Андрей Анисимов - Восточное наследство

— Очень вероятно, — согласился Петр Григорьевич. — Здорово поработали. Ай да Бобров!

— Пришлось. Грыжин нам еще два отдела передал для поимки твоей красотки. Теперь половина Управления на нас пашет.

— Приехали, — сообщил водитель.

Ерожин огляделся и понял, что их привезли к Центральным баням. Водитель повел их через помпезный холл и, запустив в дверь с надписью «Номер два», ретировался. В просторном мраморном предбаннике сидел генерал, завернутый в махровую простыню, и сосал кружок лимона. Рядом с массивным Грыжиным пристроился худой сутулый мужчина.

Ерожин с ним пару раз по прежней работе встречался. Мужчину звали Ершовым. Он раньше возглавлял областной ОБХСС.

— Вот и мои герои! — рыкнул Грыжин. — Знакомься, Коля. Это тот самый Ерожин, восточный гость.

— Очень приятно. Николай Александрович, — протянул худую венозную руку Ершов. — По-моему, мы встречались.

— Да, семь лет назад пересеклись на деле Балихина, — ответил Петр Григорьевич, пожимая влажную руку.

— Однако память! — похвалил Ершов.

— А Боброва тебе представлять не надо.

Раздевайтесь. Нечего в бане в костюмах торчать, — пробасил Грыжин, разливая по стаканам любимый «Ани».

— Знал бы, не намывался дома, — пожаловался Ерожин, снимая пиджак.

— В баню, сынок, не мыться, а париться ходят. Пора бы знать, видно, мало я тебя учил уму-разуму. Давайте с дороги по стаканчику и марш греться, — приказал Иван Григорьевич и поднял стакан.

Выпили. Ершов принялся суетливо одеваться. Его лимит времени вышел. Ерожин с Бобровым миновали помещение с бассейном и очутились в парилке.

— Не ожидал, — признался Бобров. — Думал, совещание какое. А тут баня.

— От Ивана Григорьевича и не такое можно ожидать, — улыбнулся Ерожин. — Он мужик своеобразный.

Не успел Ерожин договорить, как генерал собственной персоной ввалился в парилку.

— Я вас греться послал, а вы тут мерзнете, — проворчал Грыжин и несколько раз плеснул из ковшика на раскаленную печь. Горячий пар ударил в рот и ноздри. Казалось, что человеческий организм не в состоянии вытерпеть этот жаркий шквал. — Вот теперь потеплее, — удовлетворенно заметил Иван Григорьевич и полез на самую верхнюю полку. Голый, с заметным брюшком и ногами бывалого кавалериста, генерал выглядел мощно и внушительно. Даже войлочная шапочка народов Кавказа, прикрывавшая плешь генерала, не делала его комичным. — Чего расселись? — не унимался Грыжин. — Берите по венику и за дело.

Начальство надо уважать. Замминистра парите. — Ерожин с Бобровым вытащили из кадки два веника и принялись за генерала. Тот лежал и, кряхтя от блаженства, подбадривал:

— Не стесняйтесь, лупите! Где еще вам удастся генерала отлупить? Пользуйтесь случаем. — Наконец Грыжин дозрел. — Хватит. Теперь ложитесь, я вас пожучу.

Кряхтя, красный и распаренный, Грыжин поднялся, выбрал в кадке дубовый веник и не спеша принялся за работу. Постепенно ускоряя темп, генерал показал класс. Только мольбы о помощи остановили сановного банщика.

— Слабаки, — бросил он и вышел из парилки.

Ерожин и Бобров услышали мощный всплеск. Это Грыжин с ходу нырнул в бассейн.

За шумом воды последовал удовлетворенный рев генерала.

В предбаннике сменили простыни и добавили две бутылки грыжинского коньяка. Глотнув четверть стакана «Ани», замминистра закусил лимоном.

— Ну, как там Насыров?

— Классный мужик, — скривившись от цитруса, ответил Ерожин.

