Фридрих Незнанский - Главный свидетель

С фотографией Григория Денис Грязнов немедленно помчался в ДЭЗ на Тихвинскую, к Алевтине Николаевне Сергушиной. И там он выложил перед ее носом на письменном столе с десяток похожих армейских фотопортретов, которые делают практически по единому образцу: раньше – у развернутого знамени части, теперь просто так, по желанию заказчика.

Алевтина Николаевна надела очки, всмотрелась в фотографии и уверенно выбрала Гришу.

– Он был постарше, – сказала начальница, – и в основном молчал, но это был он. А фотография какого года? – Она перевернула снимок, прочитала и понимающе кивнула: – Абсолютно уверена, что он. Но почему Григорий? У него же в паспорте было… минутку! – Она вытащила из стола свою тетрадку, в которой пыталась искать квартиросъемщика еще в прошлый раз, посмотрела и сказала: – Вот он, Говорыкин Петр Афанасьевич, я, как вы уехали, сразу записала себе – для памяти. Чтоб после не искать. А по паспорту был он шестьдесят восьмого года, ну да, тогда тридцать два и было, я уж вам докладывала…

– Сейчас составим акт опознания – и вы все подпишете…

– Да уж какой разговор! Закон – главное!..

Но самым примечательным был, пожалуй, не этот факт опознания – Денис был почему-то уверен, что так оно в конечном счете и будет, – а ход, который сделал, узнав об удачном опознании, Вячеслав Иванович Грязнов.

Илья Андреевич был в бешенстве. Все в буквальном смысле валилось из рук. Ну а последним штрихом, жирным таким черным крестом, перечеркнувшим его конкретные планы, оказался арест идиота Паши, тупого болтуна, не сумевшего сделать совершенно элементарного дела…

Прождав в тот день не менее часа, которого должно было хватить на все про все с избытком, он сам набрал номер мобильника Паши.

Пошли долгие гудки, – значит, включен. Но почему не берет трубку? Уж и ждать надоело. И потому, когда услышал долгожданное «алло?», сорвал свою злость, не особо беспокоясь, что мог проколоться.

– Ну ты что там, твою мать?! Охренел совсем? Почему не докладываешь?! – и еще кинул парочку фраз похлеще, для порядка.

– Простите, вам кого? – ошарашил его вежливый вопрос.

– А я куда попал? – растерялся Илья Андреевич, чуя почему-то вдруг холодок на спине.

– Да попали-то вы правильно, Илья Андреевич, – насмешливо сказал отчего-то знакомый голос. – Вам ведь Павла Стихина, так?

– Ну? – уже испугался Носов.

– Не может он взять трубку. Валяется, вон он, связанный. Ждет, когда за ним приедут. А вы не стесняйтесь, спрашивайте, я отвечу. Я ведь вас сразу узнал. Это адвокат Гордеев с вами беседует, помните такого? Я уж подумал, что вы ко мне – за помощью. Как считаете, рано еще? Или самое время?

– Ах ты!.. – Грозный рык Носова оборвали короткие гудки.

Как он себя материл за собственную несдержанность. Но успокоился лишь после того, как понял, что разговор ни к какому делу не подошьешь. Ни свидетелей у них, ни самого факта разговора. Не докажете! А телефоны он всем охранникам выдавал без определителей – опасно же. И потом, адвокат сам сказал, что ментовка еще едет, значит, и никакой записи с мобильника вести не могли. Но на всякий случай Илья Андреевич решил на какое-то время сбавить темп, приутихнуть. И так уже обкладывают со всех сторон…

Гордеев в свою очередь также понимал, что из факта телефонного разговора с Носовым ничего не выдоишь. Не такой он дурак, да и проверка на мобильнике номера абонента не показала. Но тем не менее звонки к Юлии и Лиде от Носова прекратились. Он ничем больше не интересовался, не давал советов, не высказывал даже сочувствия по поводу действий своего же охранника – вот такая сволочь. Затих, одним словом. Но верить ему было нельзя, и теперь по договоренности с Денисом Грязновым, обеих женщин охраняли Филипп с Николаем Самохиным. А по существу, возили их на своих тачках. Юрий Петрович от личной охраны отказался, но осторожности не убавил.

