Питер Бенчли - Челюсти

— Не думай об этом. Осматривай вмятины.

— Осматриваю. — Прошло несколько минут. — Вот стерва, — выругался Хендрикс. — Подумать только. Эй, тяните меня обратно. Мне нужен нож.

— Что там? — спросил Броди, когда Хендрикс снова оказался на палубе. Хендрикс раскрыл свой перочинный нож.

— Не знаю, — сказал он. — Какой-то белый осколок застрял в одной дырке.

Броди, зажав ноги Хендрикса под мышками, снова опустил его за борт. Хендриксу нелегко было работать ножом, тело его дрожало от напряжения.

— Порядок. Достал, — наконец сказал он. — Тащите.

Броди, отступив назад, стал тащить Хендрикса через транец, пока ноги его не коснулись палубы.

— Смотрите, — сказал он и положил в протянутую ладонь Броди сверкающий белизной треугольный зуб. Он был не больше двух дюймов. Грани его были острыми, как пилы. Броди провел зубом по планширу, на дереве остался надрез. — О господи, — произнес он, покачал головой и уставился на воду.

— Это зуб, верно? — спросил Хендрикс. — Боже всемогущий. Вы думаете, Бен достался акуле?

— А что еще можно предположить? — Броди снова посмотрел на зуб и положил его в карман. — Поехали! Больше нам тут делать нечего.

— Ну а как с катером Бона?

— Оставим здесь до завтра. Завтра кто-нибудь пригонит его в порт.

— Я могу сейчас пригнать, если хотите.

— И предоставишь мне вести другой? Об этом и не думай.

— Один мы могли бы взять на буксир.

— Нет. Скоро стемнеет, и зачем это нужно в такой темноте входить в порт сразу на двух катерах. За ночь с судном ничего не случится. Только проверь, хорошо ли закреплен якорь. И давай отчаливать. До завтра этот катер никому не понадобится… в том числе и Вену Гарднеру.

Они вошли в порт, когда уже начало темнеть. Гарри Медоуз и еще какой-то мужчина, которого Броди не знал, уже поджидали их.

— У тебя действительно хорошее чутье, Гарри, — сказал Броди, поднимаясь по трапу на пирс.

Медоуз улыбнулся, польщенный.

— Такова моя профессия, Мартин. — Он сделал жест в сторону стоявшего рядом мужчины. — Мэт Хупер, шеф полиции Броди. — Хупер и Броди пожали друг другу руки.

— Вы тот самый малый из Вудс-Хода? — спросил Броди, пытаясь хорошенько разглядеть его в сгущающихся сумерках, он молод, лет двадцать пять, подумал Броди, и красив: лицо загорелое, волосы светлые, выгоревшие на солнце. Он был одного роста с Броди — шесть футов один дюйм, но гораздо стройнее. Фунтов сто, семьдесят, решил Броди, тогда как у него все двести. Он вдруг почувствовал, что Хупер чем-то опасен для него. И тут же сказал себе, понимая, что, возможно, просто тешит свое самолюбие: если когда-нибудь у них дойдет дело до стычки, Хупера он одолеет. Скажется разница в опыте.

— Совершенно верно, — ответил Хупер.

— Ваши познания Гарри уже использовал, прибегнув к помощи междугородного телефона, — сказал Броди. — А теперь вы и сами здесь?

— Я вызвал его, — ответил Медоуз. — Может, он сумеет разобраться в том, что здесь происходит.

— Гарри, тебе просто надо было спросить об этом меня, — заметил Броди. — Я бы тебе рассказал. Понимаешь, плавает там эта рыбина и…

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Броди чувствовал, как в нем закипает раздражение. Приезд Хупера, его компетентность принесут только новые осложнения, повлекут за собой разделение власти. Но он быстро поборол себя, подавил в себе раздражение.

— Конечно, Гарри, — сказал он. — Все нормально. Просто я намаялся за день.

— Ну а что там на катере? — спросил Медоуз.

Броди полез было в карман за зубом, но передумал. Ему не хотелось рассказывать обо всем, стоя в темноте на пирсе.

— Едем в участок, — сказал он. — Там все и расскажу.

— Бон остался на катере на всю ночь?

— Похоже на то, Гарри. — Броди повернулся к Хендриксу, который привязывал катер. — Ты домой, Леонард?

— Да, хочу привести себя в порядок, прежде чем заступить на дежурство.

Броди приехал в полицейский участок раньше Медоуза и Хупера. Было почти восемь вечера. Ему предстояло позвонить Эллени узнать, осталось ли что-нибудь от ужина или ему надо по дороге домой заскочить в магазин. И еще ему предстояло позвонить Салли Гарднер — этого звонка он страшился. Сначала Броди позвонил Эллен. Тушеная говядина, оказывается, осталась, ее можно подогреть, она, наверное, будет, как подошва, но все же хоть что-то горячее. Потом нашел в телефонной книге номер Гарднера.

— Салли? Это Мартин Броди, — и тут же пожалел, что набрал номер сразу, не подумав, что будет говорить. Все ли он должен сказать ей? Пожалуй, нет, не все. Прежде ему следует посоветоваться с Хупером. Как тот отнесется к его предложению?

— Где Бен, Мартин? — голос ее был ровным, но по тону чуть выше, чем обычно.

— Не знаю, Салли.

— Как это — не знаешь? Ты был там?

— Был. На судне его не оказалось.

— Но судно на месте?

— На месте.

— Ты поднимался на борт? Всюду посмотрел? И в трюме?

— Да. — И вдруг вспыхнула робкая надежда. — У Вена не было шлюпки, а?

— Нет, не было. Но почему же его там нет? — голос ее уже стал резким.

— Я…

— Где он?

Броди уловил истерические нотки. Он пожалел, что не поехал к ней, а позвонил.

— Ты одна, Салли?

— Нет. Со мной дети.

Она как будто немного успокоилась. Броди понимал, что это спокойствие — затишье перед взрывом отчаяния, который произойдет, как только она осознает, что все страхи, которые не покидали ее ни днем, ни ночью в течение шестнадцати лет, пока Бен рыбачил, все страхи, запрятанные в глубине души и никогда не высказываемые вслух, потому что кому-то они могли показаться смешными и нелепыми, вдруг стали явью.

Броди попытался припомнить ребятишек Гарднера. Одному, кажется, десять лет, второму — девять, малышу — около шести. Старший мальчишка — какой он? Броди не мог вспомнить. А кто живет по соседству? Проклятие! Почему он не подумал об этом раньше? Ах да, Финли.

— Одну минуточку, Салли… — и через селектор передал в приемную дежурному полицейскому:

— Клементе, свяжись с Грейс Финли и скажи ей, пусть она немедленно отправляются к Салли Гарднер, сейчас же.

— А если она спросит зачем?

— Скажи, я просил. Скажи, я объясню после, — потом снова взял телефонную трубку: — Извини, Салли. Наверняка я могу сказать тебе только то, что мы там были, поднимались на борт, но Вена не нашли. Мы осмотрели все судно.

В кабинет Броди вошли Медоуз и Хупер. Он жестом пригласил их сесть.

— Но где он может быть? — спросила Салли Гарднер. — Не мог же.

Он просто исчезнуть с судна посреди океана?

— Нет, не мог.

— И за борт он не мог упасть. То есть мог, но он тут же бы влез обратно.

— Конечно.

— Может быть, он уехал на каком-нибудь катере. Наверно, двигатель отказал, и ему пришлось уйти на чужом катере? Ты проверял двигатель?