Барри Робертс - Шерлок Холмс и талисман дьявола

– Конечно! – воскликнул Холмс, ударив себя кулаком по коленке. – Это, несомненно, Уэйлс-Корт. Кучер, – позвал он, – вы знаете, как проехать в Грейхэнгер?

– Да, сэр, – ответил кучер.

– Значит, везите нас туда и как можно скорее, – приказал Холмс и, закрыв глаза, откинулся на спинку сиденья.

Мы все очень удивились, но я знал, что спрашивать о чем-либо Холмса сейчас бесполезно, поэтому мы молча проехали примерно три мили.

Молчание нарушил Джей, который закричал:

– Вот дорога! Вот сюда я выбрался из кустарника!

Холмс моментально наклонился вперед, тщательно оглядывая окрестности по обе стороны дороги. Через минуту показались ворота.

– Не въезжайте! – скомандовал Холмс кучеру. – Мы пойдем к дому пешком.

Мы поспешно вышли и остановились у ворот.

За деревьями, беспорядочно разросшиеся ветви которых нависали над дорогой, была видна закругленная подъездная аллея, ведущая к портику с колоннами, доверху увитыми виргинским плющом, о котором нам рассказывал Джей. Гравий на подъездной аллее был грязный и неухоженный. Повсюду торчали пучки сорняков, по большей части раздавленных или вырванных колесами проезжавших экипажей, следы которых были еще свежи.

– Это тот самый дом, – торжествуя, заявил Джей, и мы действительно увидели оборванный плющ в том месте, где он спрыгнул.

Мы подошли к дому и поднялись по ступенькам крыльца. Краска на красивой парадной двери поблекла, а медная ручка потускнела. Одна половина двери была слегка приоткрыта. Холмс тростью широко распахнул ее, и мы вошли. Это был просторный, изящно отделанный холл, с полом из темного мрамора и полукруглыми лестницами, завершающимися площадкой. В холле совершенно не было никакой мебели и в центре пола мелом широкими линиями была начертана схема. Мне показалось, что какой-то прорицатель будущего начертил круг Зодиака. Там и сям линии были закапаны свечным воском. В воздухе стоял странно знакомый запах, сладкий и терпкий.

Шерлок Холмс остановился у мелового круга и медленно осмотрелся вокруг. Наконец он повернулся к полицейским.

– Инспектор, – сказал он, – могу я попросить вас и вашего сержанта обыскать верхние этажи, пока я с полковником Харденом и доктором осмотрим нижний? Джей, ступайте с офицерами наверх и помогите им.

– Слушаюсь, сэр, – ответил инспектор Стаббингтон, но можно узнать, вы полагаете, что мы найдем нечто особенное?

– Очень полезное правило для следователя, – ответил Холмс, – не ожидать ничего. Тогда он не будет ни разочарован, ни предубежден против того, что, может быть, найдет.

– Вы, несомненно, правы, сэр, – ответил инспектор, и они отправились наверх.

Харден, Холмс и я начали осматривать первый этаж. Двери в конце холла вели в большую и широкую залитую солнцем гостиную с французскими окнами, выходящими на террасу. Здесь тоже были пятна свечного воска и стоял такой же сладковатый запах. Я теперь понимал, что это был знакомый мне запах курений, характерный для индийских храмов.

Мы не нашли ничего нового, пока не добрались до кухни. У одной стены стоял стол, уставленный пустыми бутылками. Судя по этикеткам, вина в них были отменного качества. Холмс выудил из-под стола чайную ложку и карточку с названием фирмы одного из самых лучших лондонских виноторговцев и именем молодого лорда, хорошо известного в светских кругах.

– Такое впечатление, что здесь нередко происходят такие встречи, – заметил Холмс.

– Почему вы так говорите? – спросил я.

– Бутылки, – ответил Холмс, – самые недавние еще чистые, но большая часть покрылась пылью. Интересно было бы исследовать слой пыли и таким образом определить, сколько в доме состоялось подобных встреч, но это необязательно. Дата на этикетке определенно указывает на то, что они встречались в феврале.

– Они? – переспросил полковник.

– Мистер Дрю и его так называемые гости, – ответил Холмс. – Итак, джентльмены, полагаю, мы видели все, что необходимо.

Мы вернулись в холл, где встретились с теми, кто побывал наверху. Инспектор Стаббингтон отвел Холмса в сторону и отрапортовал:

– В спальнях есть явные следы того, что я назвал бы любовными приключениями, и в одной из них я нашел вот это.

Он вынул из кармана сложенную фантиком бумажку и подал ее моему другу, который осторожно ее развернул, и мы увидели щепотку серебристого порошка. Поднеся его к свету, Холмс тщательно рассмотрел порошок через лупу.

– Отлично, – сказал он. – Вы помните, в какой спальне нашли это?

– Да, сэр. В третьей спальне западного крыла.

– Пожалуйста, проводите меня туда, – сказал Холмс и пошел вместе с инспектором наверх.

Через несколько минут они вернулись. Холмс молча улыбался.

– А теперь, – сказал он, – давайте осмотрим сад.

Мы гуськом вышли через гостиную на террасу, которую Холмс исходил вдоль и поперек, иногда останавливаясь, чтобы рассмотреть какой-то след на каменном полу. Наконец он повел нас, спустившись по невысоким каменным ступенькам на лужайку.

Четыре года запустения и теплая весна превратили газон в буйно заросший луг, и по затоптанной траве было видно, что здесь побывало немало людей. Хорошо заметная тропинка вела прямо от ступенек к кострищу в центре лужайки. Мы шли за Холмсом, который дважды наклонялся, чтобы подобрать и спрятать какие-то маленькие белые предметы.

Кострище окружало кольцо вытоптанной травы, мы тоже обступили его со всех сторон, а Холмс не отрывал от него взгляда.

– Посмотрите-ка, Ватсон, – показал он, – что вы об этом скажете?

На краю, там, где был пепел, виднелся ясный отпечаток голой ступни.

– След! – воскликнул я. – Это след босой ступни женщины или ребенка.

– Хорошо, Ватсон, – одобрил Холмс. – По-видимому, наши полуночники становились более неосторожными с приближением утра.

Мы почти закончили осмотр, обойдя кругом кострище, как Холмс наклонился опять.

– Можно вас побеспокоить, сержант. Мне нужен листок бумаги из вашего блокнота, – попросил он Моргана и, получив его, подобрал еще одну щепотку серебристого порошка.

Наконец мы обошли кругом все кострище, и теперь Холмс, нагнувшись, рассматривал пепел в центре, вороша его тростью. Из-под груды пепла он извлек почерневшую смятую проволоку и поднял ее концом трости.

– Как вы думаете, что это могло бы быть? – обратился он к нам.

– Да это же птичья клетка, – ответил Джей.

– Совершенно верно, – подтвердил Холмс. – И вряд ли я ошибусь, если это не останки ее обитателя. – Он встряхнул обгоревшую клетку, и комок золы упал на землю и рассыпался, и мы увидели крошечные тонкие кусочки костей.

– Проклятые хорьки! – вскричал юноша, а его отец, отвернувшись, выругался покрепче.

– Уверяю вас, что рядом с мистером Дрю любой хорек покажется образцом гуманности, – заметил Холмс. Он направился к дому, мы следовали на ним. Когда мы проходили по холлу, я осмелился задать вопрос: