Алексей Биргер - Тайна неудачного выстрела (Приключения в стране озер - 1)

Я уже засыпал - и, по-моему, даже сны начинал видеть - когда Ванька меня вдруг окликнул:

- Борь, ты спишь?

- Сплю... - отозвался я. - И ты спи!

- Не могу, - ответил он. - Я думаю.

- О чем? - спросил я.

- Вот об этих шапках, которые нам подарили... Их ведь делают из живых животных?

- Ага, берут какого-нибудь соболя и живьем кладут под швейную машинку! - иронически ответил я.

- Да нет, я не о том, - ответил он. - Я о том, что это были их живые животные, а потом они их на шапки пустили, ведь так получается?

- А что тебя смущает? - огрызнулся я. - Кабаны и лоси, которых мы едим, тоже не сами сдохли. И дикие гуси, кстати, и рыба.

- Это другое, - серьезно возразил Ванька. - В том-то и дело, что они дикие, а рыба вообще ни то ни се. А ведь эти животные... они пушистые!

- Не были бы пушистыми, не годились бы на шубы и шапки! - ехидно заметил я.

- Как будто ты не понимаешь, о чем я говорю! - рассердился Ванька. Когда животное пушистое, и тем более при доме выросло, и ты его кормил - то это совсем другое дело получается! Все равно, что из Топы шапку сделать!

- Ну, это ты загнул! - сказал я. Признаться, начиная беспокоиться. Если эта идея засядет у него в голове и он начнет излагать её Фантику считай, все каникулы будут испорчены!

- Вовсе я не загнул! - ответил Ванька. - Это ж получается... самое настоящее живодерство! Вот завтра я все ей скажу, чтобы не зазнавалась!

Все стало ясно. Ванька, так и не успокоившись, лежал и придумывал, как бы побольнее уколоть Фантика, чтоб ей неповадно было... Я совсем разволновался - так разволновался, что сон начал улетать куда-то далеко-далеко.

- Послушай! - я присел в кровати и включил ночник. - Мало того, что ты не даешь мне спать, ты ещё из-за глупой обиды собираешься испортить всем настроение! Завтра ты смертельно обидишь Фантика, она в слезах побежит жаловаться родителям, что их всех обозвали "живодерами", наши родители будут готовы от стыда сквозь землю провалиться - и кстати, влетит по первое число не только тебе, но и мне, а я вовсе не собираюсь отдуваться за то, что тебе взбрело в голову наговорить Фантику гадостей!

- Это будут не гадости, а правда! - заявил мой упрямый братец.

Я знал, что он не прав, но вот как ему хоть что-то втолковать?

- Ты пойми, - сказал я, - во-первых, с гостями так не разговаривают, а во-вторых, про подарки вообще дурно не говорят! Знаешь пословицу, что "дареному коню в зубы не смотрят"? Так вот, приспичило тебе жалеть ондатр и норок - не носи свою шапку, но к другим при этом не приставай!

- И не буду носить! - сказал Ванька. - А если меня спросят...

- Если тебя спросят, ты скажешь, что тебе жалко новую шапку, что ты не хочешь её сразу испортить, и поэтому решил её поберечь! - твердо проговорил я. - И, пожалуйста, если тебя так волнует этот вопрос, поговори сначала с отцом!..

- А если он скажет, что можно сказать Фантику все, о чем я думаю? осведомился Ванька.

- Тогда говори ей все, что душе угодно! - ответил я. То, что отец никогда ему такого не скажет, было совершенно очевидно - но если б я так и заявил Ваньке, он ведь мог бы и уклониться от разговора с отцом... А я исчерпал все доводы, которые могли бы его образумить и предотвратить катастрофу.

- Вот тогда и скажу! - буркнул мой братец.

- Решено, - сказал я. - Теперь можно гасить свет?

- Можно, - разрешил он. - Я и в темноте могу думать.

- Может, хватит? - спросил я, выключая свет. - А то ты такого надумаешь...

