Фридрих Незнанский - И дай умереть другим

Яриловец встал и подошел к окну, полюбовался на Москву-реку, что, вероятно, выражает у госчиновников высокую степень душевного волнения.

– Не подумайте только, – продолжил он, вернувшись на место, – что я пытаюсь сориентировать вас в определенном направлении… Вообще у нас в спорте, если непредвзято проанализировать, бардак и упадок. А это чуть ли не единственное, что у нас было мирового уровня… И на общий бардак тут все не спишешь. Газпром, например, не захирел. А в спорте – полное отсутствие государственного подхода. Олимпийские тренировочные базы разрушаются, все приходит в запустение, новых не строится ни одной! Современные технологии не используются. Про то, что резервы не готовятся, вся система детско-юношеских спортивных школ развалена – это отдельная песня…

Вот же ж любитель, блин, по ушам ездить, продолжал тихо закипать Турецкий. С Кирсановым они, видимо, давние «друзья», того можно безбоязненно поливать дерьмом – проверено: никто не отреагирует. А вот Каменченко в открытую нельзя…

– …Сплошное лизоблюдство и подхалимство. Все только теннисом интересуются. Кубок Кремля!

– Да, – утвердительно кивнул Турецкий. – Солидные, уважаемые люди, государственные мужи. А постоянно ходят с полными штанами…

Вернувшись к себе и заглянув в сейф в поисках кофейного прибора, Турецкий наткнулся на бумагу с планом предварительных мероприятий по делу Катаняна. Вспомнив о торжественном обещании вести дело строго по науке, он на обратной стороне подвел итоги беседы с вице-премьером:

"1. Сборной действительно мешали играть, именно поэтому Яриловец засомневался, что Катанян погиб в результате несчастного случая. Никаких конкретных данных, проливающих свет непосредственно на убийство, у него нет.

2. Кампания против сборной организована весьма профессионально. Использован тот факт, что Катанян регулярно обвинял всех и вся в чинимых команде помехах. Когда же некто на самом деле занялся вредительством, главного тренера никто и слушать не стал. Хрестоматийно!

3. Тандем «Кирсанов – злодей, Каменченко – высокий покровитель» хорошо объясняет имеющиеся факты. Кроме одного, и самого главного, – убийства Катаняна. Если они задумали отстранить его от руководства сборной, затеяли сложную многоходовую интригу, добились на этом поприще определенных успехов, то незачем было совершать убийство. Они достигли бы своего мирным путем. Фактор времени? Не подходит. План Кирсанова рассчитан на длительную перспективу. Торопиться ему некуда. Катанян неожиданно разоблачил коварные замыслы злодеев? Возможно, хотя и не очень вероятно. И все равно, зачем его убивать? Чтобы скрыть следы своих мелких пакостей? Они практически наверняка недоказуемы. Бред! Чего-то недостает.

4. Как бы там ни было, Кирсанову придется объясниться. Если он находит время встречается с Переверзевым, найдет и для меня.

5. Инцидент с допингом!"

День выдался богатым на неудачи.

Турецкий долго и безуспешно звонил в секретариат Совета Федерации – организовывать ему встречу с Кирсановым никто желал, переадресовывали его звонки друг другу, в лучшем случае извиняясь. Поговорив на повышенных тонах с десятым, наверное, собеседником, он понял, что толку тут не добьется и принялся названивать в гостиницу «Россия» – депутатскую обитель. С аналогичным результатом. Не желая долбить далее бюрократическую стену официальными и полуофициальными просьбами и требованиями, Турецкий в конце концов упросил Меркулова все устроить. Нужно извлекать пользу из чего угодно, из дружбы с начальством – в первую очередь.

Костя, конечно, обещал помочь, но результат получился обескураживающим: Кирсанов от личной встречи отказался наотрез, сославшись на занятость и, как он выразился, «перегруженный государственный график». Пусть Турецкий перешлет ему вопросы в письменном виде, а он постарается в ближайшее время ответить.

В аэропорту никто из должностных лиц оказывать Турецкому содействие не хотел. Начальник отправил его на таможню, досмотр пассажиров не его епархия, сам он ничего не видел, не знает и знать не желает. Задержка вылета – к главному инженеру и в диспетчерскую службу. Начальник таможни без обиняков заявил, что Генеральная прокуратура ему не указ, что без санкции собственного руководства он не скажет «важняку» ни слова, и запретил подчиненным общаться с Турецким.

Турецкий, собственно, ожидал подобной реакции, но все же решил сам удостовериться. Раз заартачились и ударились в молчанку – значит, предупреждены: кто бы ни явился с расспросами – держать язык за зубами. Поскольку допинг искали не таможенники, они никаких подробностей все равно не знают. Пока все указывает на Каменченко.

Начальник отделения милиции, также безусловно проинструктированный, оказался все-таки более сговорчивым. Напирать на то, что Генеральная прокуратура ему не указ, он не мог. А может быть, все дело было в том, что во время разговора с Турецким он ел. Вернее, просто жрал. Поглощал один за другим, в безумном количестве и с огромной скоростью, пирожки, которые доставал из бездонного пакета с этикеткой «Русское бистро».

– Было, было дело, – нехотя признал этот мент. – Чавк-чавк. Народу тогда собралось порядком: журналисты, которые летели в Германию, сборную официальная делегация провожала, родственники.

– Какая делегация?

– Какие-то футбольные чиновники. Чавк-чавк. Нас предупредили, чтоб все было нормально, никто за автографами не лез. Вообще полный порядок. Потом налетели эти архаровцы… – Мент замялся, очевидно, дальше начиналось табу.

– Какие архаровцы, как представились?

– Чего вы от меня хотите? – Начальник отделения занервничал. – Разбирайтесь с собственным начальством. Чавк-чавк-чавк. Я здесь самоуправством не занимаюсь. Мне приказали – я исполнил. И все дела.

– Из Службы безопасности Президента? – переспросил Турецкий, игнорируя предыдущую реплику начальника отделения.

– Если знаете, чего спрашиваете? – удивился мент и наконец стал вытирать руки салфеткой.

– Раз спрашиваю – значит, нужно. Что эти «архаровцы» предприняли?

– Послушайте…

– Хорошо. – Турецкий на корню пресек очередную порцию сетований. – Я знаю, что всех завели в депутатский зал и мурыжили несколько часов. Четверых игроков задержали до утра. Мне нужны подробности.

– Главный подошел к Катаняну – тренеру сборной, и всех отправили в депутатский зал, багаж туда же подвезли. Что там было, понятия не имею – они всех выставили, камеры наблюдения отключили.

– Мне необходимо знать, кто крутился около багажа сборной. Мог ли кто-нибудь посторонний подложить «дипломат». Вы лично присутствовали в зале?

– Да, присутствовал, сборная как-никак… Абсолютно посторонних не было. Но все равно родственники, жены, подруги там всяческие, журналисты, само собой, официальная делегация, я же говорил. Короче, туча народу. Кто угодно мог подбросить.