Дэвид Балдаччи - Минута до полуночи

И они разошлись в разные стороны.

Один раз она оглянулась, но Ларедо оглядываться не стал. Он подошел к своей двери и вошел в номер.

Как только дверь Пайн закрылась, открылась другая.

Кэрол Блюм выглянула в коридор и сначала посмотрела в сторону двери Пайн, потом на номер Ларедо. Выражение ее лица оставалось загадочным, нечто среднее между улыбкой и нахмуренными бровями.

Она закрыла свою дверь, и наступила тишина.

Пайн выскользнула из платья, повесила его и осталась стоять посреди комнаты в нижнем белье. Потом посмотрела в сторону двери и покачала головой.

Я слишком мало выпила, чтобы принять такое глупое решение.

Однако Ларедо вел себя мило, он явно раскаялся. Может быть, он изменился. И выглядел разочарованным – возможно, рассчитывал, что она пригласит его к себе в номер, в свою постель, или предложит отправиться вместе к нему в номер. Но это его проблема, а не ее. И ты не дала ему ни единого повода, Этли. Ни в малейшей степени.

Впрочем, она сама не до конца в это верила.

– Версия с рабочим оказалась тупиковой, – сказал Уоллис.

Он, Пайн, Ларедо и Блюм сидели в зале для завтраков «Коттеджа». Наступило следующее утро. Перед тем как уйти, Лорен Грэм налила всем кофе.

– Мы не сумели найти никого, кто его видел, – продолжал Уоллис. – И на камерах ничего нет.

– Как и в случае с Ханной Ребане, – заметил Ларедо.

– Похоже, преступник знает мертвые зоны каждой камеры, – предположила Пайн. – Кроме того, у него имелись ключ от квартиры Ребане и карта-ключ от грузового лифта, что позволяло ему свободно приходить и уходить. Вам удалось что-то узнать о компании, снимающей порнофильмы, в которой работали Ребане и Клеммонс?

Лицо Уоллиса просветлело.

– Здесь нам сопутствовала удача. Оказалось, что Лейн Гиллеспи также работал в той же компании.

– А есть фильмы, где он играет вместе с Ребане или Клеммонс? – спросил Ларедо.

– Да, и сразу с обеими, – ответил Уоллис. – Они прислали мне видеофайл, на котором есть все трое. – Тут Уоллис покраснел. – Я… посмотрел достаточно, чтобы утверждать, что все трое там снимались. Гиллеспи под именем Зи-Зи Шафт [35] «Зи-Зи» (англ. ZZ) в данном случае является синонимом «порно» (сленговое выражение произошло от названия порностудии Brazzers), а «Шафт» – намек на популярного персонажа массовой культуры, чернокожего брутального детектива Джона Шафта (чья фамилия в соответствующем контексте может быть переведена как «ствол», «стержень», «черенок»). . Во всяком случае, так написано в титрах.

– Творческий подход, – сухо заметила Пайн.

– Так что теперь под подозрением оказывается эта кинокомпания, – заметил Ларедо. – Она единственное, что связывает всех троих.

– Однако оказалось, что добраться до них не так-то просто, – заметил Уоллис. – Компания фиктивная, базируется на Бермудах. И, если суммировать всю добытую мной информацию, полученный результат будет равен нулю. Я сделал целый ряд звонков, отправил множество сообщений по электронной почте, но в ответ – тишина.

– А как обстоят дела с конкретными людьми, снимавшими фильм? – спросила Блюм.

– Очевидно, актеры ничего не знают. Продюсер, с которым я беседовал по телефону, смог назвать лишь имя компании. И он никогда не встречался с конкретными людьми. Деньги на финансирование фильмов и выплаты для актеров приходили из офшорных банков. Прокатом занималась третья фирма, которая выглядит вполне законной. Доходы отправляются в офшорные банки, как в черную дыру. Я всего лишь местный полицейский. Мы созданы не для того, чтобы преодолевать такие преграды.

Ларедо и Пайн переглянулись.

– Для ФБР тоже непросто, – сказала Пайн. – Все думают, будто федерал – эдакая пробивная горилла. Обратитесь в Налоговое управление – у них больше ресурсов – или к миллиардерам, которыми они занимаются. Все просто. Богатые всегда побеждают.

– Тут возможна связь с Андерсонвиллем, – вмешалась Блюм. – Я хочу сказать, что два тела нашли именно здесь.

– Такое вполне возможно, – согласилась с ней Пайн. – И тот, кто за этим стоит, должен иметь какое-то отношение к порнофильмам.

– Возможно, он против порнографии, – вступил в разговор Ларедо, – таким способом он показывает свое неодобрение и поэтому убивает актеров, которые в таких фильмах снимаются.

– Но, зачем одевать их таким странным образом? – спросил Уоллис. – Какова цель убийцы?

– Фата и смокинг, – задумчиво сказала Пайн. – Символизируют невесту и жениха. Это должно быть каким-то образом связано со сценарием. И важно для убийцы.

– Из чего следует, что мы вынуждены вернуться к самому началу, – сказал Уоллис. Он встал, и на его лице появилось тревожное выражение. – Я должен вернуться в офис и доложить начальству. Едва ли я получу от этого удовольствие, ведь мне практически не удалось продвинуться вперед. Дайте знать, если у вас появятся какие-то идеи.

После того как он ушел, Ларедо повернулся к Пайн.

– Сегодня утром я получил сообщение от Стэна Кэшингса, – сказал он.

Лицо Пайн оставалось неподвижным, а глаза Блюм широко раскрылись.

– Хорошо, – сказала Пайн.

– «Плащ и кинжал», – подсказал Ларедо.

– Откуда ты знаешь Стэна?

– Я с ним работал. Думал, тебе это известно.

– Нет, я не знала.

– Почему тебя интересует нечто под названием «Плащ и кинжал»?

– Я думаю, что в восьмидесятых годах прошлого века, в Нью-Йорке существовал такой бар. И полагаю, там работал мой отец. Но, почему Стэн связался по этому поводу с тобой?

– Потому что в прошлом году его перевели в округ Колумбия, – сказал Ларедо, имея в виду Вашингтонское управление.

– В таком случае я обратилась не по адресу. Он не упоминал о своем переводе по телефону.

– Нет, он хороший источник информации. И отлично знает Нью-Йорк. Если это заведение существовало, Стэну наверняка о нем известно.

– И все равно я не понимаю, почему он тебе позвонил.

– Потому что я рассказал ему, куда направляюсь и что ты здесь будешь.

– Мне он ничего не сказал.

– Стэн не любит открывать карты. Принцип ФБР. К тому же мы с тобой часто поступаем так же. – Они некоторое время смотрели друг на друга, и за столом возникла неловкость.

– Давайте вернемся к убийствам, – откашлявшись, вернула их к реальности Блюм.

– Нам необходимо отследить связь с порнофильмами, – сказала Пайн. – Убийце должны быть известны интимные подробности жизни актеров, их настоящие имена и адреса.

– Значит, ты считаешь, что они могли его знать? – спросила Блюм.

– В жизни Ребане появился мужчина, так сказала нам Клеммонс. Касательно Гиллеспи мы подобных сведений не получили, но нельзя исключать, что у него возникли какие-то отношения с убийцей. Он мог привезти их сюда, убить и положить так, чтобы мы нашли тела. Затем он запаниковал из-за Клеммонс, возможно, опасался, что она расскажет о связи между Ребане и Гиллеспи – вот почему Клеммонс должна была умереть.