Сидни Шелдон - Тонкий расчет

Оливер говорил так страстно, с такой глубокой убежденностью, что Лесли невольно потянуло к нему. И тут же смутно вспомнился сегодняшний гороскоп:

«Новая луна восходит над новой любовью. Никаких огорчений, никаких неприятностей. Желаем счастливых минут».

– Но кампания провалится, если вы не поверите во все это так же горячо, как я, – продолжал между тем Оливер.

– Конечно, конечно, верю, – торопливо отозвалась Лесли. Не чересчур ли поспешно? – Клянусь, я сделаю все, что в моих силах. – И, поколебавшись немного, нерешительно добавила: – Могу я кое о чем спросить вас?

– Разумеется.

– Кто вы по гороскопу?

– Дева.

После ухода Рассела Лесли направилась в кабинет Джима Бейли, чтобы поделиться впечатлениями.

– Он мне понравился. Такой прямой и искренний. Ему действительно небезразличны наши нужды. По-моему, из него выйдет настоящий хозяин штата.

Джим задумчиво покачал головой:

– Все не так-то просто.

– Неужели? Почему же? – удивленно подняла брови Лесли.

– Сам не понимаю. Тут творится что-то странное. Видели, как это начиналось – выступления на телевидении, портреты на каждом углу?

– Д-да.

– Ну так вот, все лопнуло в один миг.

– Как это «лопнуло»?

– Никому точно не известно, но поползли странные слухи. Вроде бы кто-то поддерживал Рассела, вкладывал кучу бабок в его раскрутку, а потом по неизвестной причине вышел из игры.

– В самый разгар уже почти выигранной кампании? Но это вздор, Джим! Не имеет смысла!

– Верно.

– В таком случае, зачем он явился к нам?

– Хочет победить любой ценой. Думаю, он слишком честолюбив. И чувствует, что может многое изменить. Видимо, потребует от нас закончить кампанию малой кровью и с минимальными расходами. Самому ему не по карману лучшее эфирное время и роскошная реклама. Все, что мы можем для него сделать, – организовать интервью, помещать статьи в газетах, все в таком роде.

Джим вздохнул и пожал плечами:

– Губернатор Эддисон тратит на свою кампанию целое состояние. За последние две недели рейтинг Рассела полетел ко всем чертям. Просто позор! Он чертовски хороший адвокат и не раз брался за безнадежные дела. И если человек не может много заплатить, никогда не дерет с него семь шкур. Ты права, из него вышел бы неплохой губернатор.

Вечером Лесли сделала первую запись в новом дневнике:

«Дорогой дневник! Сегодня утром я встретила человека, за которого собираюсь выйти замуж».

Раннее детство Лесли Стюарт можно было с полным правом назвать настоящей идиллией. Она была необыкновенно умной для своего возраста малышкой. Отец преподавал английский в «Лексингтон коммьюнити колледж», мать не работала. Отец, красивый, представительный мужчина, мог по праву считаться истинным интеллектуалом. Кроме того, он был прекрасным семьянином – они всегда ездили отдыхать втроем и вместе путешествовали. Отец обожал Лесли, называл своей милой дочуркой, уверял, что прекраснее ее нет на свете, и не упускал случая похвалить. В его глазах дочь была самим совершенством. В тот день, когда девочке исполнилось девять, она получила в подарок от отца изумительное платье из коричневого бархата с кружевными манжетами. Он часто просил надеть его к ужину, когда в гости приходили его друзья.

– Ну разве она не красавица? – то и дело восклицал отец.

Лесли боготворила его. Но в одно страшное утро всего за какое-то мгновение волшебный теплый мир девочки был безжалостно уничтожен. Мать, заливаясь слезами, пробормотала:

– Дорогая… твой папа… ушел от нас.

– А когда вернется? – непонимающе подняла брови девочка.

– Он больше не хочет жить с нами.

Каждое слово острым ножом вонзалось в сердце Лесли.

«Это мама довела его», – решила она. Лесли было жалко мать, которой придется вынести не только позорную процедуру развода, но и борьбу за опеку над ребенком. Отец никогда не отдаст Лесли. Никогда. Он обязательно придет за ней! Но шло время, а он даже не звонил. «Ему не позволяют видеться со мной. Мать старается таким образом наказать его», – твердила себе Лесли. Но как-то ее уже немолодая тетка объяснила девочке, что никто и не собирался оспаривать права на нее. Отец Лесли влюбился в овдовевшую преподавательницу того же колледжа и переехал к ней, в дом на Лаймстоун-стрит.

Однажды, когда они отправились за покупками, мать Лесли, горько улыбаясь, показала дочери это здание.

– Вот здесь они теперь живут.

Тогда Лесли решила сама навестить отца, в полной уверенности, что, едва он увидит дочь, немедленно все бросит и вернется. В пятницу, после уроков, она отыскала дом на Лаймстоун-стрит и позвонила. Дверь открыла незнакомая девочка, ее ровесница, в коричневом бархатном платье с кружевными манжетами. Лесли потрясенно уставилась на нее. Та, в свою очередь, с любопытством оглядела незваную гостью.

– Кто ты?

Лесли повернулась и бросилась бежать.

Весь следующий год она с ужасом наблюдала, как мать все больше уходит в себя, теряет всякое желание жить. Раньше девочка считала, что «смерть от разбитого сердца» – всего лишь красивая фраза, но теперь оставалось только беспомощно смотреть, как мать медленно тает и наконец уходит в небытие. Когда ее спрашивали, отчего она умерла, Лесли неизменно отвечала:

– Сердце ее было разбито.

Именно в тот момент девочка решила, что никогда не позволит ни одному мужчине сотворить с ней такое.

После кончины матери Лесли переехала к тетке. Девочка училась в высшей школе «Брайен стейшн» и с отличием окончила университет штата Кентукки. На выпускном курсе ее выбрали королевой красоты, но девушка с неизменным упорством и удивительным отсутствием тщеславия отвергала бесчисленные приглашения модельных агентств.

За время учебы у Лесли было два коротких романа: с футбольной звездой колледжа и с профессором экономики. Но и тот, и другой быстро ей надоели. Истинная же причина заключалась в том, что Лесли была куда умнее обоих.

Перед самым выпуском умерла тетка. Лесли пришлось срочно искать работу. Так она появилась в рекламном агентстве «Бейли энд Томкинс», размещавшемся на Вайн-стрит в подковообразном кирпичном здании с медной крышей и фонтаном во дворе.

Джим Бейли, старший партнер, придирчиво изучив резюме Лесли, кивнул:

– Весьма впечатляюще. Вам повезло. У нас только что уволилась секретарь.

– Секретарь? Я надеялась…

– Что, простите?

– Ничего.

Она действительно некоторое время проработала секретарем и, стенографируя на совещаниях, постоянно боролась с желанием предложить что-то свое, новое и остроумное, чтобы заказчики действительно сумели выжать все из заказанной рекламы. Как-то один из служащих объявил, что придумал превосходный рисунок для этикетки продукции мясоперерабатывающей компании «Ранчо Биф Чили»: