Анна Малышева - Тамбур

Сергей поторопился войти.

Подъезд его удивил. Он был нисколько не похож на его собственный. Цветы в горшках на всех подоконниках, на стенах — картины. Не ахти какие, но все-таки…

Мужчина только крутил головой Ни единого окурка на полу, исправные кабинки мусоропроводов, тишина. И здесь случилось такое? Однако ошибиться было невозможно — в доме один подъезд.

Он пожалел о том, что не спросил у девушки с собачкой, в какой квартире произошло убийство, но тут же понял, что она могла не пустить его в дом. Нужно было ждать кого-то еще. Если бы он знал хотя бы имя…

Убитого или убийцы — все равно.

«Что я здесь делаю? — Он остановился на площадке рядом с картиной, изображавшей какой-то тошнотворно-алый закат, и снова услышал хруст битого стекла в протекавшем пакете. — Зачем я тут? Мне нет дела до этих людей. А дома Аленка больная, и я так устал!»

Он уже был готов повернуть домой, как наверху открылась дверь и к мусоропроводу торопливо сбежала девочка лет двенадцати. Одной рукой она зябко запахивала легкий халатик, другой волокла мешок с мусором.

Девочка выбросила мусор, брезгливо отряхнула руку и собралась было наверх, но тут заметила мужчину. Она не испугалась — было ясно, что в этом подъезде сложилась доверительная обстановка.

— Извини, — решился Сергей, поднимаясь на одну ступеньку. — Я ищу человека… Его убили… То есть он убил!

— Hef-нет! — Девочка едва не упала — так стремительно понеслась вверх по лестнице. К сожалению — задом-наперед, не сводя глаз с Сергея, и потому все-таки оступилась. Он нагнал ее и успел подхватить под локоть:

— Да чего ты боишься? — Сергей ясно ощущал, как девочка дрожит. — Ты их знала?

— Мы сосед", — прошептала та. — Пустите меня.

Он мгновенно выполнил эту почти неслышную просьбу. Было бы жестоко мучить этого полуребенка, который так напуган случившимся. А что напуган — несомненно. И все-таки девочка не удрала, как думал Сергей. Она лишь отступила на шаг и взглянула на него исподлобья. И вдруг неожиданно заявила, что знала и того и другого. Они были соседями. А он там — кто?

— Знакомый молодого… — Сергей чуть не ляпнул «убийцы», но быстро поправился:

— Того брюнета, с !синими глазами.

— Дани? — удивилась та. — А вы знаете, что он в больнице?

— Да. Порезал вены. — Сергей благословлял болтливую продавщицу — Но я До сих пор не понимаю, что случилось.

Та разом погрустнела. Ее миловидное лицо, все еще казавшееся детским, вдруг состарилось. Девочка опустила глаза и шепотом сказала, что Даня, кажется, убил своего учителя. Алексея Михайловича. В доме все так говорят. Но это просто ужасно, он так его любил! А теперь, говорят, парень сошел сума. Наверное, и правда, сошел, раз сделал такое…

— А самое ужасное, что он труп перебросил к соседке, — девочка стянула на плечах тонкую ткань халата. — Хорошо, что не к нам. Она ужасно недовольна.

«Ну еще бы! — подумал Сергей. — Этакий подарочек под елку! Ах, ты, Новый год скоро! Ну пускай меня уволят, но я его проведу с детьми!»

— Вы его друг? — девочка пристально заглянула незнакомцу в глаза. — Скажите, что с ним будет? Его посадят в тюрьму?

— Наверное, — машинально ответил тот. — Если он это сделал, то, конечно, посадят.

«Господи, я теряю время с ребенком, а жена, думаю, уже вся извелась!» Он уже было собрался попрощаться с девочкой, но его остановил отчаянный взгляд, каким та на него посмотрела. Если бы тут была Маша, она бы этот взгляд узнала. Точно так же смотрела на нее Светлана в ночном переходе метро, когда давала свой телефон. Мужчина нахмурился:

— Тебе его жаль, да? Ты с ним дружила?

— Что вы! — Девочка торопливо оглянулась на дверь тамбура, откуда вышла. — Видела пару раз. Только мне его жалко почему-то…

Последние слова она произнесла совсем тихо. Сергей только пожал плечами. В глубине души он понимал чувства этого грустного подростка, чьи глаза смотрели уже совсем по-взрослому. Красивый парень живет по соседству. Ее, понятно, не замечает. Виделись пару раз. И вот он убил, и сам пытался умереть…Кажется, все ясно?

Ей его жаль. Только ли?. Такие вот серьезные девочки часто влюбляются в красивых парней старше себя, втихомолку страдают и никому об этом не говорят.

— Если он убийца, нечего жалеть, — нравоучительно заметил Сергей, на миг почувствовав себя эдаким «папашей».

Та кивнула. Они бы так и расстались, если бы дверь тамбура не распахнулась и оттуда не выглянула стройная моложавая женщина в спортивном костюме. Она недоброжелательным серым взглядом окинула площадку и, увидев дочь, доверительно беседующую с незнакомым мужчиной, немедленно вышла:

— Света, в чем дело? Кто это?

— Это, мама, друг Дани… — испуганно залепетала девочка, отодвигаясь от Сергея. — Он вот пришел…

— Вам не сюда нужно идти, а к следователю, раз вы его друг, — мать сделала резкий жест, и дочка мгновенно оказалась рядом. Та схватила ее за плечо и резко тряхнула:

— А ты могла бы уже понимать, что нельзя говорить с незнакомыми людьми в подъезде! Да еще с мужчинами! И после того что тут случилось! Марш спать!

И она буквально втолкнула дочь в тамбур. Напоследок обернувшись, бросила Сергею, что может ему дать номер телефона следователя. Того зовут Петр Афанасьевич Голубкин. И он сам просил давать этот номер всем, кто будет приходить и спрашивать о Дане.

* * *

Сергей вышел из подъезда, сам не зная, на каком он свете. «Ну вот, связался, — стучало у него в висках. — А зачем убил время? Что я могу добавить к тому, что следователь уже знает? Видел парня, у того рука была в крови. Тот купил коньяк. Странные глаза. Ведь это — все!»

Жена уже спала — она наглоталась каких-то успокоительных таблеток и, как всегда, калачиком свернулась на постели. Сергей посмотрел на нее, на цыпочках вышел на кухню, разобрал промокший пакет. Огурцы, как и советовала продавщица, тщательно промыл и сложил в мисочку. Извлек из портфеля две кассеты, с сожалением на них посмотрел. Можно бы и поставить что-нибудь, но Алена сразу проснется. У нее такой нервный, чуткий сон!

Укладываясь рядом с ней и стараясь не скрипнуть кроватью, он еще раз подумал о том, как глупо ввязываться в историю, которая его совершенно не касается.

Мало своих дел?! Но вот только эти глаза, которые он увидел тогда, в ночь с четверга на пятницу, у витрины ночного магазина… Эти глаза он забыть не мог.

«Да что же такого сделал ему этот сосед, раз парень решился убить, а потом стоял и смотрел так ужасно, а потом взял да перерезал себе вены?!»

И уже засыпая, Сергей философски заметил себе, что люди, у которых слишком скудна личная жизнь, часто пытаются залезть в чужую. «Чем я лучше старой девы?»

Женщина места себе не находила, хотя внешне выглядела спокойной и собранной — как всегда на работе.