Джонатан Келлерман - Плоть и кровь

– Нет, спасибо. – Темные лужицы очков повернулись из стороны в сторону, осматривая парковку. Гладкие руки Шерил покрывали едва заметные веснушки. Она не надела бюстгальтер под топ, из-за чего соски снова были отчетливо видны, как и раньше, на пляже, под мокрым платьем. – Хотя почему бы и нет? Пойду возьму.

– Позвольте мне, – сказал я, поднимаясь и протягивая ей кроссворд. – А вы пока отгадайте что-нибудь. Со сливками и сахаром?

– Немного молока и заменитель сахара.

Я уже отвернулся, чтобы идти, но она взяла меня за руку. Немного наклонилась вперед, и я увидел часть ее полной белой груди. Пальцем провела по моему локтю.

– И без кофеина, пожалуйста.

Когда я вернулся, она сидела, склонившись над газетой, сжав ручку. Кончик языка торчал между губами, волосы были распущены и выглядели недавно расчесанными.

– Думаю, парочку я вам отгадала, – сказала она. – "Рысь" для "дикой кошки", верно? И "Барнетт" для "Кэрол, комедийной актрисы". Но барана так и не вспомнила. Может, какой-нибудь "ангор"? Есть такой баран?

– Хм, – произнес я, подавая ей кофе. – Нет, думаю, здесь он не подходит. Тут по вертикали "мормышка", он по буквам не влезает.

– Ой, точно. Извините.

Я сел и взял чашку. Она сделала то же самое.

– М-м, неплохой кофе, – сказала Шерил, отпив чуть-чуть. – Я всегда удивлялась, как люди могут отгадывать всякие головоломки. Я прошла хорошую уличную школу, а вот в обычной не особенно старалась.

– На каких улицах?

– Финикс, Аризона.

– Жарковато там.

– Как в печке. Осточертело париться. Уехала оттуда, когда мне исполнилось семнадцать, бросила школу. Обманула насчет возраста и получила работу в лас-вегасских "Волшебных колесах".

– Это шоу на скейтбордах?

– Да, вы слышали о нем? Я здорово каталась – мне кажется, я раньше научилась кататься на скейте, чем ходить.

– "Волшебные колеса"... они ведь долго шли, разве не так?

– Несколько лет. Однако лично я там каталась только шесть месяцев, потом растянула лодыжку, и для профессионального катания я уже не годилась. Мне дали место в "Folies du Monde" [25].

Шерил сняла очки. Глаза выглядели умиротворенными. Видно, рассказ о себе действовал на нее успокаивающе. Я откинулся на спинку стула, скрестил ноги, посмотрел на три бриллиантовых кольца на ее правой руке и одно с трехкаратным рубином – на левой.

– Значит, вы – настоящая шоугёрл.

– Не совсем так, я просто танцевала в массовке. Первым делом меня заставили поменять имя. Продюсеры заявили, что имя будет появляться на афишах, поэтому нужно придумать что-то новое.

– А чем им Шерил не понравилось?

– Шерил Сомс звучит недостаточно по-французски, – пояснила она.

– И что они вам предложили?

– Сильвана Спринг. – Она посмотрела на мою реакцию. – Если честно, это мы с хореографом вместе придумали.

– Сильвана, – повторил я. – Красиво.

– Я тоже так решила. В имени есть что-то лесное, Сильвана – сельва, оно вроде как приглашает на прогулку в лес. А Спринг, потому что весна – лучшее время для прогулок по лесу. Мне показалось, что имя выглядит свежо и поэтично. Так или иначе, я протанцевала некоторое время, но мое имя так и не появилось на афишах. Хотя псевдоним я все равно себе оставила.

– Еще одна травма?

– Нет. – Она нахмурилась и снова надела очки. – Это все политика. Кто что делает и с кем.

– А как вы оказались в Малибу?

– Длинная история. – Шерил постучала пальцами по газете и отвернулась. – Вы не возражаете, если я отломлю маленький кусочек от вашего рогалика? Я не ела целый день, смотрела за малышами и чувствую себя упавшей духом.

– Возьмите весь.

– Нет-нет, один кусочек.

– Только не говорите, что вы на диете.

– О нет, – засмеялась она. – Просто стараюсь следить за фигурой. Потому что... нужно беречь то, что имеешь, понимаете?

Шерил отломила крошку, прожевала, проглотила, откусила кусочек побольше и в итоге съела половину рогалика.

– Дети заснули?

– Да, наконец-то. Таких трудов стоит утомить их настолько, чтобы они улеглись спать. Поэтому мы и пошли на пляж. Ну и денек! Я и решила использовать это время и немного себя порадовать.

– Конечно, – сказал я. – Я хочу быть откровенным, Шерил. Ваш деверь сказал мне, кто является собственником виллы.

– Какой деверь?

– Кент Ирвинг сказал, что он дядя Бакстера и Сейдж, из чего я сделал вывод, что он ваш деверь. Он дал мне визитку с названием корпорации "Дьюк" на ней. Я и не подозревал, на земле каких знаменитостей нахожусь.

Она нахмурила брови:

– Он не их дядя. Кент любит так говорить, потому что это проще.

– Что вы имеете в виду?

– Его жена, Анита, на самом деле приходится моим детям сестрой, сводной сестрой. А не тетей. Так что она мне падчерица, а Кент – пасынок. – Шерил хихикнула. – Странно, правда?

– Немного запутанно.

– Анита старше меня, а я – ее мачеха, каково? Только не смейтесь, ладно? Если я начну смеяться, кофе попадет мне в нос.

Положив очки на стол, она сверкнула сине-зелеными глазами.

– Все действительно очень запутанно. Иногда я сама не могу поверить, что нахожусь в центре этого клубка.

– Смешанные семьи. Сейчас такое сплошь и рядом.

– Наверное.

– Значит, Кент – их сводный брат. И работает на вашего мужа? Вы жена знаменитого Тони Дьюка?

– Уже нет. – Шерил заглянула в один из пакетов с покупками. Вынула красные бикини-стринги и показала мне. – Как вам?

– То немногое, что я вижу, мне нравится.

– Эх вы, мужчины. Совсем лишены воображения.

– Хорошо, – сказал я, закрывая глаза, – включаю воображение. То немногое, что я напредставлял, просто потрясающе.

Она засмеялась и бросила купальник обратно в сумку.

– Мужчины считают, что обнаженное тело лучше всего. Однако будьте уверены – немного одежды на теле смотрится куда сексуальнее. – Ее рука опустилась к чашке, потом изменила направление и легла на мою ладонь.

– Так вы – бывшая миссис Дьюк? – спросил я.

Она слегка хлопнула по моему запястью.

– Не говорите так. Я это ненавижу.

– Быть "бывшей"?

– Быть "миссис". Мне всего двадцать пять лет. Называйте меня Шерил. Или даже Сильвана. "Миссис" говорят только о старухах.

Она глубоко вздохнула, ее грудь неохотно приподнялась.

– Пусть будет Шерил, раз вы настаиваете.

Я допил кофе, пошел еще за одним и купил второй рогалик.

– Это вам.

– Нет-нет, – отказалась она и даже подняла ладонь в знак протеста. – Еще чуть-чуть, и я так раздуюсь, что меня придется до дома катить.

Правда, после глотка кофе она начала отщипывать крохотные кусочки, и скоро у рогалика уже не осталось верхнего слоя.

– Послушайте, – сказала Шерил, – я ведь даже не должна была говорить о них – об Аните, Кенте, Тони. Кстати, мы в разводе уже год, если вам интересно. И какого черта, никто мне не может указывать, что делать, верно?