но кому же еще Глеб мог помешать?

- Оно вроде и верно, Олег. Но Глеба убили не только из-за помещения. Уж очень круто он обошелся с Бобровсхим, когда тот к нему пришел уговаривать. А это для него - нож острый. А что касается вашего клуба, на все сто не буду обещать, но сделаю, что смогу, чтобы его снова открыли. Мы ведь еще кое на что годимся.

Ободряюще подмигнул парню и продолжил, посерьезнев:

- И насчет того, чтобы отомстить, головы себе не забивайте. Кончено дело. Некому. Никого из убийц нет уже в живых. Бобровский... Этот был, конечно, страшнее всех. Ломали об него зубы и матерые волки. Одному с его подачи ноги ломом перешибали, другого пристрелили... Глеб... На нем просто исполнителя проверили. Разминка, понимаешь ли, такая... Сладкая штука власть над людьми, а деньги Бобровскому все равно девать было некуда.

- Ну да, есть и такие, что вовсе деньгами не интересуются. Вон, сектанты, - о них весь город говорит, - их и в руки не берут. Уже и ОМОН в катакомбах шарил, а что толку? И следов никаких не нашли.

- Потому и толку нет, что прежде, чем в катакомбы соваться, следует мозгами поэнергичнее пошевелить. А говорить - да, говорят, это верно, заканчивая разговор, Строкач невесело улыбнулся и потянулся за сигаретой.