— Говна не держим, — улыбнулся генерал. — Он тоже тебе Лазаря пел. Бумагу благодарственную прислал. Узбекская Республика, мол, благодарит. Зарубежники хреновы.

А Насыров умница. Сейчас пообедаем и поедем к Аксенову на дачу. Снял ты с его дочурки подозрение. Пусть нам банкет закатит.

— Радовать Аксенова нечем, — ответил Ерожин.

— Это еще почему? — не понял Грыжин.

Ерожин рассказал Грыжину и Боброву о том, что узнал в Нижегородской области. Убийцей оказалась подмененная тройняшка Аксеновых.

— Дела… — удивился генерал. — Выходит, жениха Любаши сестрица замочила?! Хорошенький поворот событий.

— Я тоже не мог понять, откуда такое сходство, — признался Бобров. — Видал похожих, но чтобы до такой степени…

— Ты, Бобров, пока помалкивай. Словим девчонку — будет тебе звездочка вне очереди.

Слово даю. А Грыжин зря словами не бросается, понял?

— Так точно, — улыбнулся Бобров. — Молчу.

— Вот я и думаю, как с Аксеновым поступить? Рассказывать или пока воздержаться? — вслух поделился Ерожин своими сомнениями.

— Воздержись. Словим паскудницу — тогда пусть узнают. Она в Москве дел понаделать может много. Девка хитрая, — посетовал Грыжин. — Но на дачу поедем. Я тезке обещал. Нас сегодня там ждут. И краля твоя небось все глаза на дорогу проглядела. Погоди! Выходит, Надя и не Аксенова вовсе. Узбечка у тебя невеста?

— Выходит, так, — подтвердил Ерожин.

— То-то, гляжу, внешность у нее чудная.

Брови черные, волосы, как снег. Не тужи, девчонка что надо. На мой вкус тощевата. Но сисечки, попка, все при ней. Кормить будешь, в тело войдет, — подмигнул генерал. — А теперь пойдем в кабак обедать. Приглашаю.

— Зачем в кабак, если на дачу едем? Там столы всегда ломятся, — возразил Ерожин.

— Вы езжайте с Ерожиным, товарищ генерал, а я — в Управление. Надо, чтобы кто-то у руля постоял, — предложил Бобров.

Грыжин согласился, и мужчины начали одеваться. Прощаясь с Бобровым, Ерожин спросил:

— Когда «Хонде» на хвост сели?

— Как он в девять утра из квартиры вышел, так и повели. Он сейчас на работе, в больнице. — Бобров хотел добраться до Петровки сам, но Грыжин не разрешил:

— От дверей взял, к дверям и доставлю. Ты, Никита Васильевич, не мальчик.

Высадив Боброва у Управления, генерал некоторое время молча посапывал, глядя на уличную карусель машин, потом неожиданно сказал Ерожину:

— Петро, — так он называл Петра Григорьевича только в редкие минуты сильного расположения, — Петро, вот я о чем подумал.

Сколько можно на Других горбатиться? Может, хватит?

— Мне жаловаться грех. С Аксеновым работать можно, — не понимая, куда клонит генерал, ответил Ерожин.

— То-то и оно. Можно. Открывай свою сыскную фирму. Пока я в должности, с бумагами помогу, — раздумчиво предложил генерал.

— Не думал! — опешил Ерожин.

— А ты подумай. И мне местечко будет, когда на пенсию отправят. Возьмешь консультантом? — Грыжин положил свою мощную ладонь на плечо Ерожина. — Не сомневайся, свой хлеб отработаю.

— Не сомневаюсь, — согласился Ерожин.

— Нюха у меня твоего нет, да и, чего скрывать, никогда не было, но зато каждая собака меня знает, и уважают старика. А знакомства, Петя, иногда много дороже деньжат, — заключил Грыжин.

— Хорошо, подумаю, — ответил Петр Григорьевич, размышляя о неожиданном предложении замминистра. — Давайте сперва дело завершим.