Мишель Лебрэн - Фоторобот

В доме Жильбера не любили, за то, что он всегда противился продаже своего флигеля, который планировалось снести, чтобы на его месте построить большой доходный дом. Флигель ему очень нравился, да и что бы он стал делать с миллионами? Построил бы себе новое, более комфортабельное жилище? Всю свою жизнь он прожил в этом провинциальном дворе и совершенно не собирался когда-нибудь покинуть его.

На улице его вдруг охватили сомнения. Его машина? Где же он мог ее поставить прошлой ночью?

Он не стал особенно расстраиваться из-за этого, так как по опыту знал, что даже во время своих самых страшных попоек он все же продолжал действовать с определенной логикой. Маловероятно, что Он оставил машину в Сен-Жермен-де-Пре. Он должен был вернуться домой на машине, пусть даже управляя ею в самом жутком состоянии… В своем квартале у него было два излюбленных места, которые другие автомобилисты редко у него оспаривали. Оба места находились у. ворот домов, где неизбежно присутствовал запрет на стоянку, но ему удавалось договариваться с консьержками.

Он подошел к первому месту и обнаружил его пустым. Спустившись почти до улицы Сен-Доминик, он узнал свою серую «Рено — 403», стоящую в закутке. Подойдя к ней ближе, он нашел ее слишком грязной и дал себе слово помыть машину как можно скорее.

На приборной доске он нашел ключ зажигания, мгновение поиграл пешкой, служившей брелоком для ключей, и устроился за рулем.

Поскольку он не испытывал особого голода, то решил довольствоваться соседней пивной, чтобы перекусить. В близлежащем гараже он оставит машину, которую вымоют, пока он будет есть.

Все столики были заняты. Ожидая, пока уйдет кто-нибудь из клиентов, он остался у стойки, где заказал стакан минеральной воды. Ему хватило времени, чтобы сыграть несколько партий в электронный бильярд под заинтересованными взглядами двух мальчишек, прилипших носами к стеклу с улицы.

Жильбер любил электронный бильярд, потому что это была игра для одиночек. Как и шахматы, в каком-то роде. Как и в шахматах, здесь существовало некоторое число комбинаций и решений для выигрыша. Но в отличие от шахмат в бильярде оставалась доля случайности, которую он старался обыграть.

Освободилось одно место, он сел за стол и заказал легкий обед. У ходившего между столиками продавца газет он купил «Франс-Суар». Над пятью колонками выделялся заголовок: «ТРУП ЖЕНЩИНЫ ОБНАРУЖЕН В МЕДОНЕ». Жильбер сделал легкую гримасу и двинулся дальше в поисках кроссворда. Между блюдами он успел полностью разгадать его. Потом заплатил, отправился в гараж и забрал свою машину, вымытую должным образом.

Сидя за рулем, он заглянул в записную книжку. По привычке старого холостяка, он тщательно отмечал день за днем не только свои встречи — достаточно редкие, — но и все мельчайшие события в жизни. Вынув из кармана шариковую ручку, он вычеркнул сначала запись, относящуюся ко вчерашнему вечеру: «ужин с Клотильдой», и написал: «ужинал один», затем: «прогулка в Сен-Жермен-де-Пре». В соответствии с его личным кодом «прогулка» означала «дикая попойка». Также, как и слово «выход», за которым следовало дополнение «с Клотильдой», означало ночь любви со своей любовницей. Таким образом он мог потерять свою книжку, не рискуя выдать о себе слишком много информации.

Сегодня было 5 июня. На этой странице была запись: «В 16 часов зайти в газету за зарплатой». На его часах было около двух часов. Что делать, чтобы убить остающееся время? Пойти в кино? Отпадает: сеанс закончится не раньше половины пятого. Тем более идти в кино в такую прекрасную погоду было просто-напросто глупо. Он решил зайти к Клотильде на работу.

Через двадцать минут он уже толкал дверь крошечного магазинчика пластинок, который держала Клотильда на углу улицы Бюси. Редкий случай — молодая женщина была одна. Она радостно вскрикнула при виде Жильбера и наклонилась через стойку, чтобы он смог ее быстро поцеловать. — Очень мило, что ты зашел ко мне.

— Я по тебе соскучился. Вчера вечером я чувствовал себя таким неприкаянным…

Клотильде было тридцать два. Высокая, худая брюнетка, она не была очень красивой, но умела подчеркивать свои достоинства. Серое платье с довольно большим вырезом умеренно облегало ее, и только легкий штрих губной помады украшал ее узкое лицо.

От проигрывателя, стоявшего в углу магазинчика, тихо доносились итальянские мелодии. Жильбер придвинул к себе единственный находившийся тут стул и сел. Клотильда сказала ему:

— Ну-ка, покажись.

Он послушно наклонился вперед. От Клотильды ничего нельзя было скрыть. Она внимательно стала рассматривать его лицо и с легким оттенком упрека сказала:

— Ты выпивал.

— Немного.

Она вздохнула и продолжила:

— Надеюсь, ты остановишься вовремя.

— Несколько стаканчиков виски, чтобы утопить свое одиночество. Это ты виновата.

— О, ты думаешь, что я развлекалась! Когда я увидела, как вчера в шесть часов появилась моя мать, я чуть не отправила ее обратно. Но мы ведь так редко видимся.

— Что она тебе сказала?

Когда Клотильда смеялась, были видны ее крепкие ослепительные зубы.

— Как обычно она спросила меня, когда я выйду замуж. Что ты хочешь, она мечтает стать бабушкой.

— Она ею станет, может быть, даже гораздо раньше, чем надеется! — пошутил Жильбер.

— Жильбер Витри! Вы говорите непристойности.

В это время вошли два покупателя и начали рыться в выставленных пластинках, а Жильбер, отойдя в глубь магазина, закурил сигарету, чтобы занять время. Покупатели вскоре ушли, так ничего и не решившись купить. Зашла молоденькая девушка в джинсах, она попросила поставить ей послушать Телопуса Монка, благоговейно прослушала всю долгоиграющую пластинку и ушла, сказав, что подумает. Жильбер обратился к Клотильде:

— Ты не можешь выставить за дверь всех этих лжепокупателей? Ты же прекрасно видишь, что они не собираются ничего покупать. Клотильда улыбнулась.

— Ну что ты хочешь, себя трудно переделать. Ты же спишь со мной, не решаясь жениться на мне. А?

Жильбер страшно не любил, когда беседа поворачивала в это русло. Ничто не мешало ему жениться на Клотильде. За те два года, что длится их знакомство, он окончательно осознал, что никакая другая женщина не сможет дать ему столько счастья, сколько Клотильда, но он все-таки не мог решиться. Может быть, когда-нибудь это произойдет. К тому же Клотильда никогда по-настоящему и не настаивала. Жильбер угадывал за таким поведением советы ее матушки, которая расценивала шахматного игрока как малопривлекательную партию. Он посмотрел на часы и распрощался, быстро чмокнув ее второй раз (через витрину прохожие могут все увидеть, не так ли?).

— Вечером увидимся?

— Не сегодня, дорогой. Я обещала Учетте, что свожу ее на концерт…