Джослин Джексон - Я иду искать

— Разве она будет не с нами?

Я покачала головой.

— Она хочет нырнуть поглубже. А вам, мистер, нельзя погружаться глубже шестидесяти футов, пока не пройдёте курс.

Его ноздри раздулись, но он лишь ответил тем же тоном, что и его мать:

— Хорошо.

Неудивительно, что он так расстроился. Он рассчитывал провести время с матерью, но она предпочла ему другую компанию. Марк помогал ей застегнуть костюм.

Мы бросили якорь возле носа Большой Баржи. Все трое Бэббиджей по очереди ловко шагнули в воду. Ру застыла на мостике, сжимая в руке регулятор.

— Эй, Мэдисон, — она впервые назвала мою дочь по имени. — Хочешь с нами? Ну его, этот лягушатник!

Волоски у меня на руках встали дыбом даже под гидрокостюмом. Я не собиралась оставлять мою девочку под присмотром Ру. Тем более если она знала секреты Луки.

— Нет, спасибо, — ответила Мэдди, не поднимая глаз. Всё её внимание было приковано к Луке.

Ру не стала настаивать. Закрепила регулятор и, с шумом плюхнувшись в воду, исчезла. Мне сразу же стало легче.

— Ты готов? — спросила я.

Лука кивнул. Он стал куда сосредоточеннее, надев свою амуницию. Я поправила маску и регулятор, шагнула под воду. Океан принял меня в свои объятия. Он был в прекрасном настроении, мягко качал меня на волнах. Повернувшись, я увидела, что Лука отлично справляется: не забыл закрепить регулятор плавучести; ещё оставаясь на поверхности, улыбнулся, подал Уинслоу сигнал, что всё в порядке, и поплыл к Мэдди. Мы проверили баллон и компенсатор. Я попросила Уинслоу добавить пару фунтов груза — этого требовали условия выдачи сертификата, но ещё это занимало время, за которое Ру и Бэббиджи могли уплыть подальше от того места, куда мы собирались погружаться. Потом мы медленно, вертикально нырнули, дав Луке достаточно времени.

На тридцати футах видимость была превосходная. Я услышала, как Лука взволнованно ахнул, увидев огромное живое облако крошечных серебристых рыбёшек, плывущих нам навстречу. Они расступились, как занавески, и нашим глазам предстала Большая Баржа. Лука прекратил пускать пузырьки.

Я дотронулась до его руки, чтобы привлечь его внимание, помахала рукой туда-сюда, подавая сигнал дышать. Он вздохнул, как Дарт Вейдер, и пузырьки вновь взметнулись вверх. Первое правило дайвинга: дышать. Мэдди подплыла к нему с другой стороны, потянула за руку, желая показать пару рыб-бабочек, связанных любовными узами на всю жизнь.

Проверив глубиномер, он повернулся к ней. Мэдди навела фонарь на маленький блестящий косяк жёлто-голубых морских ласточек; цвета засияли, стали ярче. Я поплыла за ними, радуясь, что они держатся вместе. Больше всего на свете я любила находиться здесь, и всё-таки мне было нехорошо. Мы все оказались в воде с хищником куда опаснее, чем бычья акула.

Лука неплохо справлялся в плане как техники, так и плавучести, хотя, чтобы удержаться на месте, слишком много болтал руками и ногами, но это свойственно начинающим дайверам. Один раз он врезался в дно, подняв ил. Ещё, обнаружив, что на солёной воде держаться проще, чем в бассейне, совсем перестал стараться и тут же потерял равновесие, но Мэдди помогла ему принять удачную вертикальную позицию.

В корпусе судна, у правого борта, была небольшая пробоина, её неровные края поросли мхом. Я приблизилась к ней, заглянула внутрь. Мы с ребятами нависли над ней, мой большой яркий фонарь и маленький фонарик Мэдди высветили её изнутри. Лезть туда мы не собирались. Ни у Луки, ни у Мэдди не было нужных для этого навыков, а я не взяла с собой оборудования. Из-за камня показалась голова мурены. Рванув мимо неё, пронеслась маленькая морская черепаха. Мэдди метнулась вверх, чтобы глотнуть воздуха. Лука, явно взволнованный, проплыл вслед за ней несколько футов. Она прибавила скорости, бросила на него недовольный взгляд через плечо. Он остановился, застыл в воде, глядя, как она уносится прочь от него.

Я была тронута его внезапным, бессознательным сочувствием. Что бы ни происходило у них с моей падчерицей, я не верила, что это чистое зло, вызванное желанием манипулировать. Я парила над ними, обхватив себя руками. Мэдди взяла Луку за локоть, показала, как лечь, и они вместе смотрели на черепаху, пока она не исчезла из поля зрения. Потом она потянула его вперёд, к боку корабля.

Я остановилась в нескольких футах от них, решив, что Мэдди можно доверять и они справятся без меня, двигаясь вниз по холму.

Они остановились на глубине в пятьдесят восемь фунтов, по-прежнему держась за руки, хотя я не знала, что это — подводная романтика или соображения безопасности. Он попытался погрузиться глубже, но Мэдди подала сигнал: Нет! — и показала ему свой регулятор глубины. Он проверил свой, просигналил: хорошо. Проверил запас воздуха — прекрасная привычка! — показал Мэдди, хотя она его не просила. Она в ответ предъявила свой. У неё оставалось больше, и неудивительно — он ведь был новичком, мальчиком, и весил больше, чем она.

Пока детишки веселились и резвились, как морские котики, моя головная боль немного утихла — действовала подводная магия. Огромный океан мог сохранить любую правду, в нём хватало места даже нам с Ру. Мы совсем не видели их группу — она в буквальном смысле скрылась на глубине, и это тоже не могло не радовать. Когда треть воздуха в баллоне Луки закончилась, мы развернулись, медленно поплыли назад к якорному канату.

Добравшись до него, Лука просто превосходно проверил всё необходимое: поднял сигнал, сверился с часами, посмотрел наверх, подняв руки над головой, чтобы защитить её в случае чего. Мы вспорхнули вверх. Правда, пришлось взять у Луки трубку и передать ему немного воздуха; он поднимался слишком быстро. На пятнадцати футах мы остановились, отдышались и чуть расслабились; три барракуды застыли в воде, разглядывая нас.

Когда мы вынырнули, глаза Луки сияли. Вынув регулятор изо рта, он сказал Мэдди:

— Господи!

— Я знаю, — ответила Мэдди. Она первой добралась до трапа, отдала Уинслоу ласты. Он взял их, посмотрел мимо неё на меня. Увидев его серьёзное, удивлённое лицо, я ощутила дрожь в спине. Подала ему сигнал, что всё в порядке, но он не ответил. Я услышала, как он кричит:

— Пап? Подойди на минутку!

Следующим до трапа доплыл Лука. Уинслоу помог ему взобраться на борт, но все так же смотрел на меня, нахмурив широкий загорелый лоб. Когда Лука ушёл, я тоже поднялась на борт.

— Где Ру? — тихо спросил Уинслоу. Трубка регулятора выпала у меня изо рта.

— С Бэббиджами, — сказала я и тут же увидела, что все трое Бэббиджей уже сидят в тени навеса и едят апельсины.

— Они вернулись пятнадцать минут назад, — сказал Уинслоу. Я не видела, как они проплывают мимо. Всё моё внимание было приковано к ребятам. К тому же они могли заплыть с другой стороны.