Джон Харт - Вниз по реке

– Не знаю, но я уверен, что они еще переговорят с Грейс. Насколько я могу судить, у нее нет никаких причин оказывать тебе любезности.

– Блин…

– Угу. Ты уже сказал это разок-другой.

– Останови машину, – потребовал Джейми.

– Что?

– Останови, блин, машину!

Я сбросил газ, подрулил к грязной обочине, поставил рычаг на «парк». Вырубил мотор.

Джейми приподнялся на сиденье, повернулся ко мне лицом.

– Так что, выйдем? – поинтересовался он.

– Что?

– Может, выйдем и проведем парочку раундов? Потому что я думаю, что стоит.

Я смерил его взглядом.

– Ты пьян, – сказал я.

– Я пять лет прикрывал тебе спину! Люди говорили про тебя всякие гадости, говорили, что ты чертов убийца, а я велел им всем заткнуться на хер! Я был на твоей стороне. Мы же братья. А теперь мне не нужно это твое деланое спокойствие, которое ты на себя напускаешь! Я на это не ведусь. Ты просто пляшешь вокруг меня с того самого момента, как забрался в эту тачку! Просто скажи это. Что бы это ни было. Ты думаешь, что я имею какое-то отношение к Грейс? А? Или к Дэнни? Ты хочешь вернуться сюда, как будто ничего и не произошло, словно ничего не изменилось? Хочешь опять управлять фермой? В этом дело? Просто скажи.

Он был настроен оборонительно, и я знал, почему. Азартные игры не были чем-то новым – такое случалось и раньше, – и мои вопросы насчет Дэнни растревожили его. Иногда ненавижу быть правым.

– Сколько ты просрал? – Это было лишь предположение, но вполне обоснованное. Он застыл, и я все понял. – Папа опять тебя прикрыл, так? Сколько на сей раз?

Джейми вновь обмяк на сиденье, испуганный и вдруг словно помолодевший. Раз он здорово влетел, в последнем классе школы. Связался с каким-то букмекером в Шарлотте и продулся в пух и прах на серии плей-офф Национальной футбольной лиги. Мотор пощелкивал, остывая.

– Чуть больше тридцати тысяч, – произнес он.

– Чуть больше?

– Ладно. Пятьдесят тысяч.

– Господи, Джейми!

Он сполз еще глубже; всей его агрессии как не бывало.

– Опять футбол?

– Я думал, что «Пантеры» [24] «Каролинские пантеры» – профессиональный клуб по американскому футболу из города Шарлотт, выступающий в Национальной футбольной лиге. все-таки прорвутся. Постоянно удваивал. Такого никак не должно было произойти!

– И папа покрыл долг.

– Это было три года назад, Адам! – Он вытянул руку. – С тех пор я не играл.

– Но Дэнни играл?

Джейми кивнул.

– По-прежнему хочешь прикинуться на кулачках? – спросил я.

– Нет.

– Тогда не долби мне мозги, Джейми. Ты не единственный, у кого есть дурные привычки.

Я завел пикап и, вырулив обратно на дорогу, сказал:

– Мне нужно имя этого букмекера.

Голос Джейми был едва слышен:

– Там не только он один.

– Давай всех.

– Я найду. Где-то должно быть записано.

Мы проехали в молчании еще с милю, пока впереди не показался продовольственный магазин.

– Не можешь остановиться? – попросил Джейми. Я подкатил к магазину. – Я всего на минутку.

Мой брат исчез внутри. Вернулся с упаковкой из шести банок пива в руках.

Уже на территории фермы я свернул к дому Долфа. Рядом стояло несколько машин; на крыльце – Дженис. Я остановил машину неподалеку.

– Что происходит? – спросил я. Джейми лишь пожал плечами. – Выходишь?

– Не такой уж я и пьяный! – возмутился он.

Я выбрался из-за руля, а Джейми проскользнул на водительское место. Я положил руки на крышу кабины над опущенным стеклом:

– Я гнал на Дэнни, и совершенно зря. Теперь он мертв. Копам следует разыскать этих букмекеров. Может, тут что-то и есть.

– Копам?

– Мне нужны фамилии.

– Поищу, – отозвался Джейми, разок махнул своей матери и стал разворачивать пикап.

А я медленно двинулся к дому.

Моя мачеха внимательно наблюдала за моим приближением. За отца она вышла довольно молодой, и теперь ей не исполнилось еще и пятидесяти. Она сидела совсем одна, и вид у нее был осунувшийся. Дженис заметно похудела. Некогда глянцевые, отливающие золотом волосы потускнели, выглядели просто бледно-желтыми и ломкими; на лице хищно выступили острые скулы. Как только моя нога тяжело опустилась на первую ступеньку, она поднялась с кресла-качалки. Я было остановился, но Дженис стояла между дверью и мной, так что я волей-неволей направился к ней.

– Адам…

Она отважилась шагнуть мне навстречу. Бывали времена, когда моя мачеха могла метнуться ко мне и приложить свои легкие сухие губы к моей щеке, но только не сейчас. Теперь Дженис была холодной и отстраненной, как чужеземный берег.

– Ну вот ты и дома, – произнесла она.

– Дженис…

Я тысячу раз представлял себе этот момент. Только мы вдвоем – разговариваем первый раз после моего оправдания и освобождения. Иногда, когда я видел эту сцену у себя в голове, Дженис извинялась. А иногда пыталась ударить меня или вскрикивала от испуга. В реальности все оказалось по-другому. Все происходило крайне неловко и нервирующе. Моя мачеха держала себя под жестким контролем и выглядела так, будто в любой момент готова развернуться и уйти. Я абсолютно не представлял, что сказать.

– А где папа?

– Он велел мне подождать здесь. Считает, что это может помочь нам возобновить отношения.

– Не думал, что тебе особо захочется иметь со мной дело.

– Я люблю твоего отца, – деревянно произнесла она.

– Но не меня?

Худо-бедно мы почти двенадцать лет были одной семьей. Я не смог скрыть обиды, и на миг лицо Дженис отразило какую-то ее собственную непонятную боль. Это продолжалось недолго.

– Тебя оправдали, – сказала моя мачеха, – что делает меня лгуньей. – Фыркнув, она опустилась обратно в кресло. – Твой отец достаточно четко выразился: больше никаких разговоров о проступках членов семьи. Я предпочитаю уважить его пожелание.

– Почему-то мне не кажется, что именно это имеется в виду.

В ее глазах промелькнуло нечто похожее на прежнюю сталь.

– Имеется в виду, что я буду дышать с тобой одним и тем же воздухом и держать язык за зубами. Имеется в виду, что я буду терпеть присутствие здесь, в своем собственном доме, лжеца и убийцы. Не принимай это ошибочно за что-то другое. Никогда не принимай!

Дженис долгую секунду удерживала мой взгляд, а потом вытащила сигарету из пачки на столике рядом с собой. Прикурила ее подрагивающими руками, скривила губы, выпуская дым вбок.

– В общем, передай своему отцу, что я вела себя цивилизованно.

Бросив на нее один последний взгляд, я прошел внутрь, где меня встретил Долф. Я большим пальцем ткнул себе за спину, на закрытую дверь, и лишь произнес:

– Дженис.

Он кивнул.

– Не думаю, что она хоть раз нормально спала с того момента, как ты вернулся в город.