Стюарт Вудс - Лос Анжелес Таймс

Винсент Микаэль Каллабрезе зажмурился от солнечного света, выйдя из темноты кинотеатра Йорк, что в верхнем Вест Сайде. Он только что просмотрел фильм Странный в новой редакции с участием Бен Газара и Джорджа Пепарда. Он побежал к сабвею, и, направляясь в сторону центра, чтобы успеть посмотреть еще один фильм, все еще находился под впечатлением от игры двух юных и наиболее обещающих актеров своего поколения.

Следующим фильмом была лента Бананы Вуди Аллена, которая демонстрировалась в кинотеатре на Бликер Стрит. А еще ему предстояло насладиться картинами Орсона Веллеса Великолепные Амберсоны и Отелло. Винни немного не дотягивал до собственного рекорда, заключающегося в просмотре семи фильмов за 16 часов, но это было еще можно наверстать в кинотеатре с тремя кинозалами, расположенном на Третьей Авеню. Винни оставалось проехать в сабвее еще несколько остановок.

Было уже глубоко за полночь, когда Винни покинул кинотеатр на Восьмой улице и отправился домой. Каждый шаг, который он делал по пути в Литтл Итали, давался ему все с большим трудом. Он настолько запустил занятия в школе, что остался на второй год. Мать, должно быть, заждалась его, а отец, если он только дома…, нет, об этом просто не хочется думать.

Винни было четырнадцать лет, но выглядел он старше своего возраста. Он уже ежедневно брился, и девушки старше на три-четыре года воспринимали его вполне серьезно. На них у него почти не оставалось свободного времени, так как, когда он не посещал школу или кинотеатры, он обходил соседние дома и выбивал деньги из должников, что позволяло ему покупать билеты в кино. С шести лет, когда он посмотрел свой первый фильм, Винни Каллабрезе имел за плечами не менее двух тысяч просмотров. Его друг и поверенный, мальчик по имени Томми Провесано, будучи умнее и старше, говорил, что Винни должен держать свое хобби в секрете, иначе к нему никто не станет относиться серьезно.

Свои самые любимые картины он смотрел по четыре или пять раз, но Отелло для Винни стало полной неожиданностью. Он многого не понял из диалогов, но, тем не менее, был в состоянии проследить за развитием сюжета, и жуткая драма буквально пригвоздила его к креслу. Таких парней, как Яго, он знал по своему окружению. Ими он восхищался и учился у них.

Винни спешил домой, и его сердце колотилось не только от бега. Что если отец сейчас дома? Он вставил ключ в замочную скважину, повернул, стремясь не шуметь, и проскользнул в квартиру. Все было тихо. Он стал успокаиваться, зашел в кухню, стал ровнее дышать. Было бы проще, если бы мать до утра не увидела его, к тому времени ее злость непременно испариться.

— Ублюдок! — раздался голос за его спиной.

Винни быстро обернулся и увидел отца. Онофрио сидел на кухонном стуле, прислоненном к стене. В его руке была бутылка дешевого виски. С недавних пор Онофрио не удосуживался пользоваться стаканом.

— Ублюдок из преисподней. Ты никогда не был моим сыном. Твоя мать спала со всеми подряд, начиная с почтальона и кончая мясником.

— Не смей так говорить о матери, — ответил Винни, и голос его задрожал.

Онофрио поднялся и сделал большой глоток из бутылки, затем поставил ее в раковину подле себя. — Ты что, перечишь мне? — Он расстегнул широкий ремень и вытащил его из брюк. — Хочешь отведать ремня?

— Не смей так говорить о матери! — повторил Винни.

— Твоя мать — шлюха, — отрезал Онофрио. — Поэтому ты и есть ублюдок.

Винни смекнул, что сейчас ему придется туго.

Онофрио размахнулся, чтобы ударить сына металлической пряжкой. Ремень рассек воздух с ужасающим звуком.

Инстинктивно, Винни согнулся, и тяжелая пряжка пролетела над его головой.

— Не дергайся, ублюдок, и получи свою порцию! — зарычал Онофрио.

Внизу кто-то постучал в дверь, и Винни услыхал голос матери, умоляющей о чем-то отца. — Ты снова избил ее? — спросил сын.

— А не она ли родила мне ублюдка? За что и получила сегодня сполна.

Не раздумывая, Винни обрушил кулак на голову отца. Удар пришелся Онофрио прямо в челюсть, и тот осел, прислонившись к стенке и выронив при этом ремень.

Отец уставился на него, в его глазах пылала ярость. — Ты посмел поднять руку на родного отца?

Винни с трудом сглотнул слюну. — Я вышибу все дерьмо из родного отца, — пробормотал он. Онофрио вновь потянулся за ремнем, но Винни перехватил и отбросил ремень ногой в сторону, а затем сделал отцу такой оперкот, который свалил бы наземь любого. Но отец был еще крепок. В молодости он здорово подебоширил в округе — так говорила Винни мать, уговаривая сына не пытаться защищаться от отцовских побоев.

— Ну, держись, сейчас я убью тебя голыми руками, — прорычал отец, оттолкнувшись от стены и устремившись в сторону сына.

Винни был ростом с отца, но весил фунтов на пятьдесят меньше. Он выигрывал в ловкости, и, вдобавок, сегодня отец был вдрызг пьян. Винни увернулся, и Онофрио врезался в кухонную стену, затем сын подошел и с размаху нанес старику удар левой рукой под почку. Отец со стоном рухнул на колени, и тогда Винни начал методично бить его, ощущая, как ломаются кости, молотя отца до тех пор, пока тот не распростерся на полу и перестал сопротивляться. Сын добивал его, когда тот уже был в бессознательном состоянии.

Винни остановился лишь потому, что устал. Он взял кухонное полотенце и вытер пот с лица и шеи, и, когда задышал ровнее, пошел по коридору в родительскую спальню и отворил замок. Мать с плачем кинулась ему навстречу.

Позднее с помощью матери он перенес окровавленного отца на кушетку в гостиную, она вымыла разбитое лицо Онофрио, и, после того, как родители, в конце концов, уснули, Винни долго лежал без сна и откровенно радовался тому, что сделал с отцом. Эта радость была гораздо полнее того удовольствия, которое стало ему доступно с тех пор, как он ощутил свою сексуальность. Он не чувствовал ни капельки угрызения совести, потому что никогда в жизни не испытал чувства стыда. За свою короткую жизнь он узнал, что другие испытывают подобные чувства. Он понимал их эмоции, но сам не испытывал ровным счетом ничего. И сейчас обдумывал лучший способ наказания родного отца, чем побои, которые ему нанес. Вдруг он вспомнил о коричневой сумке.

Ежевечерне Онофрио собирал дань с пары десятков бизнесов, расположенных в Литтл Итали, а на следующее утро передавал ее Бенедитто, бывшего честным солдатом клана Карлуччи. Жизнь Онофрио зависела только от него самого. Если он не передаст деньги Бенедитто, то погибнет от своей жадности. У Бенедитто был необузданный норов и репутация человека короткого на расправу за любые прегрешения.