Лорет Уайт - Поглощенные сумраком

Девять фигурок. Девять лгунишек.

– Это отвратительно, – сказала она вслух. – Какое-то умственное извращение.

– В чем дело, Джекки? – спросил Натан. – Что вы видите?

Она встала и взяла листок бумаги со стихами. Потом прочитала их заново.

– «Девять лгунишек на самолет попросим, / Один опоздал, и их осталось восемь… Последний лгунишка решил, что победил, / Ведь в конце остался только он один» , – закончила она.

Их глаза поблескивали в свете пламени, лица были напряженными и бледными. Они молчали.

– Это из романа Агаты Кристи, – сказала Джекки. – Эта бумажка была заложена в книгу с историей о группе незнакомых людей, которых безымянный хозяин пригласил на свой уединенный остров. Потом они все умерли, один за другим.

– Потому что это было для них наказанием, – добавила Дебора. – Я видела телесериал.

– Да, – согласилась Джекки. – Один из персонажей, которого называли «судьей», считал, что они избежали справедливого наказания. Поэтому он убивал их одного за другим, – она указала на резные фигурки. – Смотрите, на доске стоит восемь фигурок. Но есть еще одна, – она взяла другую фигурку, лежавшую на столе рядом с доской. Ее «голова» была отрезана. – Это девятая фигурка. В стихотворении говорится о девяти лгунишках; значит, это Дэн Уитлок, – она помахала безголовой фигуркой.

– Почему? – спросил Берт.

– Потому что он остался без головы, дурачина, – сказала Джекки.

Берт злобно насупился.

– И что с того? Какого дьявола это может означать?

– Дэн мертв, – просто ответила Джекки.

В комнате наступила тишина, если не считать глухого тиканья антикварных часов. Затем Кэти вскочила со стула.

– Вы этого не знаете! – пронзительно вскрикнула она и махнула рукой в сторону шахматной доски. – Это… это просто нелепо! Вы не могли знать заранее, так что все это ложь.

Она с горящими глазами повернулась к остальным и ткнула пальцем в Джекки.

– Скажите ей. Скажите, что она сумасшедшая.

– Разве? – спросила Дебора.

Все повернулись к ней.

– Как иначе объяснить все, что случилось? Наше приглашение, этот дом, координаты GPS, картина наверху, напечатанное стихотворение, вложенное в старый роман Агаты Кристи? Книгу специально оставили на столе рядом с шахматной доской, чтобы мы обратили на нее внимание.

– Нас всех за что-то наказывают, – тихо пробормотала Моника с отстраненным взглядом. – Каждого из нас выманили сюда, завлекли потенциально выгодными контрактами для нашего бизнеса, сыграли на нашей алчности. А теперь мы заперты здесь ради… ради какой-то чудовищной игры, придуманной с определенной целью. И этот стишок в книге Агаты Кристи – не единственный в доме. В ванной есть стих о грешниках, которые покрывают ложью свои дела и должны раскаяться в содеянном, – она указала нетвердой рукой на доску с резными фигурками. – Те, кто это сделал, потратили массу времени и средств. Они психопаты, и они собираются нас убить. Одного за другим, как в книге. И я готова поспорить, что Джекки права и Дэна Уитлока больше нет в живых.

Кэти расплакалась.

Стивен вскочил с места.

– Да ладно, кому нужны такие театральные эффекты? Это, – он указал рукой на резные шахматные фигурки, – вы хотите сказать, что это инсценировка реального убийства? Очнитесь, ради всего святого! Никто не собирается умирать. Вернитесь к действительности. Это… это больше похоже на какой-то розыгрыш.

– Вы говорили с кем-нибудь из концерна RAKAM, Стивен? – спросила Моника.

Он сверкнул глазами на нее.

– Ну а вы?

– Я говорила с Амандой Ганн. Она была моим контактным лицом.

Моника повернулась к остальным.

– А как насчет вас? Здесь есть человек, которому приходилось встречаться с другими представителями RAKAM, кроме Аманды Ганн?

Никто не ответил. Ветер завывал на заднем дворе, и дом тихо поскрипывал. Языки пламени в камине и керосиновых лампах раскачивались из стороны в сторону.

– Возможно, за этим стоит Аманда, – предположил Берт.

– А может быть, какой-то анонимный человек из RAKAM просто нанял ее по электронной почте, а она, в свою очередь, связалась с нами от лица этого так называемого концерна?

– У RAKAM есть сайт, – сказал Берт. – Я проверил.

– Верно, – сказала Джекки. – Сайт, набитый красивыми фальшивками, отредактированными в монтажных программах. Такие же картинки есть в фальшивых буклетах, которые нам разослали по электронной почте.

Стивен выхватил телефон из кармана и попытался открыть страницу в сетевом приложении.

– Здесь нет приема, Стивен, – сказала Моника. – На этот раз у тебя не получится настоять на своем.

Стивен испепелил ее взглядом.

– К чертовой матери, – буркнул он. – Я пошел спать.

Он направился к лестнице.

– Лучше запри свою дверь, Стивен! – крикнул Натан вслед хирургу, пока тот с шумом поднимался по лестнице.

– Нам всем лучше запереть двери, – почти неслышно прошептала Дебора, когда ее взгляд жестко скрестился со взглядом Джекки.

И, судя по выражению бледно-голубых глаз женщины, Джекки осознала, что Дебора, или Катарина Василева по прозвищу «Китти Кэт», наконец-то поняла, где они встречались в прошлом.

31 октября, суббота

– Мы нашли рухнувший самолет, папа. Это желтый «Хэвиленд», – Бенни говорил с набитым ртом, потому что откусил кусок пиццы. Келли решила не поправлять сына; она была рада смотреть и слушать, как он разговаривает с отцом. Кафе, где подавали жареных цыплят, было уже закрыто, когда они вдвоем наконец преодолели снежный буран и въехали в Сильверкрик, находившийся примерно в часе езды от Клуэйн-Бэй через горный перевал. Густой снегопад начался на перевале после того, как они оставили Мэйсона и Оскара заведовать продолжением операции на реке Таксис. Поездка продолжалась гораздо дольше обычного из-за погодных условий. Из-за этой задержки Келли снова подвела Бена, поскольку обещала ему ужин с жареными цыплятами, когда они приедут к его отцу.

– Я тоже помог, папа. Мама мне разрешила, – Бен быстро покосился на нее. Келли улыбнулась и кивнула, чтобы он продолжал говорить.

– Когда Оскар и остальные вытащили «Хэвиленд» из реки на канатах и круглых штуках, он был перевернутый и весь раздавленный! Поплавков не осталось, а одно крыло совсем оторвалось. А женшина-пилот была совсем мертвая , – он еще раз взглянул на свою мать. – Я слышал, как они говорили, что у нее нож в шее.

Бенни наблюдал за лицом отца, ожидая его реакции. Глаза Питера были широко открыты. Он как будто смотрел на сына и, наверно, даже слышал его слова, но никак не реагировал. В отличие от пациента в коме, который находится в бессознательном состоянии и как будто погружен в глубокий сон, у Питера были циклы сна и бодрствования. Он открывал глаза, самостоятельно дышал, кашлял и чихал. Его пальцы дергались. И, несмотря на тяжелую травму мозга, Келли была убеждена, что видит искорки жизни в глазах Питера, когда Бенни говорит с ним.