Джон Кейз - Мистерия убийства

Теперь мне оставалось лишь стоять в стороне и не путаться под ногами. Чтобы найти Кевина и Шона, я был готов рыть землю, но оказалось, мне просто нечего делать.

По движущемуся тротуару мы добрались до парковки. Кристиансен, стоя за моей спиной, позвякивал в кармане ключами. Лиз шла впереди меня и делала всё возможное, чтобы подавить владевший ею ужас.

Когда Кристиансен свернул на Ордуэй, Лиз от изумления открыла рот. Кучка репортёров, начавших собираться ещё ранним утром, разрослась в огромную толпу. Два микроавтобуса связи расположились в проездах по обеим сторонам улицы, ещё один стоял рядом с домом Хокинсонов, полностью заблокировав их красный «эксплорер». По газонам и тротуарам змеились кабели осветительных приборов. Там же топтались люди с камерами и их ассистенты. Парочка одетых с иголочки типов, обеспечив себе открытое пространство, проверяла световое и звуковое оборудование, чтобы чуть позже выйти в прямой эфир. В дверях домов торчали соседи, изумляясь столь неожиданно возникшему в нашем квартале оживлению. Едва заметив полицейскую машину, репортёры срочно заняли исходные позиции.

— Вот дерьмо! — бросил Кристиансен и добавил: — Прошу прошения за свой французский, мэм.

Лиз издала тихий стон.

Меня охватил ужас. Мне казалось, что я наг и беззащитен. В сценах, подобных этой, я принимал участие десятки, если не сотни раз. Однако всегда выступал либо в роли репортёра на острой пресс-конференции, либо простого журналиста, ожидающего в толпе себе подобных появления какого-нибудь важного типа. Я прекрасно знал, что чем больше толпа газетной и телевизионной братии, тем менее она управляема. Пару лет назад я освещал дело снайпера, действовавшего в округе Колумбия, оказался в числе девяти сотен журналистов на пресс-конференции шефа полиции Роквилла и хорошо помню разыгравшиеся там дикие сцены.

Я подумал (увы, слишком поздно), что мне следовало предупредить Лиз. Ведь дальше будет ещё хуже. Похищение близнецов станет главной новостью, и статьи об этом появятся на первых полосах. А то, что я сам работаю в сфере информации и моя физиономия многим знакома («знаменитость третьей категории» — называла меня Лиз), только подольёт масла в огонь.

Когда толпа облепила машину, Лиз инстинктивно приникла ко мне. Я понимал, что поступаю неправильно, ведь человек, пытающийся скрыть лицо, автоматически считается виновным, однако не мог удержаться и прикрыл голову Лиз полой своего пиджака. Она рыдала, прижавшись ко мне.

— Всё в порядке, — пробормотал я, и она, пытаясь взять себя в руки, судорожно вздохнула.

Эта попытка кончилась полным провалом. Сжав кулаки, она прижала их к глазам.

— Ведите нас прямо в дом, — сказал я Кристиансену.

— Каким образом? — спросил он, и кончики его ушей покраснели.

— Шагаем быстро. Стараемся не встречаться взглядами. Повторяйте лишь одно слово: «Простите». Больше ничего. Абсолютно ничего.

Мы так и поступили. Кристиансен шагал первым, с видом игрока в американский футбол, изготовившегося нанести удар, я вёл Лиз, направляя её в тот коридор, который на мгновение создавал в толпе полицейский. Одним словом, нам каким-то чудом удалось прорваться сквозь слепящий поток вспышек, потрескивание механических затворов фотоаппаратов и какофонию вопросов и комментариев.

— Простите!

— Что вы можете сказать?..

— Простите.

— Это мать. Она выглядит…

— Простите.

— …имеются ли подозреваемые?

— Мистер и миссис Каллахан, не могли бы вы сказать нашим…

— …родители мальчиков живут раздельно.

— Простите.

— …нельзя исключать, что близнецы просто убежали из дома.

— Чтоб их… — выдавил Кристиансен, когда мы оказались в доме. Коп тяжело дышал, а его уши пылали огнём.

Скрывшись за дверью от безумной толпы, мы почувствовали себя победителями. Но наш триумф продолжался недолго. Лиз стояла передо мной, глядя куда-то в пространство.

— Алекс, — произнесла она и снова замолчала.

— Да, Лиз…

— Алекс! — выкрикнула она и замолотила по моей груди кулачками. — Где они? Ты должен их найти!

Мы сидели в кухне.

— Итак, никаких новостей… — начала она, но голос сорвался, и фраза осталась неоконченной.

— Я позвоню Шоффлеру, детективу, который ведёт расследование. Я обещал связаться с ним, как только мы вернёмся из аэропорта.

Я протянул руку к телефону. Она не сводила с меня глаз.

Но Шоффлер оказался на совещании. Я оставил ему сообщение и заварил для Лиз чай. Она сидела, опустив плечи и уронив руки, похожая на тряпичную куклу. Я даже подумал, не показать ли её врачу.

— Ты звонил своим родителям? — спросила Лиз безжизненным голосом.

— Они уже в пути.

— А с моей мамой… нервное потрясение, — сказала Лиз. — Она в больнице.

— О, Лиз…

— Вообще-то мама в порядке… но ей дают седативные препараты… ты понимаешь.

— Мне очень жаль.

— Я умоляла папу остаться с ней, но он всё-таки едет. Мне не удалось его остановить. — Она судорожно вздохнула.

Лиз так долго размешивала сахар в чашке, что мне в конце концов пришлось её остановить, накрыв ладонью её руку.

— О… — устало произнесла она.

Несмотря на толпу за дверями, в доме было так тихо, что я слышал, как гудит холодильник и подвывает кондиционер. Мне казалось, что мы от кого-то скрываемся.

Лиз поставила локти на стол, опустила лицо в ладони.

— Мы их найдём, — услышал я свои слова.

Она тяжело вздохнула и подняла глаза.

— Найдём обязательно! — горячо повторил я. — Мы найдём их, Лиз.

Жена внимательно посмотрела мне в глаза, и то, что она там узрела, её, видимо, не успокоило. Лицо Лиз исказила страдальческая гримаса, она уронила голову на руки и безутешно разрыдалась.

Лиз принимала душ, когда позвонила Клэр Кароселла.

— Я отвечаю на ваш звонок, — деловито произнесла она. — Я работаю в Центре борьбы с детской эксплуатацией и розыска исчезнувших детей, моя коллега обо мне, кажется, упоминала…

— Да, она сказала, что вы позвоните.

— Здесь, в Центре, нам хорошо известно, — начала Клэр, — что многие родители не знают, как поступить в ситуации, подобной вашей… В таких случаях мы советуем, что делать.

— Да, — сказал я.

— Итак, начнём, как говорится, сначала, — продолжала она. — Средства массовой информации. Не сомневаюсь, что они уже разбили лагерь у вашего порога.

— Точно.

— Эти типы способны кого угодно свести с ума, — заявила Клэр, — но на самом деле они — ваши главные союзники. Вы с супругой должны как можно быстрее выйти в эфир и попросить вернуть детей.

— Моя жена… она…

— Не сомневаюсь, ей очень тяжело. Поверьте, я все знаю… Тем не менее, — выдержав короткую паузу, продолжила Клэр, — вы должны выйти на встречу. Это очеловечивает вас, и вы становитесь жертвой не только в глазах публики, но и похитителей. Многие из этих типов следят за развитием событий. Иногда они даже присоединяются к поискам жертвы.