Рут Уэйр - Поворот ключа

Приняв душ, я почистила зубы, забралась в постель и подняла взгляд к потолку, в который были вставлены маленькие светильнички, мигающий пожарный датчик у двери, и… и еще что-то в углу. Сигнализация от воров? Еще один датчик? Или…

Я вдруг вспомнила слова Сандры на собеседовании. Неужели камера? Нет, это было бы слишком чудовищно. Они не могут следить за работниками. У меня есть право на неприкосновенность частной жизни, или как там оно правильно называется.

Я встала, завернулась в халат и поставила стул на ковер под похожей на яйцо штукой в углу на потолке. На полу, там, где я раздевалась перед походом в душ, валялись мои носки. Я взяла один, вскарабкалась на стул, встала на цыпочки и натянула его на датчик. Слишком длинный носок с грустным и безутешным видом повис под потолком.

Глупо, конечно, но лишь после этого я успокоилась, залезла под одеяло и уснула.

Ночью я неожиданно проснулась, охваченная тревогой. Сердце выскакивало из груди. Хотя мне ничего не снилось, что-то резко вырвало меня из сна.

Прошла минута, и я услышала звук шагов. Скрип… скрип… скрип… Медленно и размеренно, как будто кто-то ходит по деревянному полу. Этого не могло быть, потому что второй и третий этажи сплошь застилало ковровое покрытие.

Скрип… скрип… скрииип… Тяжело, гулко. Шаги взрослого мужчины, а не ребенка. Звук раздавался сверху… а я находилась на верхнем этаже.

Я медленно села в кровати и потянулась к ночнику. Он не включился. Я щелкнула кнопкой еще раз — с таким же результатом, и наконец сообразила, что выключила освещение на главной панели. Я боялась среди ночи затевать эксперименты с панелью, рискуя нечаянно включить музыку и разбудить весь дом, поэтому вытащила из зарядки телефон и включила фонарик.

Сдавило грудь. Потянувшись за ингалятором, я поняла, что в комнате стоит жуткий холод. Наверное, перестаралась с кондиционером. Выбравшись из-под одеяла, я набросила на себя лежавший в ногах халат и постояла посреди комнаты, стараясь не стучать зубами. Тонкий луч телефонного фонарика освещал узкий кусочек светло-желтого ковра.

Шаги прекратились; я затаила дыхание и прислушалась, не начнутся ли они вновь. Ничего. Я еще раз прыснула из ингалятора, подождала пару минут. Тишина.

Меня одолевало искушение залезть под теплое одеяло и притвориться, что ничего не слышала, но я знала, что не усну спокойно, если хотя бы не попытаюсь выяснить источник шума. Запахнув плотнее халат, я приоткрыла дверь в коридор. Никого. Заглянула в чуланчик для швабр: швабры, метлы и заряжающийся от розетки пылесос. Из живых существ там поместилась бы разве что мышь.

Я закрыла чулан и, стараясь не принимать близко к сердцу зловещее предупреждение, попробовала открыть дверь в комнату Рианнон, чувствуя себя преступницей. Я почему-то думала, что она будет заперта, однако ручка поддалась без малейшего сопротивления, и тяжелая дверь распахнулась, шурша по толстому ковру.

Хотя светонепроницаемые шторы были полностью задернуты и в комнате стояла непроглядная тьма, я сразу поняла, что здесь никого нет.

Воспоминание о шагах почти улетучилось. У меня создалось впечатление, что звуки исходили откуда-то сверху, однако люка на чердак не было. Может, что-то на крыше? Птица?

Поежившись от холода, я вернулась к себе и в нерешительности постояла посреди комнаты, прислушиваясь, не раздадутся ли вновь шаги. Ничего не дождавшись, я выключила фонарик и улеглась в постель, но уснула не скоро.

— Мамочка-а-а!

«Тесла» удалялась по направлению к главной дороге, а заплаканная Элли бежала вслед за ней. Хотя Джек ехал медленно, коротенькие ножки девочки не успевали за автомобилем, и она безнадежно отставала.

— Мамочка, вернись!

— Пока, девочки! — Сандра высунула голову в окно, ее медово-русые волосы развевались на ветру.

Несмотря на жизнерадостную улыбку, я видела по глазам, что она расстроена, просто не хочет показывать это детям. Билл не оборачивался. Он сидел рядом с женой, уткнувшись в телефон.

— Мамочка! — отчаянно голосила Элли. — Мамочка, не уезжай!

— Я скоро вернусь! Вы чудесно проведете время с Роуэн, а я скоро приеду! До свидания! Я вас люблю!

Машина завернула за поворот и исчезла среди деревьев.

Сделав еще несколько спотыкающихся шагов, Элли испустила горестный вопль и бросилась на землю.

— О Элли! — Перехватив поудобнее Петру, я подбежала к девочке, лежавшей посреди дороги лицом вниз. — Элли, милая, пойдем домой, будем есть мороженое.

Если верить указаниям в красной папке, девочки получали это редкое лакомство не каждый день, но Элли потрясла головой и взвыла еще громче.

— Пойдем, солнышко!

Я с трудом наклонилась и потянула ее за руку, чтобы поставить на ноги. Она взвизгнула и вырвала ручонку, ударившись по инерции кулачком о камень.

— Ой! — вскрикнула Элли, зарыдала с удвоенной силой и сердито посмотрела на меня красными, заплаканными глазами. — Ты сделала мне больно!

— Я только хотела…

— Уходи, ты меня ударила! Я маме расскажу!

Я стояла в полной растерянности, не зная, что предпринять.

— Уходи! — вновь крикнула девочка.

В конце концов я вздохнула и пошла к дому. Не очень-то хотелось оставлять ребенка прямо на дороге, однако я рассудила, что ворота закрыты, а Джек вернется не раньше чем через полчаса. За это время Элли успокоится, и мне удастся заманить ее в дом.

Петра у меня на руках захныкала, и я подавила вздох. Если еще и эта разбушуется… А где, черт возьми, Мэдди? Она пропала еще до отъезда родителей: убежала куда-то в парк, отказавшись прощаться.

— Да оставь ты ее в покое, — сказал Билл Сандре, которая носилась вокруг дома, чтобы найти Мэдди и поцеловать на прощанье. — Знаешь ведь, она всегда зализывает раны в одиночестве.

Зализывает раны. Это ведь просто глупый штамп? Тогда я не придала значения его словам, а впоследствии задумалась. Откуда у Мэдди раны?

Вернувшись в дом, я усадила Петру в высокий стульчик, пристегнула ремешками и залезла в красную папку в поисках инструкций: что делать, если дети исчезли с лица земли?

Беглый обзор многостраничного опуса, предпринятый мной после завтрака, показал, что в нем есть информация обо всем на свете: сколько и когда нужно давать «Калпола», как проводить ритуал отхода ко сну, какие сказки любимые, как бороться с опрелостями, когда делать домашнее задание, каким стиральным порошком стирать балетные пачки. Сандра не упустила ни одной мелочи: что давать детям на перекус между приемами пищи, какие программы можно смотреть по телевизору и как долго.

Единственное, чего я не нашла, — это инструкций на случай полного исчезновения. Если они там и были, я до них пока не дошла. Однако, просматривая распорядок «типичного выходного дня», я поняла, что Петра пропустила ланч, чем может объясняться ее раздражительность. Прежде чем начинать возню с обедом, мне хотелось выяснить, где девочки, но я решила дать ей перекусить, чтобы хоть как-то успокоить.