Джонатан Келлерман - Плоть и кровь

Рядом со складным стульчиком стоял обшарпанный коричневый диван, покрытый пустыми пачками из-под сигарет и спичечными коробками. Диван опять-таки не остался без внимания собачонки. Возле находился кофейный столик, изначально предназначавшийся для уличного кафе и "украшенный" теми же узорами, что и диван.

Мишель наблюдала за нами, поигрывая поясом от халата.

– Можете сесть, – предложила она.

– Да нет, спасибо, насиделись за целый день. Расскажи мне о Лорен.

Мишель села сама, взяв собаку на колени. Она не двигалась и не издавала ни звука, пока хозяйка гладила ее за ухом. Потом женщина протянула собачонке указательный палец, и та начала его лизать.

– Вы даже не представляете, как расстроили меня.

– Извини, мы не хотели, – сказал Майло.

– Конечно, – ответила Мишель и вытянула пустой рукав из-за пояса. – Видите, я как пират, как капитан Крюк. Только вот крюка-то у меня и нет.

Она еще какое-то время гладила пса.

– Все из-за инфекции. Не из-за СПИДа – это для протокола.

– Давно? – спросил я. Вопрос вырвался спонтанно, на какой-то момент почудилось, что передо мной пациентка. Возможно, то, что я встрял, и не понравилось Майло, но он смолчал.

Мишель ответила:

– Пару лет назад. Подцепила одну из этих бактерий, которые поедают тело. Врачи сказали, что я могла умереть. – Она слегка улыбнулась. – Кто знает, может, так было бы лучше. Парень, с которым я тогда жила, не хотел везти меня в больницу. Говорил, это комариный укус и не более. Даже когда эта штука стала распространяться дальше по руке. Дождался, пока половина моего тела надулась, как шар, и начала гнить, струхнул и бросил меня одну. Если бы врачи меня не нашли, я бы умерла. Было ужасно больно.

– Мне очень жаль, – сказал Майло. – Действительно.

– Я верю. А теперь еще вы говорите подобные вещи о Лорен... Я просто не могу поверить.

– Когда ты ее видела в последний раз, Мишель?

Она подняла глаза к потолку, вспоминая.

– Год назад. Нет, потом еще позже – шесть месяцев назад, где-то так. Или пять? Да, думаю, прошло месяцев пять. Она заглянула и дала мне денег.

– Она регулярно так делала?

– Не регулярно, время от времени. Приносила еду, вещи. Особенно когда я только вышла из больницы. В больнице она единственная навещала меня. А теперь Лорен умерла. И какого хрена понадобилось Богу создавать этот поганый мир? Он что, садист какой-нибудь? – Мишель наклонила голову и провела рукой по волосам, бормоча: – Концы секутся, чертов шампунь, дешевка.

– Как обстояли дела у Лорен пять месяцев назад? – спросил Майло.

– У нее? У нее все было великолепно.

– Сколько она тебе дала?

– Семьсот баксов.

– Щедро.

– Мы с ней давние знакомые. – Ее глаза сверкнули, и она стала гладить собаку быстрее. – Когда мы только встретились, я ей помогала – учила танцевать. Поначалу она двигалась как белая девочка. Я ее многому научила.

– Например?

– Как воспринимать действительность, воспитывать свое отношение к жизни, технике танца. – Мишель улыбнулась и провела пальцем по контуру губ. – Она была умницей, быстро схватывала. И с деньгами умела обращаться. Всегда старалась накопить. У меня если и заводились деньги, то я их тут же просаживала. Я по уши в дерьме, и не только из-за проклятых бактерий. Хотя они меня и доконали, я еще до них сидела в полном дерьме. Из-за своего характера.

Она подняла рукав, потом бросила его.

– Конечно, то, что я калека, мне красоты не прибавило. Но я справляюсь. Всегда найдется парень, который оценит... Да кому я рассказываю?

Мишель достала из кармана сигарету. Не пачку, а просто сигарету – видно, их было легче доставать одной рукой. Майло быстро поднес зажигалку.

– Джентльмен, – пробормотала Мишель и затянулась. – Так кто же убил Лорен?

– Хороший вопрос.

Ее карие глаза сузились.

– Вы правда не знаете?

– Если бы знали, нас бы здесь не было.

– А я думала, вы о моих талантах прослышали. Что ж, я вам помочь не смогу, будьте уверены. Наши дорожки с Лорен разошлись. Я думала, у нее все наладилось. Когда еще мы танцевали и работали вместе, я всегда знала: у нее больше шансов устроить жизнь.

– Почему?

– Во-первых, она была умной. Во-вторых, никогда не баловалась наркотиками. И на мужиков не западала. Позволяла им входить в нее – и все. Честно сказать, она смахивала на монашку, если вы понимаете, о чем я.

– Не шлюха по натуре?

– Не шлюха, – повторила Мишель. – Даже когда она этим занималась, ее мысли были где-то далеко. Не важно, что мы вытворяли – а мы много чего вытворяли, поверьте мне, – она делала это и в то же время не делала, понимаете? Как-то...

– Отрешенно, – подсказал я.

– Точно. Поначалу меня это раздражало. Я все боялась, что какой-нибудь клиент заметит и откажется от сделки, – она вроде как убивала фантазию. Клиенты ведь хотят только одного – побыть богами пять минут. А я знала, Лорен считала каждого из них куском дерьма вне зависимости от того, что она делала при этом. Сперва я решила, она из тех задавал, которые думают: "Я слишком хороша для этого". Но потом поняла, что так Лорен проще пережить ночь. И зауважала ее. Даже сама пыталась поступать так же. Отрешенно. – Она поправила волосы. – Но без помощи наркотиков у меня не выходило. Поэтому я и восхищалась Лорен – у нее было что-то вроде таланта. Она словно улетала в другое место.

В этот момент Мишель внимательно посмотрела на меня.

– Вы ведь не полицейский?

Я быстро взглянул на Майло. Он кивнул.

– Я психолог. Знал Лорен раньше.

– О, – выдохнула Мишель, – вы тот самый... Как же... Дел...

– Делавэр.

– Точно, Лорен говорила о вас. Рассказывала, вы пытались помочь ей, когда она была ребенком. А она тогда слишком запуталась, чтобы оценить это. Она приходила к вам еще? Лорен собиралась.

– Когда собиралась?

– Она упомянула об этом в последний раз пять месяцев назад.

– Нет, не приходила. Ее мать позвонила после того, как Лорен пропала.

– Пропала?

– Исчезла за неделю до того, как мы нашли ее, – сказал Майло. – Оставила машину на стоянке, вещи не взяла. Похоже, у нее было свидание с кем-то. И этот кто-то сильно разозлился. Не знаешь, кто бы это мог быть?

– Я думала, она уже не работает.

– Это она тебе сказала?

– Да. Говорила, что снова начала учиться, собирается стать мозгоправом. Я ей сказала в тот раз: "Подружка, ты и так выглядишь как настоящая бизнес-сучка. Чего тебе еще не хватает?" Она рассмеялась. Тогда я посоветовала ей продолжать учебу и сообщить мне, когда выяснит, почему все мужики такое дерьмо.

– Вы же, наверное, за время работы, немало мужиков встречали. Наверняка были и неплохие экземпляры.

– Они забываются. Лица и члены – одна большая картинка, которую сминаешь и выбрасываешь куда подальше. Я толстых задниц и надутых животов столько видела, что мне на полдороги в ад хватит вспоминать.