Вэл Макдермид - Тугая струна

– Не могу передать, как я счастлив видеть вас, – говорил он, – самого лучшего и самого способного детектива у Джона Брендона. Быть под.его началом – это уже достижение, не говоря о вашем послужном списке. Джон, наверно, рассказывал вам, что мы вместе проходили обучение? Какой исключительно талантливый полицейский Джон Брендон, какой гениальный сыщик!

Его энтузиазм против воли передался Кэрол, и она, несмотря на все свои благие намерения, вдруг, сама того не желая, поддалась на его льстивый тон.

– Мне всегда нравилось работать с мистером Брендоном, – сказала она. – А как идут дела с новым подразделением?

– Сейчас все сами увидите, – предпочел он уйти от ответа, пропуская ее в лифт. – Тони, конечно, все это время превозносил вас до небес. И какое удовольствие работать с вами, и какой вы чудесный товарищ, и какая вы умненькая, как с вами легко, – он улыбнулся, – ну и все остальное.

Теперь уже Кэрол знала наверняка, что он врет. Она никогда не сомневалась в том, что Тони ценит ее профессионализм, но знала его достаточно хорошо, чтобы быть уверенной – он никогда не станет обсуждать ее личные качества. Чтобы преодолеть его врожденную сдержанность, нужны были явно большие деликатность и умение, чем те, какими обладал Пол Бишоп. Тони никогда бы не стал говорить о Кэрол, потому что это неизбежно привело бы к разговору о том деле, которое их сблизило. А это, в свою очередь, значило бы открыть гораздо больше о них обоих, чем дозволено было знать постороннему. Ему пришлось бы рассказать, как она влюбилась в него, и как его мужская неполноценность заставила его ее отвергнуть, и как всякая их надежда быть вместе была принесена в жертву помешанному на убийствах психопату, которого они вместе ловили. Она нюхом чуяла, что он никогда ни одной живой душе не обмолвится об этом, а если и было что-то, в чем она превосходила коллег, так это ее интуиция.

– М-м-м, – неуступчиво проговорила она, – я всегда восхищалась профессионализмом доктора Хилла.

Нажимая кнопку пятого этажа, Бишоп задел ее бедро. Если бы я была мужчиной, подумала Кэрол, он бы скорее всего просто сказал мне, на какой этаж нажать.

– Для нас это серьезный плюс, что вы уже раньше работали с Тони, – продолжал разливаться Бишоп, разглядывая свою прическу в полированном металле дверей. – Новичкам будет чему поучиться, глядя, как вы работаете вместе, как общаетесь, как дополняете друг друга.

– «Вы же знаете мой метод, Ватсон», – съязвила Кэрол.

На какую-то секунду Бишоп растерялся, потом его черты прояснились.

– А, да, понятно. – Лифт остановился, двери раскрылись. – Сюда. Мы сначала выпьем кофе, только мы трое, а потом вы с Тони сможете провести предварительную беседу, а ребята посмотрят.

Он прошел по коридору и распахнул дверь, пропуская ее. Она вошла в комнату, которая больше всего походила на обшарпанную учительскую в школе, знавшей лучшие времена.

Напротив, у противоположной стены, стоял Тони Хилл. Услышав их, он резко обернулся, с фильтром для кофе в одной руке и ложечкой в другой. При виде Кэрол его глаза округлились, и она почувствовала, как ее собственное лицо неудержимо расплывается в улыбке.

– Тони, – сказала она, прилагая усилия, чтобы ее голос звучал официально, – очень рада вас видеть.

– Привет, Кэрол, – поздоровался он, со звоном роняя ложечку на стол. – Вы… э-э-э… хорошо выглядите. Да, вы хорошо выглядите.

Она не могла ответить ему тем же, не покривив душой. Он по-прежнему был бледен, хотя ей случалось видеть его и бледнее. Тени под глазами уже не смахивали на синяки, как это было во время их последнего свидания, но все-таки они свидетельствовали, что перед нею человек, для которого восемь часов сна – недостижимая мечта. Его взгляд отчасти утратил ту напряженную сосредоточенность, к которой она уже стала привыкать, когда их общее памятное дело наконец завершилось, но он все еще держался скованно. Ей вдруг захотелось наплевать на условности и поцеловать его.

Но она поставила оба портфеля на длинный стол, где пили кофе, и сказала:

– Можно и мне чашечку?

– Крепкий, черный, без сахара? – с намеком на улыбку задал ненужный вопрос Тони.

– Не иначе как вы произвели на него сильное впечатление, – заметил Бишоп, проходя мимо Кэрол и опускаясь в одно из продавленных кресел. Садясь, он заботливо поддернул брюки, чтобы штанины не вытянулись на коленках. – Какой кофе пью я, он забывает на следующий же день.

– Мы работали вместе над таким делом, когда каждая мелочь навсегда врезается в память, – отрезала Кэрол.

Тони метнул в нее благодарный взгляд и, отвернувшись, вновь занялся кофе.

– Спасибо, что заранее переправили материалы, – заговорил он, перекрывая шум старенького электрического чайника. – Я уже сделал ксерокопии и вчера вечером раздал их студентам.

– Отлично. Как вы думаете их использовать? – спросила Кэрол.

– Я подумал, тут подойдет ролевая игра, – проговорил Тони, по-прежнему стоя к ним спиной и занимаясь кофе. – Мы с вами сядем за стол друг против друга и еще раз пройдем все от начала до конца, как обычно происходит на самом деле. – Он полуобернулся с нерешительной улыбкой, от которой Кэрол почувствовала замирание в животе.

Держи себя в руках, сердито сказала она себе. Даже если бы он и мог, ему бы вряд ли понадобилась именно ты. Ясно?

– Звучит неплохо, – услышала она свой собственный голос, – а на каком этапе вы предполагаете подключить команду?

В больших крепких руках Тони оказались сразу три горячие кружки, и он ухитрился донести их до стола, пролив на зеленовато-бурый ковер всего несколько капель.

– Выбран специально, чтобы не видно было пятен, – пробормотал он, хмуря брови в акробатическом усилии.

– Их шестеро, – сказал Бишоп, – так что дать каждому поучаствовать невозможно, даже если бы вы не жалели для этого времени. Они посмотрят, как вы с Тони разбираете эти случаи. Потом, если у них будут вопросы, они их зададут. После того как вы уедете, Тони поработает с ними над психологическим портретом, и мы пришлем его вам через пару дней. Но нам бы очень хотелось, чтобы, когда дойдет до ареста и предъявления обвинения, вы снова связались с Тони и обсудили стратегию допросов, а потом предоставили нам пленки с их записью. – Его улыбка говорила, что в своей жизни он не привык к отказам.

– Это может и не получиться, – на всякий случай предупредила Кэрол, не совсем уверенная в своих возможностях, – может быть, придется подождать до окончания процесса, прежде чем я передам вам записи, и только при согласии сторон. Мне нужно посоветоваться.

На щеке Бишопа чуть заметно дрогнул желвак, и от этого движения лицо его моментально утратило выражение добродушной любезности.