Лиза Грей - Без следа

— Ваш дом просто великолепен, — сказала Джессика, чувствуя, что не упомянуть шикарную обстановку будет просто невежливо. Впрочем, все так и было — особняк действительно поражал. Теперь было понятно, на что ушла большая часть пресловутых миллионов от продажи фирмы отца.

— Спасибо, — ответила Кэтрин, — тут и правда неплохо. Хотите холодного чая или кофе? Или, может быть, бокал цинфанделя? Напа, две тысячи тринадцатый.

— Холодный чай, если можно.

Кэтрин обернулась к экономке, по-прежнему стоявшей в дверях:

— Айрис, а мне, пожалуйста, вина. Можешь вынести напитки наружу? Такая погода, что сидеть в четырех стенах просто грешно.

Джессика последовала за ней в сад, посреди которого под сенью многочисленных деревьев и высокого кустарника расположились причудливо изогнутый бассейн и открытое джакузи. Каждая из тщательно продуманных дорожек была вымощена идеальными восьмиугольниками. У бассейна возвышалась увитая виноградом беседка. Неподалеку виднелась небольшая веранда с диванчиком, по которому были разбросаны пухлые подушки.

Воздух наполнял пьянящий аромат жимолости. Джессика представила, как хорошо бы тут было на какой-нибудь вечеринке. Вот бассейн, вот зажженные гирлянды, вот рекой льется, пока прибывают гости, напское вино…

Что за жизнь! Если, конечно, можешь себе такое позволить.

Они присели за обеденный столик, скрытый от прямого солнца, и стали наблюдать, как послеполуденные лучи танцуют на неподвижной бирюзовой воде бассейна. Вокруг стрекотали невидимые в обильной зелени цикады.

Кэтрин не стала ждать, пока Джессика подберет подходящие слова; несмотря на место проведения, их встреча по-прежнему носила деловой характер.

— Так, значит, вы частный детектив? — прямо спросила она. — Интересная работа, наверное. И, пожалуй, не самая безопасная?

— Есть немного, — улыбнулась Джессика.

— Секретарь сообщил, что вы узнали о компании отца, «Тав-кон», в ходе одного из своих расследований. Признаться честно, я заинтригована. Сделка по продаже состоялась двадцать лет назад. Я же не должна еще кому-нибудь денег?

— Нет-нет, — засмеялась Джессика, — вовсе нет. Я бы хотела задать вам пару вопросов об одной из бывших сотрудниц «Тав-кон». Вы не помните женщину по имени Элеанора Лавелль?

По лицу Кэтрин прошла легкая тень. Она кивнула:

— Ах да, та молодая женщина, которую убили в Игл-Роке. Я ведь правильно понимаю, что ее ребенка так и не нашли?

Она взглянула на свою собеседницу.

— Или вы поэтому и занялись этим делом? Нашли ребенка или, может быть, убийцу матери?

— К сожалению, нет, — ответила Джессика. — Дело так и не продвинулось. Мой клиент всего лишь попросил меня заново пересмотреть детали, поскольку приближается двадцать пятая годовщина этого события.

— Двадцать пять лет… — задумчиво произнесла Кэтрин. — Как время летит!

К ним подошла Айрис, державшая в руках высокий стакан с чаем и огромный винный бокал. Поставив оба напитка на салфетки, она быстро пошла обратно к дому. Джессика отпила чай, чтобы не показаться невежливой, но обнаружила, что на вкус он был очень даже хорош.

— Вы знали Элеанору Лавелль? — спросила она.

Кэтрин отпила вина и покачала головой:

— Мы никогда не встречались. Я знала, что она работала на отца, но сама в то время еще училась в школе в Бостоне и совершенно не интересовалась делами. Больше думала про парней и вечеринки, разумеется. Здесь я почти не появлялась и никого толком не знала.

— Но вы помните само дело?

— Ну конечно. Все были в шоке. Нападают на молодую женщину, и где — у нее в доме! Правда, боюсь, всех деталей я уже не помню. В то время наша семья переживала трудный период. В августе у отца обнаружили рак в последней стадии, и он начал быстро угасать. Мы с мамой постоянно находились в больнице, пока его не перевели в паллиативное отделение. Никакие деньги не сумели бы его спасти.

Кэтрин печально улыбнулась и продолжила:

— Он умер в ноябре девяносто второго года. Несколько недель после этого я только и делала, что созванивалась с многочисленными юристами и решала все вопросы касательно его дома и бизнеса. Я припоминаю, что в то же время в новостях часто мелькали убитая женщина и пропавшая девочка, но все мое внимание было сосредоточено на отце. Мы были очень близки.

— Я потеряла отца два года назад, — сказала Джессика, — кажется, окончательно такое пережить просто невозможно.

Ее голос дрогнул, и она кашлянула, чтобы скрыть волнение.

— Я задам еще один вопрос, если вы не возражаете. Скажите, госпожа Таверньер, почему ваш отец оставил свое дело вам, а не вашей матери?

Кэтрин испустила короткий смешок:

— Моя мать была прекрасной женщиной, но совершенно не умела вести дела. Все, что она знала о деньгах, — это как их тратить. На произвол судьбы ее, конечно, не бросили, но мои родители были только счастливы, что «Тав-Кон» перейдет именно ко мне. Я получила благословение отца на продажу компании и начало собственного бизнеса. Он понимал, что строительство все-таки не совсем мне по душе.

— Не сомневаюсь, он бы вами гордился.

— Я тоже так думаю, — последовала еще одна горькая улыбка. — По крайней мере, в этом аспекте.

Судя по тому, что Джессике удалось найти в сети, Кэтрин Таверньер дважды выходила замуж, но детей у нее не было. Первый раз она заключила брак с однокурсником из Бостонского университета, но вместе они были недолго. Второй раз она отправилась под венец с партнером по юридической фирме. У него уже было двое сыновей от предыдущей жены, но своих собственных они так и не заимели.

Впрочем, разговор следовало снова вернуть к делу Лавелль, и Джессика спросила:

— А ваш отец когда-либо упоминал Элеанору? Может быть, говорил, какой она была сотрудницей? Чем она вообще занималась?

— Она была одной из трех сотрудниц, занимавшихся административной работой у него в офисе, — ответила Кэтрин. — Вероятно, в ее обязанности входила работа с документами, ответы на звонки, налаживание связей с покупателями, что-нибудь в этом роде. Справлялась она хорошо, клиенты ее любили. Если верить отцу, женщиной она была в высшей степени незаурядной.

— То есть с работой проблем у нее не было? По крайней мере таких, чтобы вам было о них известно?

Кэтрин с озабоченным видом сделала большой глоток вина.

— Отец считал, что у нее возникла личная связь с кем-то из сотрудников, — наконец проговорила она. — Всякий раз, когда в офис приходили рабочие, она начинала с ними флиртовать. Отец думал, что все это вылилось в, как бы это сказать, непристойные отношения. Он так и не назвал мне этого человека по имени и не сказал, почему вообще был в этом убежден, но несколько раз просил совета насчет этой проблемы.