Ольга Играева - Две дамы и король

— Извините, Елизавета Егоровна… — совсем тихо и убито проговорила она. Потом судорожно вздохнула и решилась:

— Может быть, я сервиз поменяю?

— Поменяй.

Девушка еще раз вздохнула, на этот раз облегченно, и снова взялась за поднос.

— Пока ни с кем не соединяй, — отдала попутно приказание Лиза. — С Фрунзенской звонили?

— Да, — поспешно отвечала секретарша. — Звонил Петелин. Интересовался, когда вы найдете время, чтобы посмотреть новый клип. Он уже в четвертый раз звонит.

— Передай ему, что я позже с ним свяжусь. Пусть ждет.

Когда девушка исчезла за дверью, Лиза, как бы извиняясь перед Губиным за не слишком грациозную сцену, свидетелем которой он стал, сказала:

— Чуть отпусти вожжи, начнут вытворять черт знает что, совершенно избалуются. Подать к кофе чашки для чая! Как тебе это нравится?

Губин сообразил, что ответа от него не требуется, скроил неопределенную мину — и все.

Раздалось какое-то улюлюканье. Лиза полезла в карман и вынула мобильник, изобразила на лице полную сокрушенность и губами проартикулировала Сергею: «Из-ви-ни!» Она сказала всего пару слов кому-то далекому и отключила телефон — «а то поговорить не дадут!».

Секретарша снова внесла кофе — на этот раз Лиза осталась довольна.

— Да, так вот, — начала Лиза, пытаясь сообразить, о чем они говорили. — Несчастное было время. Но удивительно, мы совсем не чувствовали себя несчастными. Я помню, ты был такой энергичный, заводной, силы через край, аж искрился весь — на меня твой напор действовал гипнотизирующе, завораживающе.

Я смотрела на тебя просто открыв рот. Носился как угорелый, все делал сам, все успевал, все устраивал.

Мишка Булыгин за тобой по пятам ходил как теленок… Скажи, ты все также материшься? (Губин, усмехнувшись, опустил голову.) Знаешь, а меня это никогда не раздражало — я знала, что это у тебя от переизбытка энергии. Господи, что я все о прошлом?

Сейчас-то как дела?

— Все в порядке, — слишком поспешно ответил Губин. — У меня холдинг. Ты знаешь, я по издательскому делу заканчивал. Всегда мечтал о книжном бизнесе. У меня сейчас издательство, еженедельник, ну, там рекламная фирма, консультационный центр… Много всего. Может быть, когда-нибудь затеем какой-нибудь общий проект — в честь старой дружбы.

Найдем классную идею — и удивим мир, почему бы и нет?

— Может быть, — Лиза серьезно кивнула.

Губин остановился. Зависла пауза. В это время хлопнула дверь, и в кабинет впал некий молодой человек — высокий, одетый в кожаную безрукавку (на плече татуировка) и джинсы. В ухе серьги — несколько серег в одной мочке, волосы ежиком, крашенные в соломенный цвет. В руках он держал какой-то лист бумаги.

— Долго это будет продолжаться? — возмущенно заорал он на Лизу, не обращая внимания на Губина. — Вот новый макет! Моей рекламы! Это же макет, а не филькина грамота! Но у верстальщиков творческий зуд, они полагают, что могут мою идею усовершенствовать. И что получается? Фуфло! Шрифт другой, цвет звездного неба вместо черного синий…

Какое-то издательство «Огни Саратова»! Я просто в отчаянии, я не знаю, что еще делать — хоть вместе с ними за компьютер садись и следи за каждым их движением как цербер!

— Насчет Саратова — это ты в точку. Это мой родной город, — с инквизиторской усмешкой проговорила Лиза.

Парень побледнел, потом покраснел, смешался и открыл было рот, чтобы как-то сгладить произнесенную глупость, но великодушная Лиза (немного играла для публики — для Губина) махнула ему снисходительно ручкой — мол, ладно, проехали.

— Снобизм ваш столичный, идиотский ничем не вытравить, — вынесла она свой вердикт, а потом перешла к сути:

— Не видишь, я занята. Я займусь этим потом. А лучше бы, дружок, ты научился решать эти проблемы без меня.

— Но, Лиза… — капризно затянул молодой человек.

— Без меня, без меня, — подтвердила Лиза, не реагируя на его надутые губы. В ее глазах, устремленных на крашеного молодого человека, таился понятный для Губина намек. — Оставь нас, — попросила она, и нервный творец ушел, хлопнув дверью.

— Симпатичный парень, — посмотрел ему вслед Губин. — Юное дарование?

— А, — фыркнула Лиза, — у меня таких дарований вагон и маленькая тележка.

Внезапное появление молодого человека, казалось, сбило их с толку — разговор заново никак не клеился. Губин, мучаясь, соображал, как бы ненароком завести речь о том, что его интересует. Лиза смотрела на него непонятно. Губин, занятый своими мыслями, даже не попытался расшифровать ее взгляд.

Тогда Лиза поднялась и приблизилась. Некоторое время она стояла вплотную к его коленям, даже касаясь их своими шелковистыми, обернутыми в лайкру блестящими бедрами. Потом протянула руку и, дождавшись, когда он вложил в нее свою, потянула и заставила его встать. Они стояли грудь в грудь. Лиза глядела ему прямо в глаза, а Губин не мог ответить ей тем же — отводил взгляд. Он и близко не ощущал того похожего на легкое опьянение волнения, которое овладевало им, когда рядом была Регина. Он чувствовал неловкость.

Лиза подняла руки и обняла Губина за шею. Он сомкнул руки на ее талии и спрятал глаза в ее волосах.

«Жаль, что я никогда не умел притворяться с женщинами, — думал он. — А надо было бы научиться тебе, дураку». Лиза освободила одну руку, взяла губинскую ладонь, бесстыдно завела ее себе под юбку и положила на свою горячую ляжку.

Губин стиснул ее ногу и повел руку выше, но сам понимал, что все получается натужно и незаинтересованно с его стороны. Ситуация его совершенно не вдохновляла — голова была забита другим. Да и, видно, неспроста он даже в молодости Лизой не заинтересовался. Не его это была женщина. Даже сейчас — богатая, ослепительная, уверенная в себе, могущественная… Та, которая может помочь, если захочет. А ведь ему очень надо, чтобы она захотела ему помочь. Лизе сегодня никто не отказывает — у ней и в мыслях нет, что она может потерпеть с ним фиаско.

Ведь Губин сам к ней пришел…

А Лиза уже дышала тяжело. Она оторвала губы от его лица и посмотрела на застежку рубашки, просунула руку под галстук и протиснула пальцы туда, где края расходились между пуговицами. Проворно, с силой дернула пуговицы — они разлетелись. Казалось, она не замечает, что Губин замер и ничего не предпринимает. Лиза уже по-хозяйски теплой жесткой ручкой разбиралась с его рубашкой и ослабляла узел галстука — впрочем, лишь чуть-чуть. Вид болтающегося на его оголившейся крепкой шее галстука явно приводил ее в волнение. На скулах Лизы играл легкий румянец, а губы приоткрылись, показались влажные нетерпеливые зубки. Она несколько секунд смотрела на его шею, безотчетно облизывая сохнущие губы, а потом взяла конец галстука в кулачок и притянула его рот к своему. «Вот так она мужиков и водит на поводке», — подумалось Губину. Энтузиазма он по-прежнему не ощущал. Лиза перекинула узел галстука ему за спину и медленно, обстоятельно повела ладошкой по его груди, подбираясь к животу, смакуя каждое свое движение.