Фридрих Незнанский - На исходе последнего часа

– Близким другом? Очень близким?

Она через силу кивнула.

– Если я правильно понял, поэтому у вас и не было детей?

– Да…

– Среди прочих «афганцев» в вашей гостинице был человек по фамилии Менжега?

– Такого не помню.

Турецкий как-то по-новому теперь смотрел на нее и, поймав себя на этом чувстве, даже несколько смутился.

– Хорошо. Почему Герат в таком случае вообще жил с вами? – снова с нажимом спросил он, не забывая вертеть в руках зажигалку.

Вэлла, как по команде, тут же начинала пялиться на нее.

– Он говорил, что это – имиджевый момент. Вы же знаете, как у нас относятся к гомосексуалистам. А тут такая фигура… На него ребята просто молились.

– Какие еще ребята?

– Да считайте, все, кто жил в «Горизонте». Они же неприкаянные были, без работы, без денег, без жилья – да без всего. Орденами тут даже торговать одно время начали. Он их просто выдернул из дерьма и окунул в более-менее приемлемую жизнь. И в общем, то же самое сделал и со мной.

– Но в чем же, извините, состояли ваши отношения с Гератом?

– Он сильно любил меня, но – по-своему. И я его – не меньше. Да что там скрывать. Я видела в нем именно мужчину! Но к моему несчастью, мы были просто друзьями. И поверьте, очень хорошими. В быту трудно было себе представить человека более терпимого и приятного, чем Герат. Он всегда говорил, что до Афганистана был абсолютно законопослушным гражданином и совершенно невыносимым ублюдком в частной жизни. А после войны все стало наоборот. Герату там хорошенько вдолбили, что от его так называемой гражданской порядочности толку – шиш с маслом. И то с маслом большой напряг.

– То есть вы хотите меня убедить, что он, бедняга, на масло зарабатывал?

– Когда я его первый раз увидела, он в рваных джинсах ходил. И глаз стеклянный у него был такой скверный, что все время вываливался. Да еще несколько дурацких медалей, вот и все имущество.

– И сколько у него времени ушло, чтобы заработать на новые штаны?

– Довольно мало… – И тут Вэлла словно очнулась. – Вы сдержите свое слово? Я не хочу быть вашим официальным информатором. С тех пор как я вышла из подвала, мне что-то снова жить захотелось.

– Можете не волноваться. В нашем идиотском законодательстве еще сто лет не будет программы защиты свидетелей, так что я вас им ни за что не отдам. И здесь вас никто не тронет, – он имел в виду изолятор. – Будем надеяться, что это вообще палили по мне. Так что отдыхайте, лады?

Турецкий аккуратно закрыл за собой белую дверь.

Он обедал вместе с Грязновым и Трофимовым в отдельном кабинете столовой Лечсанупра, перебрасывался дежурными шутками, не посвящая их пока что в ход своих мыслей. Слишком уж они крупными стали, от таких мыслей трудно голову прямо держать.

– Саня, может, ты нас наконец посвятишь? – не выдержал Грязнов.

– Первое, чем мы займемся, это телефоном, – сообщил Турецкий.

– Телефоном? Чьим?

– Нужно отследить, с какими прибалтийскими городами говорил Герат…

– Ну, это не та проблема, – заявил Трофимов.

– За последние шесть лет, – добавил Турецкий и закончил обед.

Итак, теперь он мог подвести очередные сто первые предварительные итоги.

В Вэллу стреляли враги Герата по той простой причине, что она сама таковой не являлась. Это слишком очевидно, несмотря на подозрения доблестного майора Трофимова. Вэлла была опасна, как источник информации о том, что фирма продана! После этого сразу же становилось известно, что в игру вступила новая фигура. Кроме нее, этого никто больше знать не мог. Возможно, только убитый любовник Герата – Веня Ярцев. Чем можно ее обезопасить? Надо открыто продемонстрировать всем, кто любым боком соприкасался с этим делом, что да, московским следователям уже известно, что фирма продана! Придется немного поиграть в открытую. Надо раззвонить об этом по всему городу. Тогда шансы Вэллы остаться в живых сразу возрастут вдвое.

К убийству Малахова не подобраться пока, но ботаник наверняка выведет, можно быть уверенным.

Меркулов бы здесь все опять-таки разложил по полочкам. Что-то часто старик стал вспоминаться…

"1. Фирма «Свет» переехала и сменила директора, потому что сменила хозяина.

2. Имя хозяина – Батон. Так… Это что-то напоминает… Фу, черт: ботан! Ботаник-ботан – я же так несчастного Афанасьева назвал. Уже, кажется, начинаю охотиться на ведьм.

3. По команде Батона убит Герат.

4. Не Батон ли прибрал к рукам и «банду» Герата? То бишь сперва уехавших, а потом – вернувшихся «афганцев»? Пока что других вариантов нет.

5. Таким образом, Батон откровенно ведет войну против человека по имени Поляк.

Вот этот Поляк мне сейчас и нужен".

Вчера день начался с приятностей.

У меня примета такая: если день начинается с приятностей, значит, хорошего не жди.

Навели на меня одного чела, очень крутого, на «мерсе», в очках в золотой оправе, на руке часики – наверняка на двадцать штук «зеленью» потянут. А может, и на тридцать. Я слыхал, эти часики – «Роллекс», что ли, они называются – стоят дороже, чем квартира в Москве. А квартиры в Москве сами знаете, сколько стоят, – ни мне, ни, наверное, вам ни в жизнь не купить. Если, конечно, у вас на руке нет такого же «Роллекса», как у этого крутого, такого же «мерса» цвета мокрого асфальта и приблатненной короткой стрижки, будто вчера из зоны.

Короче, подошел ко мне этот крутой чел, посмотрел сквозь очки и говорит:

– Ты, что ли, Макс будешь?

– Кому Макс, а кому Максим Николаевич, – сказал я.

Он фыркнул.

– Ну чего, – говорит, – чувак, подзаработать хочешь?

– Хочу, если о цене сговоримся.

– Цена нормальная, – он похлопал меня по плечу, – столько, сколько получаешь, умножаем на два, и еще сверху на чай получишь. Умножать на два умеешь?

– Умею, – кивнул я. – Деньги вперед.

Я с таких умных всегда деньги вперед беру, потому что уже горьким опытом наученный.

Они всегда обещают с два ведра, а потом под зад ногой дадут и еще собак своих натравят. У меня дружок был, Витька, мы с ним часто на пару окна мыли, – так вот, его на дачу позвали, чуть ли не сутки он им стекла драил, а ему потом ни копейки не заплатили. Он попытался рыпнуться, а на него овчарку спустили, весь покусанный вернулся. Смотреть было страшно, аж жуть, такой синий и лохмотья мяса с рук свисали.

Но это еще ничего, вон Пашку-блондинчика того вообще трахнули в задницу по пьяному делу, едва жив остался. Ничего себе удовольствие, да? Пойти подзаработать мытьем окон, а тебе вместо денег за это еще и жопу порвут. Извиняюсь, конечно, за такие подробности, но это я рассказываю, чтоб вы не думали, что у нас такая жизнь сахарная.

Короче, поехал я с этим прикинутым челом стекла ему мыть.

Подрулил он к особняку, хорошее местечко, прямо за кольцевой дорогой. Лесок, тихо, птички поют, а за забором такой домина стоит, аж страшно. Я такие дома только в кино из заграничной жизни видел. А окон – тьма-тьмущая, я сразу сообразил, что надо было не надвое, а натрое, как минимум, умножать, и то мало. Весь дом – из одних окон, вместо стен окна и вместо крыши.