Анна Иванова - Вера. Надежда. Смерть [СИ]

«Полжизни отдала бы за сигарету, — стиснула зубы Надя. Она с тоской оглянулась на лежащий на заднем сиденье пакет с продуктами, заранее зная, что никаких сигарет там нет. Взгляд скользнул по сосредоточенному на дороге лицу Вадима. Карие глаза прищурились, шелковистые брови, по которым она так любила проводить пальчиком, сошлись к морщинке на переносице. — А за него бы всю жизнь отдала… Нет, лучше ему».

Ничего, что Вадиму не нравятся курящие девушки. Она ради него бросит. Правда, пока не получается, но позже обязательно. Говорит, каждая сигарета сказывается на потомстве. Заботится, значит, об их будущих детях. Иначе и внимания не обращал бы, или, в худшем случае, жаловался, как другие зожники, что не хочет целоваться с пепельницей. Куда приятнее бросать ради деток, чем чтобы доказать, что ты не пепельница.

Нет, просто так Вадим не капризничает, только по делу. Настоящий мужчина. За это она его и любит, а еще за красоту… Конечно, мама правильно говорит, в тридцать лет пора тянуться к хорошему характеру, а не привлекательной внешности, но разве одно исключает другое? В красивом теле красивый дух!

Еще раз погладив Вадима взглядом, Надя повернулась к лобовому стеклу.

— Ты что, с дороги свернул?

— Это и есть дорога, — кивнул он на петляющую между деревьями полосу грязи.

— Как же…

Надя оценила себя в боковом зеркале сквозь крошечные дождевые капельки-лупы на стекле. Не так идеальна, как он, но все-таки достаточно хороша в этом красном платье в пол, чтобы продолжать перепалку. Из книг о том, как удержать мужчину, она давно уяснила: закатывать скандал позволительно только красивой женщине. Что может быть отвратительнее орущей растрепанной бабы? Но и всегда быть хорошей не вариант, иначе быстро ему наскучишь.

— Ты в курсе, что с этого начинаются все фильмы ужасов?

— С чего именно?

— Ну вот с таких проселочных дорог. Парочка съезжает, а потом находят только пустую машину, или еще хуже, их изувеченные трупы. Лучше бы и дальше по трассе ехали, там безопаснее.

— Лучше бы ты поменьше смотрела телевизор и побольше читала хорошую литературу. А там, — кивнул он в сторону поворота, — дорожные работы. Ты же слышала, Серега звонил, предупреждал.

— Серега то, Серега се… А если я твоему лучшему другу не понравлюсь, ты тоже его послушаешь и бросишь меня? — выпалила Надя, но тут же прикусила язык. Показывать мужчине свою неуверенность — последнее дело.

— Зря ты так нервничаешь, — на секунду отвлекся от дороги Вадим и погладил Надю по щеке. — Все пройдет идеально, обещаю. Может, закуришь, чтобы успокоиться?

— Я же бросила, забыл?

— Поэтому твои волосы пахнут дымом?

— Я стараюсь, честное слово. Даже на шашлыки ни одной сигареты не взяла, хотя сейчас мне бы и правда не помешало успокоиться.

— Посмотри в бардачке, там уже месяц Серегин «Винстон» болтается.

— Правда, можно?! — дрожащими от возбуждения пальцами зашарила по панели Надя.

— Только в окно.

— Ты даже запаха не почувствуешь, честно слово! Я далеко буду дуть.

Она открыла пачку и подцепила заостренными ноготками сигарету. После любимых тонких палочек эта выглядела между ее пальцами настоящим бревном. Ничего, сейчас она бы выкурила целый штабель. Зажигалки в пачке, естественно, не оказалось. Надя протиснулась между сиденьями, пытаясь выудить из подпрыгивающего на кочках пакета коробок спичек. Ей это удалось только после того, как машина затормозила.

— Что стоим, кого ждем? — вставив сигарету между зубами, прошепелявила Надя. — Хочешь, чтобы я покурила на улице?

— Приехали, — кивнул на лобовое стекло Вадим.

Надя обернулась и не сразу поняла, где находится. В сумерках, среди теней деревьев, горели, как ей показалось, сотни огней. Приглядевшись, она поняла, что на полянке всего с десяток фонариков, но их свет, размноженный дождевыми каплями, превратил не самое уютное место в сказочную полянку. И вся эта сказка для нее. Она распахнула дверь и даже не побоялась ступить кроссовками в тягучую грязь, чтобы проверить, не почудилась ли ей вся эта красота. Неужели настал тот долгожданный день, о котором она грезила с самого детства? Вот сейчас он подведет ее к расстеленному посреди полянки покрывалу, опустится на одно колено и…

Сделав шаг, Надя заметила сверкнувший в свете фар металлический предмет. Слишком большой для кольца, да и вряд ли Вадим оставил бы такую дорогую вещь без присмотра. Интересно, а Серега со своей девушкой уже не приедет? Меньше всего ей хотелось бы разделять такой день с незнакомыми людьми. Правда, если бы дело было в ресторане, а на то, как Вадим делает ей предложение, смотрела толпа посетителей, она бы не расстроилась, но такой сюрприз даже романтичнее…

Приблизившись еще на пару шагов, Надя разглядела упаковку пищевой пленки, пару мотков веревки и горстку деревянных прищепок. Вряд ли Вадим затеял стирку, но и предложение, похоже, будет другого характера. Размечталась… Что ж, она не впервые встречается с мужчиной и давно поняла, что у каждого есть свой изъян. Идеальных не существует. Но так ли все плохо?

— А знаешь, — не оборачиваясь, сказала она подошедшему сзади Вадиму, — пару лет назад я зачитывалась «Пятьюдесятью оттенками серого». Очень возбуждающе…

— Сколько же в твоей голове этого дерьма? — Вадим запустил руку ей в волосы и сжал ладонь в кулак. Кожа на голове до боли натянулась, по спинет побежали мурашки. Наде показалось, что она услышала звон рвущихся от натяжения волосков.

В этот момент ее взгляд снова уловил металлический блеск, но на этот раз даже сквозь набежавшие на глаза слезы она разглядела, что его излучает. На покрывале лежал тонкий и длинный, с канавкой по центру лезвия, нож. Похожий остался у ее дедушки с войны. Как же он его называл? Кажется, штык. Говорил, что такими прокалывали людей насквозь.

— Я давал тебе столько шансов стать достойной женщиной, будущей матерью, женой, а ты… — выдохнул он ей в ухо, ослабляя хватку. — Даже сейчас, в машине. Неужели так сложно было отказаться от сигареты? От этой гребаной соски?! Ничего, раз по-другому не можешь, я научу тебя сосать.

Надя ощутила толчок под правое колено и еле успела выставить руки, прежде чем приземлилась в холодную вязкую грязь.

Я украдкой бросила взгляд из-под белой вуали. Хотелось сорвать ее, чтобы тонкая сетка не мешала любоваться зелено-карими глазами, поблескивавшими в мерцании церковной свечи. Руслан зажал ее между ладоней, словно пытался отмолить грехи. Удивительно. В прошлом году я готова была имитировать предсмертные муки, только бы не видеть его у алтаря, а на этот раз всю ночь пролежала с открытыми глазами, дожидаясь утра. Еще вечером перемерила заранее купленное белоснежное платье со всей светлой обувью. Сотни раз распускала и собирала волосы под шляпкой. Глупый аксессуар, но коротенькая вуаль хотя бы скрывает ото всех мой голодный взгляд.