Фридрих Незнанский - Убийство в состоянии аффекта

– Я так рада, – щебетала мать Анны, – что наши дети поженятся. Я отношусь к Пашеньке, как к сыну. Он такой серьезный, целеустремленный. Вы, наверное, потратили много сил на его воспитание?

– Ну да, старались по мере возможностей, – отвечал Илья Дмитриевич. – Хотели, чтобы из сына настоящий человек вырос. Вот в институте учится, радует нас с матерью.

Павел бросил изумленный взгляд на отца.

– Мне кажется, они замечательная пара, – продолжала Анина мать, – они так хорошо смотрятся вместе. Я на них гляжу и завидую, что наша молодость ушла. Так они счастливы, так любят друг друга. А нам теперь одно счастье осталось – их удачам радоваться. Наши дети теперь смысл нашей жизни.

– Да-да, вы правы, – подхватила Галина Ивановна, – пускай они все наши надежды оправдают. Станут нам опорой на старости лет.

– Мне бы очень хотелось, чтобы поскорее была свадьба. Как вы считаете, когда стоит все это устроить? – спросила будущая теща.

– Я извиняюсь, – Илья Дмитриевич кашлянул, она затронула больную тему, – а где будут жить молодые?

– Ну, если вы не возражаете, мы бы хотели, чтобы дети жили с нами, – вступил в разговор отец невесты, – наша квартира находится ближе к институту, будет удобнее добираться.

– Не возражаем! – воскликнул Илья Дмитриевич. – Давай, свояк, выпьем по такому случаю.

Отец невесты вздрогнул от подобной фамильярности, но подставил рюмку. Родители выпили за молодых.

– На первых порах, – продолжал профессор, – мы будем им помогать. Паша может оставить свою тяжелую работу. Сейчас ему надо учиться и ни о чем не заботиться, мы сами молодыми были, знаем, как это сложно.

Илья Дмитриевич уже был почти влюблен в своего будущего родственника, избавившего его от всех проблем, он налил еще по рюмке и протянул профессору. Тот мучительно скривился, но отказать свояку не смог. Вечер закончился тем, что профессор института в обнимку со сторожем больницы голосили застольные песни, а матери, сплоченные общей радостью, закрылись на кухне и вели разговоры, которые объединяют всех женщин мира, независимо от их достатка, возраста и социального положения. Жених с невестой были предоставлены сами себе и под шумок сбежали на улицу, где и бродили весь вечер, строя планы и мечтая о будущем, а потом, прячась от проливного дождя, целовались в подъезде и признавались друг другу в вечной любви.

Возвращаясь домой, мать сказала Павлу:

– У них такая семья! И мама, и папа такие важные. Ты уверен, что не будешь чувствовать себя не в своей тарелке, живя у них?

– Мама, – решительно сказал Павел, – через некоторое время у меня будет все то же, что у них, и даже больше.

Мать вопросительно посмотрела на сына, но тот не добавил больше ни слова.

Когда родился Максим, Анна еще училась в аспирантуре. Жена взяла академический отпуск на год, но потом так и не вернулась к учебе, потому что карьера мужа резко пошла в гору, и Анна взялась обеспечить ему крепкий и надежный тыл, каким должна была стать семья. После получения диплома Павел собирался устроиться на работу по специальности, но руководство института не хотело терять такого исполнительного работника и уговорило его остаться на должности освобожденного секретаря комсомольской организации. Но задерживаться длительное время в этом звании тщеславному молодому человеку не хотелось, и, проработав пару лет, он обратился за помощью к ректору, с которым к тому времени у Павла установились приятельские отношения. Тот поднял старые знакомства и устроил Разумовского в райком. Старательный молодой человек быстро стал заведующим отделом, а спустя некоторое время дослужился и до первого секретаря. Такая головокружительная карьера для тех лет была удивительна. Разумовский в тридцать с небольшим получил то, к чему многие стремятся долгие годы. Половиной своего успеха Павел, безусловно, был обязан своей семье. Анна как будто была специально рождена для роли жены партийного работника. Тихая и незаметная, она могла одним словом направить мужа на нужный путь. Интуитивно угадывала, с кем нужно познакомиться поближе, с кем, наоборот, прервать всяческие отношения. Разумовский научился безоговорочно доверять жене и, принимая важные решения, всегда спрашивал ее совета. Максим рос эгоистичным ребенком. Он никогда не испытывал на себе тех трудностей, с которыми не раз приходилось сталкиваться его отцу. С раннего детства ребенок не знал ни в чем отказа. Он всегда был окружен заботой и любовью родителей, получал самые дорогие и редкие игрушки, учился в самой престижной школе. К восьми годам ребенок был безнадежно избалован, абсолютно не понимал слова «нет» и не принимал никаких отказов. От школьных учителей и родителей одноклассников поступали бесконечные жалобы на поведение сына. Анна почти каждую неделю приходила в школу и выслушивала истории учителей о неуправляемом характере ребенка и просьбы как-нибудь повлиять на него. Но родители были слепы в своей любви, считали своего мальчика самым лучшим и не замечали никаких недостатков. Бабушка, мать Анны, была навсегда отлучена от дома, когда осмелилась однажды отшлепать внука за шалость.

С самого первого дня замужества дочери отец Анны страстно мечтал о внуках. Когда Аня принесла радостную весть, что беременна, радости его не было предела. Казалось, он был счастлив больше будущего отца. Когда родился внук, старый профессор целыми днями просиживал возле малыша. Нянчился с ним, купал, менял пеленки и был абсолютно счастлив. Он мог заменить мальчику и няню, и маму, и папу – всех вместе взятых. Когда Максим начал подрастать, дед захотел с ним заниматься. Пытался научить читать, считать, писать, но натолкнулся на непреодолимое упрямство ребенка. Как только профессор приезжал в гости к дочери, мальчик становился неуправляемым, грубил деду, не слушался его замечаний, а Анна как будто поощряла его поведение. Она часто говорила:

– Папа, оставь ребенка в покое. Он еще слишком маленький, чтобы учить его чему-то. Пойдет в школу – сам всему научится.

– Ты у меня читать в четыре года начала, а парню уже почти шесть. Он должен прийти в школу подготовленным.

– Папа! Это мой ребенок. Позволь мне воспитывать его так, как хочу я, – начинала нервничать Анна. – Ты уже замучил его своими поучениями. Неудивительно, что мальчик не хочет тебя видеть.

Такие слова дочери ранили старика в самое сердце. Он всю душу вложил во внука, и ему было тяжело переживать неприязнь мальчика и холодность дочери.

– Аня, – спросил он однажды, – а вы с Павлом не хотите родить еще одного ребенка? Ваше материальное положение вполне позволяет вам это сделать.

– Ты с ума сошел! – вскинулась дочь. – Максим не должен ни в чем чувствовать недостатка. Ни в игрушках, ни в деньгах, ни в родительской любви. Если будет еще один ребенок, он лишит Максимку части нашего внимания. А на это я пойти не могу, у моего мальчика должно быть все!