Наталья Солнцева - Торнадо нон-стоп

– Женщины единственные существа, которые знают все о рае! – целуя Еву, шептал любовник. – Они знают дорогу в рай! Вы мне ее покажете, Ева?

У господина Матвеева была богатейшая коллекция кассет и дисков с записями лучших симфонических оркестров мира. Он любил полумрак, экзотические ароматы и музыку, как окружение любви. Он любил все изгибы и выпуклости, все тончайшие линии Евиного тела, и ласкал ее бесконечно долго, шепча необычные слова, – и эти слова, вместе со звуками скрипок и гобоев, с колебаниями огня в камине и зажженных в темноте свеч, с нежными и страстными прикосновениями, с легким хмелем дорогого вина, с желтым цветом штор и обивки диванов, с запахами незнакомых духов, уносили Еву в дрожащий мир теней и причудливых сновидений, ложились на душу подобно лепесткам райских цветов, или кружили ее в своем колдовском хороводе…

Интимность родилась в Еве, как источник наслаждений, о которых она не подозревала. Денис Аркадьевич показал ей стороны жизни, от которых можно получать удовольствие вдвоем, – тонкое, изящное общение, огонь, горящий в темноте комнат, живопись, вино, цветы, музыку и любовь. Он дарил ей подарки, которые совершенно не напоминали выбранные наспех вещицы или дешевые мелочи, преподносимые ей Олегом. Дело было даже не в цене, а в том состоянии души, с которым они подбирались, приобретались, и в том, какие Денис Аркадьевич находил слова, когда вручал их Еве.

С каждым днем она убеждалась, что отношение к ней Олега не более, чем принятый им один раз для себя механизм, в котором не было ничего от сердца, от искреннего желания вызвать в другом существе ответный огонь. Еву стал коробить ограниченный набор фраз, которыми пользовался Олег, – именно пользовался, а не говорил с ней, – его привычный шаблон поведения, в котором не было непредсказуемости, радости открытый, неожиданных приятных сюрпризов, необычных развлечений, интимных мелочей.

Одно и то же, одно и то же, изо дня в день, – обеды, ужины, завтраки, домашние дела, одни и те же жесты, одни и те же дежурные поцелуи, взгляды и тепловатые, безвкусные объятия, одни и те же друзья, надоевшие вечеринки, постылые разговоры об одном и том же…

У Евы появилась запретная, тайная новая жизнь, которая манила ее, как бабочку манит пышный цветок, полный сладкого нектара и трепета шелковых лепестков. Она не представляла себе, как жила без всего этого великолепия, развлечений жизни, все эти годы, которые теперь казались ей долгим и серым сном. Она чувствовала себя спящей красавицей, которую, наконец, отыскал и вернул к жизни поцелуем храбрый и красивый принц. У нее появились мечты, появились воспоминания, появились причудливые и чувственные фантазии, странные, волнующие желания, вкус к жизни, ее краскам, запахам, и тайным порывам…

И в миг, когда Олег произнес имя Дениса Аркадьевича, в связи с убийством, а, значит, в связи со смертью, – весь с таким трудом построенный ею волшебный мир рухнул, по мановению чьей-то злой воли.

Ева была оглушена, раздавлена. Ее полный звезд небосвод посыпался на нее миллиардами острых осколков, впивающихся в ее сердце, подобно ядовитым стрелам! Она едва сдержалась, чтобы не застонать от боли, невыносимой, как сама мысль о том, что она потеряла, чего лишилась…

– Кто это сделал? – спросила она Олега, не надеясь услышать ответ.

– Не знаю…повод мог быть у многих.

Ева подумала, что она знала только одну сторону жизни своего любовника, и оставалась в полнейшем неведении относительно того, чем он занимался, с кем поддерживал отношения, какие у него были друзья, знакомые. Денис Аркадьевич учил ее играть в шахматы. Это было одним из его увлечений. Еще он обожал собак. Кажется, у него был какой-то частный клуб в Москве. Ева встречалась с господином Матвеевым только на даче в Мамонтовке, она понятия не имела, где он живет; его московский адрес, телефон, были ей неизвестны. Она даже не знала, женат ли он, одинок или разведен. Как-то не удосужилась поинтересоваться, настолько это все казалось мелким, не важным!

– А…где это произошло?

Олег рассказал Еве все, что знал. Она молча слушала. Ей казалось, что кто-то огромный, безжалостный и страшный, вырвал у нее из груди сердце, и теперь там образовалась пустота. Она должна узнать, кто это сделал, чтобы отомстить за себя, за свои разбитые надежды…

Денис Аркадьевич хотел, чтобы они с Евой поехали в путешествие по Средиземному морю; они собирались плыть по лазурным, прозрачным водам вдаль, к неведомым берегам, на которых их ждут… О, Боже! Их больше ничего не ждет! Они уже никогда не встретятся!

Ева не стала плакать, да и слез не было. Олег ушел на работу, а она, остановившимися сухими глазами смотрела, как он выходит из подъезда, идет к ожидающей его служебной машине, как летит пыль из-под колес, как надоедливо качается на качелях девочка с косичками, как бежит по дороге полосатая кошка, как ветер колышет листву лип и кленов во дворе, похожем на колодец, как по бесцветному небу плывут бесцветные облака…

Оказывается, Денис Аркадьевич был абсолютно одиноким человеком. Он даже не был женат. Родители его давно умерли, и кроме двоих сотрудников в собаководческом клубе и женщины, которая приходила к нему убирать квартиру, ни одного близкого человека у него не оказалось.

Интересно, а кто убирал его дом в Мамонтовке? – подумала Ева, безнадежно сожалея о том, что не может поехать, побежать туда, в ту страшную комнату, увидеть все своими глазами, поплакать, покричать, чтобы стало легче, чтобы хоть немного утихла боль потери. Даже этого ей нельзя! Зато никто не может и не смеет помешать ей найти убийцу!

Что будет, когда она осуществит свое желание, Ева не думала. Она не могла ни о чем думать. Она просто погрузилась в воспоминания о том, что у нее было, и что теперь у нее отобрали, не спрашивая согласия. Ей хотелось действовать, узнать как можно больше о господине Матвееве, о том, чем он занимался, и какие еще у него были интересы в жизни, кроме Евы.

Она позвонила своей ученице, которая уже пол года брала у нее уроки испанского, и которая держала очень дорогую породистую собаку. Ученицу звали Нина Всеволодовна, она писала научный труд по Испанскому возрождению, и могла часами говорить о собаках. Она выслушала сбивчивую речь Евы и дала ей адрес и телефон клуба. Оказывается, Дениса Аркадьевича неплохо знали в определенных кругах.

– Я жила, словно во сне! Витала в облаках! – подумала Ева. – Пора возвращаться к привычной жизни.

Она тщательно оделась, причесалась, как будто Денис Аркадьевич все еще мог ее видеть, и отправилась по адресу, который ей дала Нина Всеволодовна.

Огромный пушистый шмель сел на яркий синий колокольчик, который раскачивался и сгибался под тяжестью насекомого. Вокруг, среди пышно и дико растущей зелени пестрело множество цветов: белых, желтых и малиново-сиреневых. Пахло нагретой травой, замлей и старыми досками сарая, за которым примостился господин Смирнов. Отсюда было удобно наблюдать за домом убитого Матвеева.