И вот наконец нашлась фотография Носова-младшего…

Вячеслав Иванович не хотел устраивать большого спектакля, он позвал к себе в кабинет только одного Дениса, велел ему сидеть молча и, набрав служебный номер телефона Ильи Андреевича Носова, включил клавишу спикерфона – то есть громкую связь.

После нескольких гудков послышался мягкий женский голос:

– Вы звоните в фирму «Феникс». Представьтесь, пожалуйста, и изложите вкратце вашу просьбу. Будьте любезны сразу после короткого гудка. У вас есть ровно минута. Спасибо.

Раздался короткий гудок, и Вячеслав Иванович сообщил:

– Говорит генерал Грязнов. Московский уголовный розыск. Попрошу президента вашей фирмы господина Носова Илью Андреевича немедленно связаться со мной по номеру, который высвечен у вас на табло.

И нажал клавишу, отключив аппарат.

– Подождем, – сказал просто. – Сейчас там началась беготня. Но – пусть, так надо, а то уж больно храбрые все стали…

Денис улыбался, видя решительность дядьки. Он еще не догадывался о причине, подтолкнувшей Грязнова-старшего на прямой разговор с Носовым. На месте дядьки, да еще после опознания, он бы, Денис, просто отправился в офис «Феникса» на Земляной Вал, устроил там легкий шмон и задержал президента. Понимая при этом, что действия совершаются все же незаконные. Но очень хотелось быстрейшего торжества справедливости…

Звонок, естественно, раздался, но не оттуда, откуда ожидали его Грязновы, а с Житной, из Министерства внутренних дел.

– Вячеслав Иванович? Добрый день, Громов беспокоит…

Игорь Александрович Громов был полковником и первым помощником первого же заместителя министра, вот так!

– Здравствуй, Игорь Александрович, чем обязан?

Клавиша была снова нажата, и Денис слышал далее чуть сдерживаемое дыхание министерского помощника, будто у борзой перед рывком за дичью.

– Да нет, – вероятно, заулыбался тот, – это мы обязаны. Мой шеф попросил выяснить у вас, какие проблемы в связи с фирмой «Феникс»? Что там у вас за пожар?

– У нас? – удивился Грязнов. – У нас снег валит вовсю. А при чем здесь фирма? Я что-то не понимаю вопроса. Старый, что ли, становлюсь?

Денис подумал, что дядька высказал очень неосторожное замечание в свой адрес: именно этот аргумент всегда выдвигает в первую очередь высокое начальство, когда желает избавиться от неудобного сотрудника.

– В двух словах, Вячеслав Иванович, – почему-то заторопился помощник. – Шефу был звоночек от президента «Феникса», Носов его фамилия. Говорит, что его зачем-то срочно в МУР вызывают. Вот он и волнуется. Так что прикажете доложить?

– Слушай, Игорь Александрович, я все никак не удосужусь узнать, а что, этот «Феникс» – тот самый, что на Рублево-Успенском поселки возводит, да?

– Точно, та самая фирма.

– Ах вон оно что! А я и не понял сразу. Нет, ты доложи первому заместителю министра внутренних дел, что лично у меня к фирме, которая строит европейские коттеджи для нашей правительственной элиты, вопросов нет и неизвестно, появятся ли вообще. А вот к отдельным, как говорится, ее партнерам – отчего же? Если воруют. Или убивают. Или там еще чего-нибудь противозаконное творят… А так – нет. Мне с президентом фирмы поговорить надо. Накопились тут кое-какие вопросики. Семейного, я бы сказал, порядка.