- А?.. - откликнулся Ванька, недорасслышав.

- Думай, говорю, сколько угодно, только меня больше не буди. А ещё лучше - спи. А то завтра не встанешь.

- Так куда спешить? - отозвался он.

- Как куда? Степановский снегокат опробовать. Или тебе не хочется?

- Хочется, конечно! - возмутился Ванька. - Только посмейте уйти его пробовать без меня!

- И уйдем, если тебя нельзя будет даже пушками разбудить! - не без легкого злорадства сказал я. Любит подковыривать других - пусть сам испытает, каково это!..

- Я сам проснусь, - сказал Ванька. И замолк. Видно, перспектива проспать первую пробу снегоката ему все-таки не очень улыбалась - и он решил заснуть, а все свои взрывоопасные мысли додумать завтра.

ПИСЬМО СЕДЬМОЕ

КАК МЫ ВСТРЕТИЛИ МИНИСТРА

Утром я проснулся от легкого постукивания в дверь.

За окном стояли синеватые сумерки - но уже вполне прозрачные. Не скажешь, что день наступил, но и ночью не назовешь. Около девяти утра, прикинул я.

Я встал и на цыпочках, босиком подошел к двери.

- Кто там? - спросил я громким шепотом.

- Это я, Фантик, - раздался шепот из-за двери. - Вы ещё спите?

- Я уже нет, - ответил я. - А Ванька дрыхнет. Подожди секунду, сейчас я к тебе выйду!

Я быстро оделся и выскользнул за дверь. Ванька сладко похрапывал, и я решил пока что его не тормошить. Еще когда я просыпался, во мне витала какая-то смутная мысль, или, скорей, воспоминание, о том, что среди вчерашней бочки меда имелась и ложка дегтя, чуть-чуть отравившая вкус праздника. Услышав голос Фантика, я сразу вспомнил, что это была за ложка дегтя: размышления перед сном моего брата, решившего заделаться защитником прав пушных животных. Я не знал, насколько это у него серьезно - может быть, это был просто сонный бред от усталости и перевозбуждения, и, проснувшись, Ванька не припомнит толком, что он нес - но решил, что чем дольше удастся держать его сегодня подальше от Фантика, тем лучше. Вообще-то, мой братец - парень добрый и покладистый, но заводится с пол-оборота, а завести его может любая фигня. И когда ему, как говорится, вожжа под хвост попадает - тут уж держись! Он становится упрямей ста ослов и бронебойней танковой дивизии. Если он воображает, что его обидели - тогда он тем более становится неуправляем.

Фантик ждала меня у окна перед лестницей на первый этаж.

- Смотри, - она показала вниз. - Твой папа уже выезжает, и мой вместе с ним.

- Это они едут милицейскую машину из завала вытаскивать, - сказал я, подходя к окну.

Отец вывел из сарая мощный "Буран" и теперь заводил его. Вот он сел, дядя Сережа пристроился позади, одной рукой держась за снегокат, другой придерживая стальной трос, и они с треском выехали за ворота. Топа залаял и рванул вслед за ними, но отец что-то крикнул ему, и он отстал.

- Это хорошо, что они Топу не взяли, - сказал я. - Он нам скоро понадобится.

- Зачем? - спросила Фантик.

- Запряжем его в снегокат, - объяснил я. - Ты ведь видела этот роскошный детский снегокат с рулем, который подарил нам Степанов?

- Видела, - кивнула Фантик. - Неужели Топа его потащит.

- Ему это раз плюнуть! - заверил я. - Вот увидишь! А у него есть упряжная шлейка. Отец сам сделал, чтобы Топа мог катать нас на санках. Ему это только полезно, развивается грудная клетка и лапы.

- Он, по-моему, и так достаточно развит, - заметила Фантик, разглядывая Топу, который покрутился во дворе, переживая, что его не взяли, а потом улегся возле сарая и положил голову на лапы.