Риа Фрай - Не ее дочь [litres]

Уже поздно, по магазину бесцельно слоняются только несколько работников, хрипы из их раций сливаются с поскрипыванием тележки. Я веду Эмму в примерочную, оставив тележку, и быстро переодеваю в новый наряд. Оторванные бирки я засовываю в карман, чтобы показать кассиру, а красное платье сминаю в комок и сую в сумочку.

– Зачем ты это делаешь?

– Я подумала, что ты, наверное, устала от этой одежды. Я постираю твое красное платье, хорошо?

– Ладно.

Мы двигаемся дальше по магазину, по всему огромному списку покупок: одежда, обувь, нижнее белье, влажные салфетки, аптечка, одноразовый сотовый телефон, батарейки, электронная игрушка, чипсы, туалетные принадлежности, витамины, носки, книги, мишка Леденец, Барби и Лего. Я толкаю тележку из прохода в проход, посматривая, не задержит ли кто на нас взгляд, надеясь и молясь, чтобы мы благополучно сели обратно в машину и уехали, прежде чем поднимут тревогу, прежде чем «отсутствует дома несколько часов» превратится в похищение.

У стеллажа с детскими креслами меня одолевают сомнения. А не слишком ли она большая для детского сиденья? Не слишком ли тяжелая? Я смотрю на торчащие из тележки длинные ноги. Читаю установленные для каждого кресла ограничения по весу.

– Эмма, ты сидела в машине на кресле со спинкой или без?

Она поводит плечами.

– По-разному. В папиной машине одно, а в маминой другое.

Я подруливаю к весам и вынимаю их из коробки. Эмма с интересом наблюдает, как я вытаскиваю ее из тележки, наступаю ногой на весы, пока они не начинают показывать ноль, а потом ставлю на них ее. Она стоит смирно, цифры мелькают и в конце концов останавливаются на отметке 40,8 фунта.

Я возвращаю ее обратно в тележку. Какое кресло надежнее? Я выбираю «Грако» со спинкой. Нам предстоит долгий путь, и я хочу, чтобы Эмма была в безопасности.

Кассир завязывает вежливый разговор. Сегодня у девочки день рождения? Мы переезжаем? Как же ей повезло, столько всего нового! И мое сердце бешено стучит, подскакивая к горлу, пока я пытаюсь перевести разговор на любую другую тему, кроме девочки в моей тележке.

Кассирша совсем молоденькая, жует жвачку и покрыта татуировками. Ее работа слишком утомительна, чтобы еще и следить за сообщениями о пропавших детях. Я так дергаюсь, что забываю отдать бирки от одежды Эммы. Когда кассирша называет сумму, я на секунду задумываюсь, но расплачиваюсь за все наличными и вывожу Эмму в ночь, а моя футболка становится влажной от холодного пота.

– Ну вот, малыш, у нас тут куча всего интересного.

Эмма оглядывает тележку за своей спиной, до краев наполненную полиэтиленовыми пакетами.

– Это все для меня?

Я киваю.

– А для кого же еще, глупышка?

– Правда? – Она хлопает в ладоши, подпрыгивает на сиденье и улыбается. – Спасибо! Даже не знаю, с чем поиграть.

– Играй, с чем хочешь.

Я вытаскиваю ее из тележки и сажаю в машину. И в ту же секунду понимаю: пусть остатки совести и нашептывают мне, что следует отличать правильные поступки от неправильных, я сделаю все возможное, чтобы малышка жила в безопасности.

Вот в чем все дело: я хочу, чтобы она была в безопасности. Вопреки всему, что я сделала. Просто мне кажется, что так правильно. Я должна быть рядом с Эммой.

И это единственное, в чем я уверена.

до того

– Почему мы снова этим занимаемся?

– Потому что нужно поддерживать отношения с местным сообществом, – сказал Брэд, поправил новые очки, а потом ремень из змеиной кожи.

Если Тревис был моей правой рукой, а Мэдисон левой, то Брэд составлял все оставшееся тело. Без его одобрения не происходило ничего. Он был креативным директором, главным переговорщиком и дизайнером. Мне повезло переманить его из ведущего маркетингового агентства, находящегося чуть дальше по улице. Я обещала ему свободный график и любой софт, который понадобится.

Он упер руки в бока и с театральным вздохом вильнул бедрами.

– Лонгвью в штате Вашингтон, но близко. Всего в двух милях от Келсо, где находится твой любимый сельский рынок. Помнишь? Мы ездили туда в прошлом году, и ты не перестаешь твердить, какой это милый городок. Мы еще ели там суши и останавливались в гостинице «Хадсон Мэнор».

– Боже, суши и правда были отличные. Но это в Келсо, а не в Лонгвью. Кто в здравом уме поедет в Лонгвью?

– Мы поедем в Лонгвью. До Келсо можно практически пешком дойти! – воскликнул он, хлопнув папкой по столу. – Когда это ты стала таким снобом?

– Я не сноб. Если честно, я просто устала. До сих пор пытаюсь доделать все заказы после поездки и создать новую линейку учебных пособий.

Я знала причины, по которым это считалось удачным решением для бизнеса, ведь мы должны расширяться на новые территории, но после поездки за границу у меня было такое насыщенное расписание, что хотелось просто забиться в офис и сосредоточиться только на электронных продуктах.

– Может, тогда поехать только нам?

– Нет, я поеду. Это важно. Просто я надеялась, что неделя будет менее напряженной.

Он фыркнул, а Мэдисон уткнулась в телефон.

– А когда у тебя бывали ненапряженные недели?

– Ладно, ладно, принято. Правда. Я просто не знаю, зачем ехать в маленький городок, если в Портленде пятьдесят миллионов школ Монтессори или около того.

– Потому что они нас вызвали. В Лонгвью. Куда мы поедем… – он взмахнул рукой и поправил деревянные часы на запястье, мой подарок на прошлое Рождество, – через двадцать минут. – Он склонился над бумагами на моем столе и провел пальцем по тексту, пока не нашел нужное название. – Дом детства Монтессори. Если приглашают, нужно ехать.

– Видишь? Тебе пришлось посмотреть на заказ, потому что ты даже не помнишь название школы, куда мы едем.

– Слушай, босс, мы только смотаемся туда и обратно. Это наш шанс внедриться в систему Монтессори. А для нас это огромный шаг, сама знаешь. И я позабочусь о том, чтобы впредь мы ездили только в самые классные места с бешеным бюджетом.

– А Монтессори разве не классные? Разве не в этом все дело?

– Я про классные города, зануда. Ты только задумайся. Стоит нам внедриться в школы Монтессори, и следующие на очереди вальдорфские школы!

Я засмеялась.

– Устроила я тебе встряску, да? Я просто решила сначала протестировать твое умение вести переговоры, прежде чем мы поедем заключать сделку.

– И как я справился?

– Отлично.

Мэдисон суетилась рядом, складывая вещи для поездки. Она прислушивалась к разговору, но не вмешивалась в перепалку.

– И ты единственный, кто может безнаказанно назвать меня занудой. Ты ведь в курсе, правда?

– Ага-ага, – закивал он. – И ты это обожаешь. – Он сложил бумаги и компьютер в сумку и перекинул ее через плечо. – Ну что, мы готовы?

– Почти. Дай мне пять минут, собрать кое-что.