Хеннинг Манкелль - На шаг сзади

Он отложил карандаш и откинулся на стуле. Спина болела. Он посмотрел на Нюберга.

– Возможно, я забегаю вперед, – сказал он, – но и у меня, и у Нюберга возникло совершенно определенное чувство, что виденное нами на поляне – инсценировка.

– Прежде всего, непонятно, как они могли пролежать там пятьдесят один день, – растерянно сказал Ханссон. – Летом там полно народу.

– И это непонятно, – сказал Валландер. – Итак, у нас три версии, вполне возможно, кстати, все неверные. Первая – это случилось не под Иванов день. Все случилось позже. Какой-то другой праздник, тоже с переодеваниями. Вторая – преступление совершено где-то еще, не там, где мы их нашли. И третья альтернатива – место обнаружения трупов и есть место преступления, но трупы куда-то уносили.

– Кому такое придет в голову? – удивилась Анн-Бритт. – И главное, зачем?

– Может быть, и незачем, – буркнул Нюберг, – но я уверен, что так и было.

Все удивленно повернулись к Нюбергу – он не имел обыкновения высказываться столь определенно на ранних этапах следствия.

– Я согласен с Куртом, – сказал Нюберг. – Инсценировка. Ну, как строят людей для группового снимка. Потом я кое-что обнаружил, и это навело меня на мысли…

Валландер с нетерпением ждал продолжения, но Нюберг, похоже, забыл, что хотел сказать.

– Мы слушаем, – напомнил ему Валландер.

Нюберг медленно покачал головой:

– Согласен, что выглядит это дико. Зачем уносить трупы? Чтобы потом положить их на место?

– Причин может быть множество, – сказал Валландер. – Чтобы их не сразу нашли. Чтобы выиграть время.

– Выиграть время, чтобы послать несколько открыток, – заметил Мартинссон.

Валландер кивнул:

– Давайте идти последовательно, шаг за шагом. Никакую гипотезу не будем считать ошибочной. Более верной или менее верной, но не ошибочной.

– Бокалы, – медленно произнес Нюберг. – В двух бокалах были остатки вина. В одном чуть-чуть, на дне, в другом побольше. Вино должно было давно испариться. Но еще больше меня удивило не то, что я обнаружил, а то, что я не обнаружил. Насекомых. Каждый знает, что бывает, если оставишь ночью бокал с вином где-нибудь в лесу. Наутро там всегда полно мертвых насекомых. А тут – ни одного.

– И как ты это объясняешь?

– Что стаканы не простояли там и нескольких часов, когда Леман их нашел.

– Что значит – нескольких?

– Не знаю. Нескольких.

– А остатки пищи? – возразил Мартинссон. – Как уложить в твою теорию сгнившего цыпленка? Заплесневелый салат? Окаменевший хлеб? Все это произошло за несколько часов?

Нюберг уставился на Мартинссона:

– Я только говорю, что Матс и Розмари Леман увидели шоу. Кто-то поставил перед мертвецами бокалы и налил немного вина. А жратва… Убийца мог сам ее где-то сгноить, а потом разложить по тарелкам.

У Нюберга, похоже, сомнений не было.

– Все это, понятно, получит лабораторное подтверждение. Мы узнаем, как долго вино было в контакте с воздухом. Это все мы докажем. Но одно я знаю точно – если бы Леманы поехали на прогулку вчера, они ничего бы не нашли.

Стало тихо. Валландер понял, что Нюберг продумал версию основательно, лучше, чем он сам. Ему даже в голову не приходило, что тела пролежали на поляне меньше суток. Значит, след преступника может быть совсем свежим. Сказанное к тому же определило раз и навсегда вопрос со Сведбергом – теоретически он, конечно, мог их убить, мог даже убрать трупы, но достать их и рассадить на полянке он не мог никак.

– Я вижу, ты уже составил мнение, – сказал Валландер. – А уверен, что не ошибаешься? Во всяком случае, теоретически ведь есть такая возможность?

– Такой возможности нет. Я могу немного ошибиться во времени, но в том, что все произошло именно так, сомнений у меня нет.

– Один вопрос остался без ответа, – напомнил Валландер. – Место обнаружения тел и место преступления – это одно и то же место?

– Мы еще не успели облазить всю поляну, – сказал Нюберг. – Но похоже, на траве кое-где есть следы крови. Может быть, она просочилась сквозь скатерть.

– То есть убили их именно на этой полянке… А потом, возможно, где-то спрятали?

– Именно так.

– Тогда есть еще вопрос. Где спрятали?

Ни у кого не было сомнений, что этот вопрос очень важен. Они пытались уловить систему в действиях преступника. Все понимали, насколько это важно.

– Мы все время думаем, что он был один. Но их могло быть и больше. В пользу такой версии говорит и то, что трупы таскали туда-сюда.

– Может быть, мы используем не то слово, – сказала Анн-Бритт. – Не таскали, а прятали.

Валландер мысленно согласился с ней.

– Это место в самом центре парка, – сказал он. – Туда, конечно, теоретически можно въехать на машине, но это запрещено. Обязательно кто-то заметит. Поэтому альтернатива одна – трупы прятали где-то поблизости, в парке.

– Собаки ничего не нашли, – сказал Ханссон, – но это ничего не значит.

– Мы не можем ждать, пока криминалисты обработают материал, – решил Валландер. – Надо начинать искать прямо на рассвете. Место, где были спрятаны трупы. Если я рассуждаю правильно, это должно быть совсем близко.

Он посмотрел на часы – начало второго. Всем надо немного поспать, хотя бы пару-тройку часов.

Он вышел из комнаты для совещаний последним. Собрал бумаги и отнес их в свой кабинет. Потом надел куртку и вышел на улицу. По-прежнему было тепло и тихо. Он глубоко вздохнул, зашел за полицейскую машину и помочился. Завтра он должен быть на приеме у доктора Йоранссона. Но он туда не пойдет. Сахар… сахар непозволительно высокий, 15,5. Но времени заниматься здоровьем у него сейчас нет.

Он не торопясь пошел по ночному городу домой.

Они говорили о многом, но одну тему никто не затронул.

Они смогли представить себе, что делал преступник. Но они понятия не имели, что он думал . И что думает сейчас.

Может быть, планирует новое убийство?

Валландер так и не уснул в эту ночь, Дойдя до Мариагатан, он начал обшаривать карманы в поисках ключей и почувствовал, как его буквально трясет от беспокойства. Где-то в темноте прячется убийца, хладнокровный, расчетливый и безжалостный убийца. Что им движет? Даст ли он снова о себе знать? Он замер с ключами в руке, додумал, сунул ключи обратно в карман и пошел к машине. Поставил было запись «Травиаты», но тут же выключил. Ночной город был тих, безлюден и спокоен. Это именно то, что ему сейчас нужно, – покой. Он ехал, открыв окно и подставив лицо прохладному ветру. Тревога накатывала волнами. Он пытался убедить себя, что все на этом и закончилось, но в глубине души знал, что никакие заклинания не помогут – убийца затаился в темноте и они должны его взять. Они обязаны его взять, пока он не пополнил список непойманных преступников, список, который не давал Валландеру спать по ночам.